И все же именно под командованием Каменева Красная армия в 1919 году выдержала натиск белых армий на востоке, юге и западе, а затем повсюду перешла в наступление. Этому же полководцу принадлежит заслуга побед в Крыму, Туркестане и на Дальнем Востоке.
Пост главнокомандующего вооруженными силами республики Каменев будет занимать до 1924 года, и Сталину потом придется немало потрудиться, чтобы вычеркнуть это громкое имя из истории. Сергей Сергеевич Каменев — единственный из крупных полководцев Гражданской войны, кого объявят «врагом народа» уже посмертно (ему повезло умереть своей смертью накануне Большого Террора).
Из высшего комсостава следующего звена, командующих фронтами (это список довольно длинный — больше 20 имен) ярче всего проявили себя четверо.
Во-первых, еще один полковник царской армии — Владимир Гиттис (1881–1938), впоследствии начисто исчезнувший из официальной истории, а если и поминавшийся, то как скрытый вредитель. Подобно Вацетису с Каменевым, он добровольно вступил в Красную армию, весной 1918 года разбил на Дону отряды генерала Краснова.
Я ставлю Гиттиса на первое место среди комфронтами, потому что он занимал эту высокую должность намного дольше, чем кто бы то ни было — с января 1919 до мая 1921 года — и неоднократно оказывался в центре самых важных военных событий.
Это был человек большой личной храбрости, георгиевский кавалер, но главным его достоинством были выдающиеся организаторские качества. Получая под начало плохо дисциплинированные, разболтанные войска, Гиттис умел приводить их в состояние боевой готовности. Например, в период командования Западным фронтом (июль 1919 — апрель 1920), самым слабым и неукомплектованным, Гиттис не только навел там порядок, но и стал помогать резервами другим фронтам, а осенью 1919 года под его непосредственным руководством Красная армия отбила наступление Деникина.
В 1920–1921 в качестве командующего Кавказским фронтом Гиттис оперативно и гладко провел операцию по советизации Закавказья.
Он не был коммунистом, но ни в чем не отступал от партийной линии. В бытность командующим Южным фронтом, в феврале 1919 года, Гиттис подписал один из самых чудовищных приказов по «расказачиванию», где в частности предписывалось «обнаруживать и немедленно расстреливать всех без исключения казаков, занимавших служебные должности по выборам» (то есть фактически всех казаков, пользовавшихся у станичников авторитетом), а в конце перечня потенциальных врагов, под пунктом «е») значилось: «всех без исключения богатых казаков».
Одним словом, несмотря на старорежимную внешность, это был образцовый красный командир, исполнительный и безжалостный.
Александр Егоров (1883–1939) тоже был полковником старой армии, но, в отличие от Вацетиса, Каменева и Гиттиса, стремился не только к военной, но и к политической карьере.
Сразу после Февраля, когда ведущей силой считались эсеры, он стал членом этой партии, а после октябрьского переворота перешел в большевики. Был одним из создателей Красной Армии, где поначалу состоял на оргработе — вербовал на службу бывших офицеров, что свидетельствовало о высокой степени доверия со стороны советского руководства.
На втором этапе гражданской войны, в 1919 году, Егоров командовал армиями, и не всегда удачно, но в октябре, когда войска Деникина рвались к Москве, в Орловско-Кромском сражении, поворотном для всей войны, нанес белым поражение. Будущий маршал Семен Буденный, в то время подчиненный Егорова, а впоследствии куда более прославленный «герой гражданской войны», потом писал про своего начальника: «Мне нравилось, что он держится скромно, не щеголяя своей образованностью, как это нередко делали бывшие офицеры. Особенно меня подкупала его смелость в бою, то, что он, командующий армией, когда это необходимо, ходил в атаку вместе с красноармейцами».
После успеха в боях с деникинцами Егоров возглавил Юго-Западный фронт, обращенный против поляков и, наряду с Тухачевским, руководил боевыми действиями в этой неудачной для Советов войне. Он вел наступление на Львов, не сумел взять город и в беспорядке отступил. Потом командующие обоими фронтами будут сваливать вину друг на друга, но у Егорова членом военного совета был Иосиф Сталин, так что со временем будет официально признана правота «львовцев». Близость к Сталину станет главным мотором послевоенной большой карьеры Егорова, она же его и погубит. В конце концов Вождю, переписывавшему историю, захочется избавиться от полководца, при котором он всего лишь состоял политкомиссаром. Поколебавшись (с первого раза вычеркнув Егорова из расстрельного списка) Сталин потом перестанет сентиментальничать и все-таки отправит бывшего соратника на смерть. Маршала казнят 23 февраля, в день той самой армии, которую он когда-то создавал.
Единственный комфронта, чье имя сохранится в сталинском пантеоне, Михаил Фрунзе (1885–1925), вошел в число важнейших военачальников довольно поздно, поскольку не имел военного образования и опыта.
В самом высшем эшелоне красных полководцев только Фрунзе не принадлежал к офицерству.
Девятнадцатилетним студентом он участвовал в трагической манифестации 9 января 1905 года, был там ранен и с тех пор посвятил всю свою жизнь борьбе с самодержавием. Активный участник событий «первой русской революции», он создавал рабочие советы и боевые дружины, получил смертный приговор, замененный на каторгу, провел несколько лет в тюрьмах и ссылках, бежал, скрывался в подполье — одним словом, это был заслуженный ветеран большевистской партии, но отнюдь не военный. Поэтому весь 1918 год Фрунзе находился на тыловой советской работе и попал на фронт лишь в следующем году. Там, в борьбе с Колчаком, у Фрунзе обнаружились незаурядные полководческие способности, и он, будучи для власти «своим», сделал головокружительную карьеру. Уже через месяц он командует армейской группой, а затем и всем Восточным фронтом.
Правда, вскоре его перебросили на менее важный Туркестанский фронт и Колчака разобьет Владимир Ольдерогге, генштабовский военспец и будущий «враг народа», вычищенный из официальной истории. Фрунзе же, одержав скромную победу над войсками эмира бухарского, осенью 1920 года был назначен командовать врангелевским фронтом. Операция по штурму полуострова-крепости Крым — очень сложная и блестяще проведенная — стала главным достижением красного полководца, но пятном на его репутации осталась расправа над сдавшимися в плен врангелевцами.
После крымской кампании Фрунзе участвовал в войне совсем иного рода — против партизанской армии Нестора Махно, и, несмотря на огромное численное превосходство, добился победы очень нескоро, после многих месяцев упорной борьбы.
Как «полководец-большевик» (а не «полководец-военспец») Фрунзе находился в уникальном положении — он не являлся креатурой Троцкого, который признавал Михаила Васильевича «серьезной фигурой» и отдавал должное его «партийному авторитету», однако пренебрежительно пишет, что товарища Фрунзе «увлекали абстрактные схемы, он плохо разбирался в людях и легко подпадал под влияние специалистов, преимущественно второстепенных». Противостояние между наркомом и главным «партийным полководцем» сыграет важную роль в борьбе за власть после смерти Ленина.
Последний в десятке ведущих советских деятелей Гражданской войны — Михаил Тухачевский (1893–1937). Прежде он не командовал крупными воинскими контингентами, поскольку в царской армии дослужился только до подпоручика. Бóльшую часть мировой войны провел в германском плену, откуда бежал (с пятой попытки) и вернулся на родину кружным путем, через Швейцарию, Францию и Англию, только осенью 1917 года. В Красную армию молодой офицер вступил в первые же дни, сразу после этого стал членом партии, поэтому военспецом не считался. Уже в августе его назначили командующим только что образованной Первой армией, брошенной против белочехов. В течение следующих полутора лет Тухачевский с переменным успехом (бывали у него и поражения) сражался то на востоке, то на юге, то снова на востоке.
