ПОСЛЕ ПОБЕДЫ ЕЛЬЦИНА общество все-таки за последние два-три года как-то протрезвело, люди поняли, что наломали дров по глупости своей да по доверчивости, на глазах умнеть начали.
Но с Виктором Петровичем происходит нечто обратное. То ли от предчувствия греха лжи, в который он впал, то ли это возрастное, но читаешь все, что он говорит в последние год-полтора, и другого слова, кроме как “деградация”, на ум не приходит.
“Великая Отечественная война не была обусловлена какой-то исторической неизбежностью. Это была схватка двух страшных авантюристов Гитлера и Сталина, которые настроили свои народы соответствующим образом... Ведь человечество, напуганное Первой мировой войной, и не собиралось воевать.”
(В. П. в своем маразме даже забыл, что Вторая мировая началась задолго до 22 июня 1941 года, человечество начало воевать двумя годами раньше.)
“Я думаю, что все наши сегодняшние беды — это последствия войны. Тов. Сталин и его подручные бросили нас в этот котел... Конечно, Сталин — это никакой не полководец! Это ничтожнейший человек.”
“Если бы немцы не напали на нас, то через год-полтора мы бы напали на них и, кстати говоря, тоже получили бы в рыло.” “Мы сразу ввязались в “холодную войну” и света не видели.” Ну да, это Сталин в Москве, а не Черчилль в Фултоне объявил о начале “холодной войны”... Вся эта паранойя — историческая и психологическая — была опубликована в майском номере “Аргументов и фактов” за 1998 год, приуроченном к очередному Дню Победы, как будто, сидя в Москве, читает Виктор Петрович только бывшего гэрэушника-перебежчика Резуна-Суворова да начальника ПУРа Волкогонова и даже не подозревает о том, что “Дранг нах Остен” начался еще на Чудском озере.
А то с каким-то старческим слабоумием вдруг начнет восхищаться тем, что жизнь стала лучше, потому что люди, которых он видит на кладбище на Радуницу, одеты в кожаные куртки и, поминая близких, пьют хорошие напитки, вместо всяческой дряни, какую пили в советские времена.
Но жизнь жестоко шутит с нами. Я подумал об этом, когда в июне 1999 года красноярский губернатор Лебедь, выступая по телевидению и сетуя на разгул преступности в крае, вдруг сказал, что дело дошло до того, что на Красноярском кладбище с могилы, где похоронена дочь Астафьева, воры сняли какие-то украшения из цветного металла.
А ведь была когда-то за душой Богонида, где дышала трудная жизнь, где зачинали и рожали детей, ели из одного котла дымящуюся артельную уху... Небось там сейчас сплошная червоточина, провалившиеся кровли, вырванные окна, забытые могилы.
Недавно в редакцию “Нашего современника” пришло письмо от читателя, в прошлом детдомовца, у которого во время голодовок 1921-1933 годов умерли семеро старших братьев и сестер, были сосланы как кулаки в ссылку братья матери с семьями. Письмо, обращенное к Астафьеву, заканчивалось так:
“Сейчас наша Родина стала колонией сионистов и США. И в этом есть и доля вашей вины. Вы перешли на сторону потомков тех, кто приказал раскулачить вашу семью и миллионы других русских семей. Значит, вы предали свою семью, свое прошлое. Я же, ненавидя сионистов-большевиков и их потомков сионистов-демократов, состою в русской КПРФ вместе с русскими патриотами А. М. Макашовым и В. И. Илюхиным”.
Вот ответ Виктору Астафьеву от нынешнего русского человека. Прочитаешь такое — и поневоле вспомнишь гоголевское (любимый писатель В.П.!): “И пропал казак” или же “Ну что, сынку, помогли тебе твои ляхи”. Впрочем, помогли. Орден к семидесятилетию дали. А потом и еще один к семидесятипятилетию. С благодарностью принял.
P. S. Только что к 75-летию В.Астафьева Российская государственная библиотека издала библиографический словарь на 300 страниц (составитель не Эйдельман, а Бриксман), в котором перечислены все его издания, русские и зарубежные, все статьи и рецензии о нем, все стихи и рассказы, ему посвященные, все его ордена и премии, все кинокартины, живописные полотна и даже почтовые открытки, на которых изображен наш юбиляр. Зафиксированы все его интервью, переписки, алфавитный указатель его корреспондентов, число коих около 2000 человек. Нет в этом гигантском перечне лишь одной фамилии — Натана Эйдельмана. Ни слова о том, что была в свое время их эпохальная переписка. Не писал ему писем Натан, не отвечал ему Виктор Петрович. Все это то ли приснилось нам, то ли выдумали сей сюжет какие-нибудь “красно-коричневые”...
Как поправили зрение “Зрячему посоху”! Однако “что написано пером”...
