Ознакомительная версия.
Тщательнее надо искать, господин младопрофессор! Берите пример с простого башкирского кандидата исторических наук А.З. Асфандиярова, который смог всё это найти и давно опубликовать. Помимо применения «удобных» цифр какого-то политолога, господин Стейнведал совершенно игнорирует огромные людские потери именно башкир в 1918–1920 годах Гражданской войны. А ведь уменьшение числа башкир во время Гражданской войны, соответственно, увеличивает процент людей других национальностей Башкортостана.
Стейнведал пишет, вроде бы, объективную научную статью о сословной и национальной идентичности башкир, а в мозгу, как под воздействием запрещённого 25-го кадра на экранах, остается только информация, что башкиры этнически сформировались поздно, чуть ли не к 1917 году. Для такого подлога, действительно надо кончить школу, подобную Чикагской школе экономики.
В конце своей пространной статьи автор ловко подводит читателя к мысли: «история башкир даёт основания полагать, что первоначальное понятие «башкиры» не обозначало этническое/сиречь национальное/ сословие». Послал он к чёрту единые для всех башкир с 9-го века древнюю историю, культуру, бога Тэнгри, эпосы, игру на курае, мужественный менталитет и башкирские танцы. По его мнению, только «к концу 19 века категории национальности и сословия (башкир) слились».
Понимаю, что в США десятилетиями действовали щедро финансируемые антисоветские центры, которые на сегодня просто сменили вывески. Но не понимаю: зачем российскому журналу распространять такие выдумки по всему миру тиражом 4 тысячи экземпляров, да ещё и с кратким переводом на английский?! В данном случае это выглядит как отчёт о проделанной подрывной работе соответствующим зарубежным центрам. Ведь борьба идеологий продолжается и будет продолжаться, пока существуют разные государства. Пусть даже они принадлежат к одной капиталистической формации и называются по-новому. Чем меньше абориген ценит своё отечественное, тем дешевле можно скупить его ресурсы. Что мы и наблюдали во время прихватизации СССР. А если ценят, то надо нанять «спецов», чтоб перестали ценить. И начать с истории, ибо там кроются силы духа аборигенов.
В третьей статье этого же номера к.и.н. Юлдаш Юсупов с непонятным упорством приписывает всю резню многочисленных кочевников от Тобола до низовьев Волги против войск Москвы башкирам. Начинает он с совершенно ничем не подтверждённого утверждения: «политическая ориентировка на Османскую империю была традиционной для башкир»[6]. При этом ссылается на контакты правящих кругов Казани с Крымом, находящимся под османским протекторатом. Где «правящие круги Казани» и где башкиры?! Это две огромные разницы! К тому же, под Казанью, да и то, всего один век, была только часть башкир. Одно письмо к турецкому султану в 1635 году «от чувашской, марийской, башкирской, удмуртской и западно-сибирской аристократии», если оно было на самом деле подписано кем-то из башкир, ещё не дает основания утверждать: «была традиционной для башкир». Для казанских ханов – да, но не для башкир. А татары-то в его перечне, почему-то вообще отсутствуют. Может, при переводе татар записали башкирами? Или позже…Башкир могли приписать туда и просто до кучи. К тому же, как таковой, наследуемой аристократии у башкир просто не было. Всё было гораздо демократичнее и решалось на курултаях, в том числе и присоединение к России, и выдвижения старшин.
Затем автор за уши начинает притягивать хешдеков к башкирам. Хотя научные комментаторы опубликованной на русском языке «Книги путешествий» турецкого подданного Эвлии Челеби сразу же ассоциируют хешдеков с Астраханью и с астраханскими татарами. А д.и.н. Зайцев И.В. считает, что термин «хешдек» обозначал полиэтническое население в области Астрахани и является производным от древнего названия Астрахани (Хаджи – Трахан)[7]. Но Юсупова это не устраивает. Хотя сам же пишет в начале: «Сведения Эвлии Челеби о проживании народа хешдек относятся к обширной территории от Крыма, Азова, Кавказа, Нижней Волги до Яика, Среднего Поволжья и даже Можайска». Башкиры таких огромных территорий не занимали. Это характерно только для татар, мишар и ногайцев.
Далее Юсупов приводит такие же зыбкие и сомнительные аргументы. Судите сами:
1. Этнонимы «хешдек» и «иштяк» совсем не совпадают.
2. В степном пространстве правобережья Волги башкиры в XVII веке не жили. Территорию Средней Волги (к востоку от Казани) в указанный период занимали мишари, а не башкиры. В 1794 году мишарские депутаты Абдулкадыр Абдулкаримов «со товарищи» обратились с прошением к генерал-прокурору, где о своей истории и происхождении написали следующее: «Мещерятский наш народ прежде других иноверцев по собственному своему желанию переселившись из Золотой Орды в Россию ещё в 7001 (1493) г. За верные и беспорочные предков наших российскому скипетру службы как при взятии Казани (в 1552 г.), так и при других многих тогдашнего времени случаях, жалованы были в разных местах на нагорной стороне р. Волги поместными дачами и для поселения их выгодными землями и угодьями»[8]. И именно эту территорию «Челеби называет Хешдекистаном, т. е. родной территорией хешдеков». В Астрахани и Крыму они у Челеби фигурируют уже как наемники. Башкиры никогда не были наёмниками в Крыму. Наоборот, они участвовали в войнах с Крымским ханством на стороне России. Исторические источники свидетельствуют, что башкиры с первых же лет присоединения к Московскому государству начали участвовать в её походах и войнах. Еще в 1557–1558 гг. в Ливонской войне в составе русских войск были башкиры. В 1570 – 1572 годах велась война с Крымским ханством, в которой также отмечается участие башкир[9]. В башкирском шежере (летописи) указано, что царь «Иван Васильевич призвал на помощь башкир» и они «Азау (Азов) воевали»[10]. Комбриг Муса Муртазин в своей книге – исследовании «Башкирия и башкирские войска в Гражданскую войну» пишет, что в войне против крымцев времён князя Дмитрия Пожарского воевало тысячу башкир.
Башкиры помогали и в борьбе с Сибирским ханством. Первый серьезный удар по Сибирскому ханству был нанесен казачьим атаманом Ермаком, отряд которого после многочисленных боев, занял 26 октября столицу Кучума Кашлык (Искер). Часть населения Сибирского ханства начала переходить на сторону Ермака. Положение хана Кучума стало критическим, он оставил столицу и скрылся в степях. Ермак обратился в Москву к Ивану IV за помощью. Но Ермаку не удалось закрепить победу. В августе 1585 года он попал в засаду и погиб, а остатки его дружины покинули Сибирь. Но правительство, послав дополнительный отряд, в 1586–1587 гг. все-таки возвело город Тюмень и острожек Тобольск в самом центре Сибирского ханства[11].
Для борьбы с Кучумом и окончательного его разгрома, важное значение имело продвижение русских от Тобольска вверх по Иртышу. Правительство назначило экспедицию под предводительством А. Елецкого. В ней участвовали и башкиры. В царском наказе Елецкому имеются сведения о комплектации экспедиционного отряда: «Да из Казани и с Уфы послано полем в Тобольский город… татар Казанских и Свияжских 100 человек, башкирцев 300 человек, да к ним 4 человека детей боярских»[12]. 4 апреля 1598 года тарский воевода А. Воейков выступил с отрядам к берегам Оби, где со своими приближенными и отрядом в 500 человек находился хан Кучум. 20 августа Воейков напал на ханский стан. Бой продолжался «с солнечного восхода до полудня»[13]. Кучум потерпел полное поражение, после чего ушел в Среднюю Азию.
Ногайцы, затем калмыки, а после них и казахи, совершали постоянные набеги на башкирские земли. В ответ уфимские воеводы предпринимали крупные походы против них. «В 1635 г. соединенные русские и башкирские отряды разбили под Уфой сибирских царевичей Аблая и Тевкеля. Зимой 1643/1644 г. крупный отряд из русских и башкир разгромил калмыцкие улусы»[14]. От времён царя Алексея Михайловича сохранился наказ, данный в ответ на злоупотребления местных чиновников, с подробными наставлениями воеводе Сомову и дьяку Родионову. Им предлагалось строго надзирать за сборщиками ясака, ограждать от них «уфимских всяких людей и татар и башкирцев» и взимать с них «посул и поминок». Здесь же имеется распоряжение о выдаче башкирам «за их службу против Сибирских царевичей денежного вознаграждения новгородскими золотыми»[15].
В трудные дни польско-шведской интервенции в начале XVII в., когда нужно было отстаивать независимость Русского государства, вместе с русскими боролись против интервентов и башкирские конники. Башкиры входили в состав войск нижегородского воеводы Андрея Семеновича Алябьева, которые в начале декабря 1608 года нанесли поражение отрядам Лжедмитрия 2-го, засевших в селе Ворсме[16]. В донесении воеводы князя Репнина о победе, одержанной в 1608 году под Балахною говорится, что в составе «понизовой силы (т. е. правительственных войск Нижнего Поволжья), принимавшей участие в сражении, были и башкиры[17].
Ознакомительная версия.
