Посему мы решили прислушаться к голосу другой Молдавской республики — Приднестровской. Ниже мы излагаем взгляд наших боевых товарищей с левого берега Днестра. Взгляд, который они девять лет отстаивают кровью, потом и слезами.
Надеемся, что после этой публикации г-н Воронин снизойдет до нас, и встреча газеты "Завтра" с первым президентом-коммунистом все же состоится.
А КАК ЗДОРОВО ВСЕ НАЧИНАЛОСЬ! 25 февраля Партия коммунистов Республики Молдова (ПКРМ) одержала оглушительную победу на досрочных парламентских выборах, получив 71 из 101 места высшего законодательного собрания. Подобный расклад сил обеспечил коммунистической фракции возможность в течение 4 ближайших лет проводить через парламент любые свои решения, поскольку для принятия закона требуется большинство в 61 голос, а для изменения конституции Молдовы — 68 голосов. 4 апреля 71-м голосом президентом Республики Молдова стал первый секретарь ЦК ПКРМ Владимир Воронин.
Приход к власти в Молдове крайне левых, всю предвыборную кампанию проведших на пророссийской риторике, породил в Москве радужные надежды очень быстро разрубить весь накопившийся в этом регионе узел проблем и противоречий. Главных проблем насчитывалось всего три — и скорейшее решение всех трех являлось главным предвыборным обещанием Воронина и ПКРМ.
В первую очередь — это возвращение Молдовы в русло российской геополитики. Все десять лет после развала Союза Молдова числилась в СНГ лишь номинально; фактически же под властью Снегура и Лучинского происходили последовательная переориентация вектора развития на Европу и США и постепенная румынизация правого берега Днестра. Разумеется, Россию подобный сценарий совершенно не устраивал. В Кремле прекрасно понимали: чтобы сохранить свое присутствие на юго-западном театре, России необходимо вернуть Молдову в орбиту своего влияния через активизацию центростремительных процессов в рамках СНГ, утверждение российской военной базы на месте сегодняшней Объединенной группировки российских войск и — в идеале — через прием Молдовы в Союз России и Белоруссии. И о чудо! — именно усиление связей с Россией и скорейшее вхождение в Союз России и Белоруссии стало главным предвыборным обещанием рвущихся к власти молдавских коммунистов.
Второй острейшей проблемой, над которой ломали голову в Кремле и решить которую вознамерилось ПКРМ, было плачевное состояние русскоязычного населения Молдовы. Бывшая националистическая власть республики без всякого волеизъявления народа, в приказном порядке отменила хождение в официальной Молдове русского языка. Учитывая, что русские и русскоговорящие в Молдове составляют 32% населения и что подобное решение резко отдаляет республику от России, это превратилось в огромное противоречие как внутри Молдовы, так и в российско-молдавских отношениях. Неудивительно, что местные коммунисты просто обязаны были выходить на выборы с лозунгом вернуть русскому языку статус второго государственного. Коммунисты вышли… и выиграли: из 60% избирателей, пришедших на выборы, их поддержали чуть больше 50%, т. е. именно русскоязычное население.
И третьей важнейшей проблемой, решить которую пообещали всему миру молдавские коммунисты, был приднестровский фактор. Не секрет, что очень долгое время Россия — неофициально, пассивно, с бесконечными оглядками на Запад, — но поддерживала ПМР. Пыталась сохранить статус-кво, пытаясь использовать его для давления на Кишинев. Вовсе не спешила, а точнее, фактически сорвала вывод ОГРВ и вывоз громадных складов вооружения с территории левого берега Днестра. Выступала гарантом переговорного процесса между Тирасполем и Кишиневом. Не активизировала, но и особенно не душила экономические связи приднестровских и российских предприятий.
И вот теперь, когда в Молдове коммунисты одержали безоговорочную победу, Кремль почувствовал эйфорию. К чему заботиться о Приднестровье, если в руки плывет вся Молдова?! Что толку ссориться с Западом из-за ОГРВ численностью в "каких-то 2500 человек", охраняющей саму себя, если завтра в Молдове будет новейшая российская база?! Зачем утруждать себя дипломатическими маневрами, тонкой игрой "кнута и пряника", инвестициями и идеологиями, если новый президент сам лично пообещал быть верным союзником России?!
Все склоняло Кремль к тому, чтобы поверить в Воронина. И то, что весь парламент — за него, и он не сможет, подобно Лучинскому, разводить руками: дескать, я стараюсь как могу, но депутаты против меня! И то, что Воронин — это не Бразаускас, Шеварднадзе или тот же Лучинский, которые были зачислены в "друзья России" лишь благодаря своей номенклатурной биографии. И то, что ПКРМ — это рафинированные коммунисты, генетически связанные с КПРФ, опирающиеся на русских. И то, что новому главе Молдовы будет гораздо легче найти общий язык с ПМР, чем прежним президентам-националистам. И то, наконец, что сам Кремль последний год не сидел сложа руки и много чего сделал для победы молдавских крайне левых.
Воодушевленный Кремль поверил в молдавского коммуниста и безоговорочно поддержал победу Воронина. Что же касается реальных факторов воздействия на Молдову — Приднестровье и ОГРВ — то их решено было тихо-мирно сдать в обмен на предвыборные обещания ПКРМ. И тут началась совсем другая история.
Немедленно после инаугурации Воронин делает три заявления. Первое: никакого обещания вступить в Союз России и Белоруссии молдавские коммунисты не давали. Оказывается, обещалось лишь "изучить возможность" такого вступления. В 2001 году войти в Союз совершенно невозможно, утверждает Воронин. И вообще: "Нужно сначала проанализировать, что нам может дать такой союз". По поводу выхода Молдовы из враждебного России ГУУАМа Воронин заявил: дескать, поживем-увидим, выйти откуда-то никогда не поздно.
ВТОРОЕ ЗАЯВЛЕНИЕ: изменение статуса русского языка требует тщательной подготовки. Это очень важный вопрос, и его необходимо решать исключительно на референдуме, заявляет Воронин. Про то, что лишен статуса государственного русский язык был без всякого референдума, новоизбранный президент Молдовы не вспоминает. А что такое референдум по языку в республике, две трети жителей которой составляют представители "титульной нации", говорить не приходится. Впрочем, чуть позже Воронин "смягчил" свою позицию, согласившись, что решать этот вопрос необходимо. Но, добавил он, русские в Молдове должны будут научиться разговаривать по-молдавски, поскольку, мол, все молдаване обучены русскому.
Третье: решение вопроса по Приднестровью возможно лишь на позициях "единой и неделимой Молдовы". Ничего больше статуса "широкой автономии" — это словосочетание содержится в националистической конституции — ПМР не получит. Во взаимоотношениях с Тирасполем, по убеждению Воронина, нужно вернуться к "нулевому варианту", начать с "чистого листа". С уходом в небытие прошлых политиков должны быть забыты и все раздоры между двумя берегами, заявил лидер ПКРМ. Это значит, забыть кровь, оборону и все подписанные между двумя сторонами соглашения, по которым ПМР имеет хоть какой-то статус признанного государственного образования. Вообще же, по мнению Воронина, эта проблема — внутреннее дело Молдовы, решать которое она будет без всяких посредников, в том числе и без России.
Попутно этому Воронин и новоизбранное парламентом правительство — в составе которого 100% принадлежит этническим молдаванам — делают важные заявления о "преемственности внутри— и внешнеполитического курса", и о "выполнении всех международных обязательств Молдовы". В беседе с президентом Румынии Воронин подчеркивает, что отношения между соседними странами должны развиваться "намного лучше, чем сейчас". Основными же направлениями деятельности правительства объявляются социальный сектор и оздоровление экономики. "Прежде чем решать вопрос о языке, — заявляет Воронин, — надо хоть что-то народу на этот язык положить."
В течение полутора месяцев власти коммунистов ни в официальных структурах, ни в деятельности зарубежных организаций, которых на территории Молдовы пруд пруди, ни в молдавских СМИ не произошло никакого поворота в сторону России. ОГРВ по-прежнему "должна быть выведена в сжатые сроки", а Приднестровье по-прежнему остается "восточной территорией", "Транснистрией".
Отношения Воронина с левым берегом Днестра не заладились с самого начала президентства — с инаугурации, на которую президент ПМР Смирнов был приглашен... как частное лицо. Разумеется, никакого визита не состоялось. Впрочем, через месяц с лишком Воронин уже сам, как частное лицо, решил с ветерком, кортежем с вооруженной охраной и гуртом журналистов, въехать на территорию Приднестровья для "посещения Кицканского монастыря"... и не был пропущен приднестровскими пограничниками. Воронину деликатно разъяснили, что президент Молдовы попросту не может быть "частным лицом", и что подобные вояжи вообще-то должны быть согласованы с принимающей стороной — хотя бы ради его безопасности. Любопытна реакция Воронина. Я знал, что меня не пропустят, заявил он, но хотел посмотреть, как это случится. А на взгляд руководства ПМР, все это была банальная провокация. Ведь "частные поездки в монастырь" могут вполне обойтись без теле- и фотокамер, верно?
