Дорогие друзья, коллеги! Я бесконечно рад присуждению мне Нобелевской премии по физике. Рад, что премия присуждена представителю российской науки, советской физики, потому что исследования, которые составили основу этих работ, за которые присуждена премия, были выполнены в конце 60-х — начале 70-х годов. Думаю, что Нобелевская премия поможет мне в работе в Государственной думе. Не могу точно сказать, но мне недавно сказали, что вроде бы я единственный Нобелевский лауреат, который одновременно является членом парламента.
У нашей страны замечательные научные традиции. Думаю, что не было в ХХ столетии другой страны, кроме США и Советского Союза, которые вели научные исследования по всему непрерывному фронту во всех областях науки. И не нужно думать, что мы растрачивали деньги. Это на самом деле необходимо для научного и технического прогресса.
Сегодня, в очень трудных условиях, научно-технический потенциал сохранен. Конечно, он очень сильно пострадал. Сильно пострадал в той области, для развития которой я, в общем, отдал всю свою жизнь. Потому что полупроводниками, физикой полупроводников, полупроводниковой электроникой я занимаюсь с 1950 года. Я эти работы начал на третьем курсе института, когда и слово полупроводники еще не было сильно распространено.
Думаю, что самое страшное для нас сегодня, страшное, действительно, по большому счету, — что даже тогда, когда мы сохранили научный потенциал, когда наши лаборатории сохраняют научное лидерство в мире, практически наши результаты почти невостребованы в нашей, своей, стране.
Нужно совершенно четко понимать, что даже фундаментальная наука, абстрактные науки погибнут, если не развивается экономика, основанная на том, что называется наукоемкой технологией. Это первостепенная задача нашей державы. Россия сильна не нефтью и не газом. Не сырьевыми запасами. Россия сильна, прежде всего, своими талантами, талантами в науке и технике. И для того, чтобы эти таланты были по-настоящему востребованы, нужно развивать именно эту реальную экономику, основанную на наукоемких технологиях.
Думаю, это особенно актуально, когда Дума рассматривает бюджет на 2001 год. Подумайте снова, задумайтесь еще один раз: как может быть так, что великая научная держава мира имеет в крошечном бюджете, который в 10 раз меньше, чем был бюджет РСФСР в эквивалентном исчислении, 1,72% на науку. А в советские времена, между прочим, при значительно большем бюджете мы тратили на науку 3,8% — это было в 88-м году.
Как могло получиться так, что на Минфин, налоговые службы и прочие финансовые органы, представляющие собой чисто чиновный люд, тратится в полтора раза больше в проекте бюджета, чем на всю науку России?
Как может случиться так, и депутаты, думаю, меня поддержат, что в проекте бюджета записано строительство специального дома для депутатов на сумму 1,1 млрд. руб., что в четыре с лишним раза превышает все капитальные вложения во всю науку России? Только этот дом дал бы возможность нам построить ряд новых лабораторий.
Я первый раз выступаю вот так широко на пленарном заседании Думы. Все эти годы я работал в хорошем Комитете — по образованию и науке, возглавляемом блестящим профессионалом, полностью отдающим себя работе, Иваном Ивановичем Мельниковым. Думаю, что вообще в работе Думы нужно как можно больше, обсуждая и рассматривая те или иные законы, принимать во внимание итоги обсуждения профессиональных комитетов. В том числе и Комитет по бюджету, рассматривая проекты бюджета по науке, образованию, рассматривая те или иные мероприятия, где их проводить, в Думе или в университете, при большом количестве народа, — должен принимать во внимание мнение профессиональных комитетов.
Заключая выступление, еще раз скажу. Мне уже пришлось дать многие интервью, много звонили, в том числе и из-за рубежа. Звонили из многих газет американских, из венесуэльского радио, колумбийского радио, из многих стран. Меня спрашивали, как же, Нобелевскую премию получаете, а как вообще российская наука? Я им отвечал, что российская наука, тем не менее, жива, хоронить нас рано. Нам непросто, мы боремся.
Вчера генеральному секретарю Шведской академии наук, когда он мне позвонил и еще до официального объявления сообщил об этом, я сказал, что это очень важно для поддержки российской науки, а не только это большая радость для меня.
Я отвечал так: мы — страна оптимистов. Пессимисты все уехали. А мы вот остались здесь и будем трудиться на то, чтобы наша страна не только выжила, но стала наконец по-нормальному развиваться.
Событие комментирует депутат Госдумы России, бывший глава правительства СССР Николай РЫЖКОВ:
— Есть такое понятие — "свет погасшей звезды". Звезда погасла, а свет ее идет до сих пор, потому что путь ее светового луча измеряется, может, миллионами световых лет. Вот такая же ситуация складывается в нашей науке, в нашей жизни. Мы сегодня живем еще тем, что погасло — точнее, было погашено — уже более десяти лет назад. Но если пойдет и дальше такое финансирование науки, если остановится создание институтов, лабораторий, мы подберем последний свет погасшей звезды — и все. И навсегда все остановится. Разве так было раньше, даже в самые трудные времена? Давайте посмотрим, как действовал Сталин. Конец 40-х годов. Страна разрушена. Как раз в то время я учился в техникуме. Когда Жорес учился на третьем курсе, я уже пошел на завод. Какое было тяжелое время: неустроенность, люди не одеты, не обуты, а ведь Сталин как ученых поддерживал! Создавал все условия для них, дачи строил, награждал премиями. Он знал: при всей тяжести положения в стране нужно поддерживать ученых, создать условия для развития большой науки! Алферов — на той же позиции. Вначале он пришел в Думу в "Народовластие", но затем ушел к коммунистам. Ибо прекрасно понимает, какую политику по отношению к ученым будет вести то крыло, которое именуется у нас "правым": СПС, "Яблоко" и т.п., а какую позицию занимают "левые" силы. Он умный человек, жизнь прожил сложную. Он верит, что именно эти силы могут создать условия для развития науки. Так же думает вообще подавляющее большинство ученых. И они правы. И высокая награда Алферову — это их праздник, праздник советской науки!
Людмила АЛЕКСАНДРОВА
В №41 нашей газеты в результате драматического недоразумения вышел материал А.Рослякова "На выборе диком", в котором огульно очернен патриотический политик, стремящийся сломить коррумпированную власть Архангельской области.
Приношу свои глубокие извинения морально пострадавшему лицу. Заверяю, что газета "Завтра" будет по-прежнему на стороне патриотов, сражающихся за Россию.
Александр ПРОХАНОВ
ОТ ПАТРИОТИЧЕСКОГО ИНФОРМБЮРО
На землях Палестины кровопролитие. Боевые вертолеты Израиля бомбят дома и мечети, и навстречу им палестинские юноши бьют из рогаток. Израильские танки утюжат сады и селения, и бойцы интифады швыряют камни в броню. Ясир Арафат, испытанный вождь палестинцев, ведя свой народ через годы сражений, изгнаний, терпеливых переговоров с евреями, проявив чудеса стойкости и политической гибкости, был на шаг от черты, у которой провозглашалась долгожданная палестинскаая государственность, кончалось израильское иго, народ обретал страну. Израиль сбил переговоры с этой черты огнем танковых пушек. Используя подавляющее военное превосходство, поддержку Америки, действуя жестоко, на истребление, продолжая библейский геноцид по отношению к соседним народам, Израиль на рубеже тысячелетий демонстрирует технотронную агрессию. Ответом явилась палестинская интифада, негодование арабского мира, волны протеста, бурлящие в мировых столицах. Стальная башня государства Израиль, воздвигнутая сионистами на исконных арабских землях, рано или поздно рухнет, погребя под своими обломками арабов и евреев.
Русские патриоты неравнодушны к страданиям палестинцев, к их героической борьбе. Выражают восхищение их стоицизмом. Россия знает, какой ценой дается национальная свобода, что такое — горящие храмы и города, чужие танки на хлебных полях, враждебные модели экономики , уносящие по миллиону российского населения в год. У палестинцев и русских один стратегический враг — оккупация. Одна стратегическая цель — свобода и независимость.
Мы будем воздействовать на исполнительную власть в России с тем, чтобы она способствовала прекращению огня. Но не так, как в Югославии, когда посланцы российского МИДа сломили волю сербов к сопротивлению, взваливая ношу ответственности на жертву агрессии. Уравнивание "волков" и "овец", израильтян и палестинцев, оккупантов и федаинов свободы — есть лукавство политиков, стремящихся подавить сопротивление непокоренных народов, будь то Курдистан или Филиппины, Северная Корея или Колумбия.
