Как это все переплелось и взаимосвязано. Штауффенберг и Власов в одной связке и у них одно общее дело и одна тайна. Фактически Власов и его соратники активно участвовали в заговоре против Гитлера.
Так кто руководил заговором: полковник Штауффенберг или генерал Власов? Кто свел Штауффенберга с «коммунистическим подпольем» и агентами Советской стратегической разведки? И что за невероятное «совпадение» — первоначально встреча Власова с рейхсфюрером СС Гиммлером была назначена на следующий вечер после 20 июля 1944 года. Встреча Власова и Гиммлера не состоялась только потому, что бомба Штауффенберга в Вольчьем логове не убила Гитлера.
Не случайно СД и Гестапо после 20 июля 1944 года, когда полным ходом уже шли массовые аресты заговорщиков, потребовали немедленной выдачи голов Трухина, Боярского и еще нескольких русских из Дабендорфа. От ареста и казни их спас полковник Фрейтаг-Лорингофен — активный участник заговора, вскоре сам застрелившийся после этого, чтобы не попасть в руки Гестапо и СД.
Вот как об этом свидетельствует Штрик-Штрикфельд:
«Власов… все еще питал надежду, что растущая угроза самой Германии предоставит ему возможность собрать под своим знаменем разбросанные русские части и повести их на борьбу с подлинным врагом их народа.
…Власов решил поднять вопрос… если его встреча с Гиммлером состоится. Оставалось ждать 21 июля.
На дороге от станции к лагерю мою машину остановили Власов, Трухин и Боярский. Они рассказали мне о покушении на Гитлера 20 июля и его последствиях. Им были известны… два имени убитых заговорщиков: граф Штауффенберг и генерал Ольбрихт.
— в Наши друзья, — сказал я.
— О таких покойниках не говорят как о друзьях, — заметил Власов, — Их не знают. Не забывайте этого никогда… Я ПРОШЕЛ СТАЛИНСКУЮ ШКОЛУ. Это только начало. Сейчас В ГЕРМАНИИ ПОЙДЕТ ВСЕ ТОЧНО ТАК КАК… В СОВЕТСКОМ СОЮЗЕ!
Постепенно стали известны имена офицеров, ставших жертвами нацистского режима. Это были имена тех наших друзей…
Из погибших после 20 июля 1944 года я особо хочу вспомнить полковника Фрейтаг-Лорингофена.
…В конце июля СД потребовал голов Трухина, Боярского и ряда других русских из Дабендорфа.
Я снова поехал в Мауэрвальд и явился… в отдел II Генерального штаба, к Фрейтаг-Лорингофену, который сразу же занялся вопросом об угрожавших арестах и коротко заявил:
— Все необоснованно. СД будет разочарован. Головы не покатятся.
Этого было пока достаточно, чтобы предотвратить непосредственную опасность: отдел II Генерального штаба ОКХ, а не СД отвечал за Дабендорф. Начальник этого отдела подполковник Шрадер составил едкий ответ СД.
…Шрадер заметил, что настало время «весь Дабендорф» изъять из ведения ОКВ и всецело подчинить его ОКХ…
— О, святая простота — вмешался Фрейтаг, — неужели вы все еще не поняли, что штрик, со всей своей лавочкой, потому только и жив, что у него четыре разных начальника и, следовательно, нет никакого настоящего начальства. Он и тут сидит сейчас с нами лишь потому, что ловко балансирует между этими четырьмя стульями уже в течении ряда лет.
…27 июля позвонил в наш старый «клуб» в ОКХ, я был поражен страшной вестью о произошедшем накануне самоубийстве Фрейтага. Его выступление в защиту нашего дела и меня лично было его последней дружеской услугой.
Глубоко потрясенный, я поспешил к Власову в Далем. У него сидели Малышкин и Жиленков.
— Еще один очень близкий друг мертв: Фрейтаг-Лорингофен, — сказал я.
— Я не знаю его, — сказал Власов с видом совершенно равнодушным.
Я вышел из комнаты и пошел наверх. Через несколько минут ко мне пришел Власов. Мы были одни.
— Я вам уже однажды говорил, дорогой друг, что нельзя иметь таких мертвых друзей. Я потрясен, как и вы. Барон был для всех нас особенно близким и верным другом. Но я думаю о вас. Если вы и дальше будете так неосторожны, следующий залп будет по вам.
Я возразил, что говорил в присутствии лишь двух генералов, наших ближайших друзей.
— Два лишних свидетеля, — спокойно сказал он, — Я ни минуты не сомневаюсь в их порядочности. Но зачем втягивать их? Из легкомыслия вы подвергнетесь смертельной опасности и потянете за собой других. Я ЗНАЮ МЕТОДЫ ЧК и НКВД, ваше ГЕСТАПО СКОРО БУДЕТ ТАКИМ ЖЕ».
Сразу возникает вопрос, почему это Власов сразу так приструнил Штрик-Штрикфельда, словно был его руководителем: «О таких покойниках так не говорят как о друзьях. Их не знают». Это уже похоже на инструктаж со стороны Власова — бывалого разведчика — на случай ареста и допросов.
Власов по заданию Советской разведки выходит на Гиммлера
Штрик-Штрикфельд в своей книге «Против Сталина и Гитлера» вспоминает, что «Жиленков любил повторять: «Если мы не двинемся с места, действуя через армейцев, мы должны пытаться пробиваться через политиков или через партийцев».
А Зыков добавлял: «Мы должны бороться на всех фронтах».
Однако, как «вышли» Власов и его соратники на Гиммлера? Ведь еще в 1943 году «черный Генрих», выступая перед высшими чинами СС, называл Власова не иначе, как «эта свинья Власов».
Операция Советской разведки по наведению мостов Власов-Гиммлер готовилась долго и многоходово. Штрик-Штрикфельд в своей книге называет фамилии некоторых людей, которые были задействованы для подготовки этой встречи.
Вот что написано об этом в книге «Против Сталина и Гитлера»:
«…Как завязать нужные контакты? Оказалось, что Жиленков познакомился с некоторыми офицерами войск СС.
Мелитта Видеманн, главный редактор антикоммунистического журнала «Акцион», была привлечена к нашему делу неутомимым Дюрксеном. Госпожа Видеманн поставила себе задачей установить связи с офицерами войск СС, критически настроенными по отношению к режиму. С их помощью она надеялась добиться поддержки стараниям Власова…
К этому кругу офицеров войск СС принадлежали влиятельные лица, вроде фон Герфа, Гильдебранта и …доктора Вехтера.
Госпожа Видеманн была искренней и в то же время хорошим тактиком. Она… не могла добиться, чтобы Гиммлер и его организация изменили свой курс. Ее усилия были направлены на привлечение отдельных людей среди высших офицеров войск СС на сторону Освободительного Движения.
Без сомнения, изменение расположения к нам отдельных офицеров СС происходило… из чистейшей воды практических соображений…
…Я все более убеждался, что Третий Рейх управляется не элитой и не партией, а одним человеком, чей разум… помутнен…
— Одним человеком? — Жиленков улыбнулся.
— Это невозможно. Диктатор тоже не может обойтись без вспомогательных инструментов — своих начальников полиции, своих военных отрядов. НАДО БЫ ДОБРАТЬСЯ ДО ГИММЛЕРА И ПОПЫТАТЬСЯ ИСПОЛЬЗОВАТЬ ЕГО. Может быть, можно найти пути.
Власов, Малышкин и Трухин с этим не соглашались. Но прошло некоторое время… это стало судьбой Движения.
СС уже перенял от Вермахта несколько русских частей. В то время как Гиммлер еще говорил об «унтерменше Власове», его офицеры занимались формированием «восточных» частей…
Я упоминал о визитах старших офицеров СС к Власову. Они — подобно неутомимому доктору Р. — стремились к отмене анти-славянской политики и подготавливали… почву для сотрудничества с Власовым.
Весной 1944 года Гроте свел меня с молодым издателем журнала СС «Черный корпус» Гюнтером Алькэном. Я думал: ВОТ БЫ ИЗ ЭТОГО САВЛА СДЕЛАТЬ ПАВЛА!
В разговоре с Алькэном участвовали также Жиленков, Зыков и Деллингсхаузен.
Алькэну удалось добиться согласия Гиммлера на участие нескольких власовских офицеров в пропагандной акции СС на восточном фронте с целью привлечения перебежчиков.
Штандартенфюрер Алькэн руководил пропагандой СС. Жиленков и Зыков дали необходимые разъяснения о задачах Русского Освободительного Движения, Деллингсхаузен и я комментировали их с практической точки зрения.
Непременным условием участия русских было, что это будет акция Русского Освободительного Движения, а не войск СС. Войска СС должны предоставить русским только технические возможности. Никакого наемничества! Никакого обмана…
Алькэн сразу понял суть наших условий. Он заверил, что это не будет локальная операция на узком отрезке фронта… она должна лишь ОКАЗАТЬ ПРОБИВНОЕ ДЕЙСТВИЕ и повлиять на изменение курса на всем восточном фронте.
Но еще до начала этой акции, получившей название «Скорпион», Русское Освободительное Движение постиг новый тяжелый удар.
…Сергей Фрелих и пастор Шаберт передали мне из Дабендорфа ИЗВЕСТИЕ О ПОХИЩЕНИИ М.А. ЗЫКОВА.
Зыков, вместе со своим адьютантом Ножиным, были взяты несколькими людьми в штатском в маленьком местечке Рюдесдорф под Берлином… Их вызвали в гостиницу на опушке леса, под предлогом телефонного разговора. Оба бесследно исчезли.
