Первая «тридцатьчетверка» ушла из цеха.
«Пятьсот лошадей» умчали ее, как птицу. Первая «ласточка»!
Это для танкистов она — «ласточка». А для всей Советской Армии, для Верховного Главнокомандования — грозная сила, и эта сила была точно учтена в стратегических замыслах Генерального штаба, когда готовился разгром фашистов. Удар по врагу был нанесен с такой беспощадной мощью, что заставил содрогнуться от скорби и ужаса сердца врагов и восторженно возликовать сердца миллионов советских людей и наших друзей во всем мире.
Группа работников Челябинского тракторного завода им. Ленина, принимавшая в годы Великой Отечественной войны участие в выпуске «тридцатьчетверки».
Фото Г. Обрезкова
Памятник уральским добровольцам-танкистам в сквере Добровольцев (г. Челябинск) Скульптор Л. Головницкий.
Цветное фото О. Пучкова
АЛЕКСАНДР ЗОЛОТОВ
В ОДНОМ СТРОЮ...
Говорят, что среди коллекционеров есть и такие, кто собирает театральные афиши. Можно представить, как интересна была бы выставка афиш времен Великой Отечественной войны.
«В помещении театра им. Цвиллинга ночной концерт. Сатира и юмор. Начало в 12 часов 30 минут вечера. (Видно, не поднялась рука написать «в половине первого ночи». — А. З.) Выступает народный артист СССР Игорь Ильинский. В программе: Крылов, Чехов, Маяковский. Весь сбор концерта отчисляется в фонд обороны.»
И. В. Ильинский приехал в Челябинск осенью 1941 года в составе труппы Государственного академического Малого театра. В городе, где до того работал свой, хотя и не плохой, но все же скромный театральный коллектив, разом оказалась плеяда выдающихся деятелей искусства. А. А. Яблочкина, Е. Д. Турчанинова, В. И. Пашенная, М. И. Царев — всех их можно было видеть теперь не на экране, не на обложке журнала или книги, а здесь, наяву, в нашем стареньком уютном театре — «Народном доме».
Впрочем, только ли там? За неполный год пребывания театра в Челябинске москвичи дали около 600 концертов в цехах, воинских подразделениях и госпиталях, много ездили по области.
Столь поздний час начала концерта, указанный в афише, объясняется тем, что днем и вечером люди были заняты на производстве, нередко выполняя задание на 200—300 — 500 и даже 1000 процентов. Говорит это и о другом: по-иному, уплотненно строили свой день и артисты.
Заходя в зрительный зал, всегда такой нарядный, торжественный, люди словно попадали в иной мир. Они забывали про усталость, едва раздвигался бархатный занавес.
О том, как много значил для челябинцев Малый театр, видно из заметки, помещенной в газете «Челябинский рабочий» 15 сентября 1942 года.
«Работа для фронта требует от всех нас крайнего напряжения сил. Но как бы ни был уплотнен наш рабочий день, как бы ни скудны были часы, оставшиеся для отдыха, каждый из нас находил время, чтобы часа два-три побыть под чарующей властью благородного мастерства старейшего русского театра, овеянного славой Щепкина, Садовского, Ермоловой и других создателей театрального искусства.
И после каждого спектакля мы уходили с чувством глубокой благодарности к мастерам Малого театра, давшим нам новую зарядку для тяжелого повседневного труда, еще более утвердившим в нас чувство безмерной любви к нашей прекрасной Родине».
Под этими словами стоит подпись: «Деханов, директор Челябинского завода ферросплавов, лауреат Государственной премии». Под ними мог подписаться каждый житель города.
Словно отвечая на слова благодарности, директор и художественный руководитель театра Н. А. Светловидов писал:
«Приехав в Челябинск, мы первым делом, познакомились с людьми Урала, суровыми и сдержанными, исполненными внутренней целеустремленности, подлинными потомками тех, кто со времен Петра поднимал недра земли. Мы почувствовали, что наши новые зрители привыкли быть требовательными к себе и другим. Нам стало ясно, что надо работать без каких бы то ни было скидок на трудности военного времени, на сложность работы в новых условиях. Творческий пульс Малого театра бился бесперебойно. Мы возобновили за несколько месяцев почти весь основной репертуар».
...Еще в годы войны Седьмая симфония Д. Д. Шостаковича, «симфония всепобеждающего мужества» («Правда», 1942, 30 марта, ст. Е. И. Ярославского), написанная и впервые исполненная в осажденном Ленинграде, обрела мировую известность, ее исполняли лучшие симфонические оркестры Соединенных Штатов Америки, Англии.
Случилось так, что очень скоро после создания своего едва ли не самого знаменитого произведения Дмитрий Дмитриевич оказался проездом в Челябинске. Он направлялся из Ленинграда в Новосибирск на репетиции с родным ему симфоническим оркестром Ленинградской государственной филармонии. В Челябинске состоялась встреча композитора с творческой интеллигенцией. Д. Д. Шостакович рассказал уральцам, как создавалась симфония, поделился творческими замыслами. Уральцы высказали пожелание поскорее познакомиться с новым произведением. И вскоре это удалось! Концерт состоялся в помещении Челябинского драматического театра. Седьмую симфонию Шостаковича исполнил Государственный симфонический оркестр Союза ССР под управлением Натана Рахлина.
Кого только не довелось видеть и слышать в военную пору уральцам! В студии Челябинского радио играли Эмиль Гилельс и Давид Ойстрах. Народная артистка Советского Союза В. Н. Пашенная выступала перед горняками Копейска. В Миассе прямо под соснами выступали артисты Государственного ансамбля народного танца Союза ССР под управлением Игоря Моисеева. На концерте присутствовало 15 тысяч зрителей — строители и рабочие автозавода.
Приезжал и Государственный русский народный хор под управлением А. В. Свешникова. Первоначально предполагалось, что хор пробудет на Южном Урале недолго. Однако начались концерты, сначала в Челябинске, затем последовало приглашение в Магнитогорск (ну как откажешь сталеварам!), затем в Златоуст (нельзя же обидеть старых умельцев!), и пребывание затянулось. Вместо 10 было дано 17 концертов!
...Особенно желанными гостями были артисты в госпиталях. В палате или коридоре — свободных помещений не было — собирались все, кто мог: приходили на костылях, те, у кого ранение полегче, помогали передвигаться товарищам. У нашего земляка, ныне известного поэта, Михаила Львова есть стихотворение, посвященное памяти мастера художественного слова Всеволода Аксенова. Вот оно:
На миг в недавнее заглянем:
...Челябинск. Госпиталь. Концерт.
Как будто слушал со вниманьем
В халатах зал и с пониманьем, —
Аплодисментов нет в конце...
Ты этим смутно был встревожен,
Но раненый поднялся вдруг: —
Простите, хлопать мы не можем —
У нас нет рук.
Мгновенье это походило
На замешательство в строю:
Искусство слов не находило
И молча медленно склонило
Пред жизнью
голову свою.
Никогда не забыть челябинцам, людям старшего поколения, замечательных чтецов, мастеров художественного слова: Всеволода Аксенова, Дмитрия Журавлева, Антона Шварца, Сергея Балашова и, конечно, Владимира Яхонтова.
«Он (Яхонтов. — А. З.) читал лучше поэтов и лучше актеров, — вспоминает доктор филологических наук И. Л. Андронников. — И не просто «лучше», а совсем по-другому... Владимир Яхонтов объединил в своем творчестве обе тенденции. И новое звучание стиха превратилось в высокое и принципиальное явление искусства».
То, что именно на Урале, в Челябинске, зародилась у Яхонтова мысль построить на средства, полученные от концертов, танк для Советской Армии и назвать его «Маяковский», не случайно. Он часто выступал со стихами любимого поэта на Кировском заводе, где тогда делали танки.
«И вот мы идем на завод, чтобы увидеть боевую машину, — рассказывает бывший диктор челябинского радио В. Ф. Шатова. — У Владимира Николаевича в руках сверток, завязанный шнурком.
Сборочный цех. Мы видим танки, готовые к погрузке на платформы. Гляжу искоса на Владимира Николаевича, а он какой-то растерянный. И вдруг говорит:
— Ну как я найду свой?
А потом как закричит:
— Владимир Владимирович, откликнитесь!
И тут вышел парень в форме танкиста, махнул рукой и сказал:
— Сейчас я его выведу.
Потом был митинг. И тогда Яхонтов разорвал пакет, что был с ним, и раздал всем четырем танкистам — членам экипажа — по томику Маяковского в подарок».
