Этот вид верующего христианина — может быть, даже православного, — явно рассчитан на то, чтобы произвести благоприятное впечатление на народ. Во-первых, этим отклоняется очень неприятное сопоставление сегодняшнего режима с коммунистическим. А, во-вторых, демонстрируется верность национальной традиции без необходимости отвечать на табуированный вопрос: какая же нация при этом имеется в виду?
Но пока речь шла лишь о фактах, которые можно было бы отнести к внешности. Однако, что самое загадочное, имеется и очень яркое действие, носящее столь же, видимо, противоречивый характер. Это — война в Южной Осетии. Я говорю здесь, что "видимо, противоречивый характер", потому что я думаю, что, наверное, какое-то объяснение этому имеется. Вся цепь уступок, сделанных нашей страной, казалось бы, дело очевидное. Подчиненность ее руководства тому мировому центру силы, которому верно служат США, да и самим США. Казалось, достаточно только намека из Вашингтона — и мы услышали бы от наших руководителей заявление о том, что самое ценное — это человеческая жизнь, что главное — чтобы больше не лилась кровь и т.д. А затем — иностранные наблюдатели, "силы сдерживания", "голубые каски", миротворцы и т.д., Одним словом, отрепетированный сценарий как, например, в Косово. Так казалось. А между тем последовала естественная и здоровая реакция — форма такого удара, что русские танки чуть ли не дошли до окраин Тифлиса. Как это объяснить? Как совместить, например, с тем, что за несколько лет до того были закрыты наши базы на Кубе и во Вьетнаме, причем не последовало закрытия каких-то американских баз. Так что все это действие явно не носило характер так называемой взаимности, а больше было похоже на действие побежденной страны, которая вынуждена делать то, что ей велят победители.
Вот, казалось бы, интереснейшая тема для размышлений.
Замечу, что о подробностях этой войны, которые могли бы, так сказать, снять это противоречие, наши СМИ сообщают очень скупо.
Пожалуй, будет яснее, что именно я хотел сказать, если я попробую резюмировать сказанное. Все население нашей страны распадается на две неравные части, которые можно условно назвать — "они" и "мы". Формально определить их трудно, но каждый ясно понимает, к какой части он принадлежит. Роль этих частей в современной жизни далеко не одинакова. "Они" управляют жизнью, а "мы" — управляемые. Сначала, лет двадцать пять тому назад, казалось, что власть "их" над нами абсолютна. "Они" могут, если понадобится, фальсифицировать любые выборы, в один миг создать правящую партию, а то и расстрелять не подчиняющийся им парламент. Но вот что поразительно. Постепенно стало выясняться, что связь между "они" и "мы" не так проста. В чем-то "они" зависят от "нас", и появился целый ряд ситуаций, когда "они" вынуждены принимать такие решения, чтобы "мы" были довольны. Это далеко не все ситуации. Чаще они могут игнорировать "нас". Положение, похожее на СССР, примерно с 1934 года и до конца коммунистической власти. Тогда это было связано с ожиданием Второй и Третьей мировой войны и с тем, что власть сделала ставку на выход путем русских жертв: сначала военных во время Великой Отечественной войны, а потом — экономических в послевоенное время.
Сейчас ситуация связана с тем же вопросом. "Они" требуют все время больших жертв от народа, который больше чем на 80% — русский. Так что речь идет о русских жертвах. Но, видимо, "они" сейчас уже не в состоянии просто приказать народу принести эти жертвы. Есть ситуации, когда "они" вынуждены пойти навстречу "нашим" интересам или чувствам. Мы, русские, заинтересованы, чтобы наши жертвы были как можно меньше. Поэтому важно было бы понять область зависимости "их" от "нас", и каковы формы давления, которые "мы" способны оказывать на "них", чтобы эту область увеличивать. Вот вопросы, над которыми я призываю задумываться представителей будущих поколений.
Александр Нагорный, Николай Коньков «ЗА РОССИЮ БЕЗ РУССКИХ!»
Состоявшийся 9-10 сентября в Ярославле и приуроченный к 1000-летию этого древнего русского города мировой политический форум "Современное государство: стандарты демократии и критерии эффективности" стал площадкой для манифестации нового идейно-политического "паттерна" действующей власти: дальнейшая и ускоренная "демократизация" России.
Тон задал, разумеется, президент Дмитрий Медведев, который и в своём докладе, и на встрече с политологами заявлял следующее: "Я не только верю в демократию как форму управления, не только верю в демократию как форму политического режима, но я верю и в то, что демократия в прикладном плане способна избавить от унижений и бедности миллионы людей и в нашей стране, и миллиарды людей в мире...
В период массовой бедности, порождённой первым этапом реформ, само слово "демократия" в России приобрело негативный смысл. В каком-то плане просто превратилось в ругательство. Теперь, после нескольких лет устойчивого экономического роста, мы имеем и более высокий уровень жизни, и российская демократия в этом плане стала более понятной, если хотите, стала рентабельной… Она доказала свою состоятельность и сейчас уже не отвергается значительной частью наших людей, не является чуждым явлением..." Далее, молодой президент уточнил, что у России были столетия, по сути — тысячелетие недемократического развития. И по этой логике, видимо, бесполезного движения. "А нашей демократии всего 20 лет", — подчеркнул он. "В этом и её определённые проблемы, достаточно существенные, но и её значение для нашей страны и для всего мира..." И тут же Медведев указал на "тяжёлый наш (российский) недуг — широко распространённые в нашем обществе так называемые патерналистские настроения…" Затем последовали выводы: "Считаю, что демократия является условием развития России именно потому, что верю в демократию, несмотря на то, что, вы знаете, в нашей стране к демократии было достаточно сложное отношение в 90-е годы. Это было связано с обнищанием людей, с тем, что они стали бедными... Крах Советского Союза — это действительно огромное испытание для людей, для многих из них это была трагедия, но я не думаю, что у нас был какой-то альтернативный сценарий развития... ".
Хотя все эти утверждения, по оценке самого Медведева, представляют всего лишь "субъективные заметки", и не претендуют быть "истиной в последней инстанции", тем не менее, нынешняя "властная вертикаль" устроена таким образом, что любое мнение первого лица всегда оказывается чем-то намного большим, чем просто частное мнение.
Что лишний раз доказывают, например, прекрасно организованные акции "молодёжных" налётов на Химкинскую городскую администрацию и на представительство Министерства иностранных дел РФ в Санкт-Петербурге.
Тем более, что даже наделавшие немало шуму комментарии к "модернизации по-медведевски" таких либеральных "фронтменов", как Игорь Юргенс, Глеб Павловский и Алексей Пивоваров, являются лишь концентрированным выражением тех изменений в правовой системе современной России, которые "втихую" реализуются вовсе не либерально-глобалистским лобби, а всей совокупной "партией власти".
Разве новые законы: о полиции, о ювенальной и семейной юстиции, о переводе здравоохранения и образования на платную основу, — не направлены фактически на превращение России из хосписа в концлагерь для её населения, где люди окажутся лишены основополагающих прав и свобод — под всеобщие разговоры о максимальном соблюдении и расширении этих прав и свобод? Разве они, эти законы, не позволяют охарактеризовать действия "партии власти" как не только преступные, но и совершаемые "в особо циничной и извращенной форме"?
Прибавьте к этому полное закрытие военных вузов, развал армии, непрестанный рост базовых потребительских цен и тарифов на услуги, введение всё новых налогов, обязательных платежей и административных штрафов — "на выходе" вы неизбежно получите такое массовое озлобление против действующей власти, по сравнению с которым нынешняя ситуация на Северном Кавказе, где взрывы и покушения на представителей государственных институтов стали неотъемлемой частью жизни данного региона, покажется чем-то незначительным и несерьёзным. Или "приморские партизаны", пусть даже их эпопея в доступном нам медийном изводе носила провокационно-предупредительный характер, ничем не напоминают вам "зубатовские" рабочие профсоюзы начала ХХ века?
Или развал Российской Федерации на несколько новых квазигосударственных образований, собственно, и составляет настоящую, но скрытую цель заявленной Дмитрием Медведевым "модернизации" — точно так же, как настоящей, но скрытой целью заявленной Михаилом Горбачёвым "перестройки" был развал Советского Союза?
