Ознакомительная версия.
В «Итере» появился бывший вице–премьер туркменского правительства Валерий Отчерцов. Компания наладила бартерные схемы обмена природного газа из Туркмении и Казахстана на украинскую пшеницу, подсолнечное масло, белорусскую картошку, грузовики «МАЗ» и трактора «Беларусь». Вся продукция шла железнодорожными эшелонами на юго–восток СНГ и продавалась там по цене в 10–100 раз дороже ее себестоимости. Именно на этих бартерных схемах сделала свое состояние и госпожа Тимошенко, руководитель «Единых энергетических систем Украины», тогдашнего партнера «Итеры» и «Газпрома».
При Рэме Вяхиреве НГК «Итера» была фаворитом «Газпрома» на рынках СНГ. В 2000 году, когда власть в России поменялась, и второй президент страны Владимир Путин начал перекрывать «Итере» кислород, на ее месте появились другие посредники, в 20032004 годах – Eurotransgas, а в 2005–2009 годах – Rosukrenergo.
После вытеснения «Итеры» с рынков СНГ, как рассказывает ее акционер, доля представителей Рэма Вяхирева была размыта в 2005–2006 годах, и 8,98% акций компании оказались в собственности Symius Global Corp. и Dame International Properties Ltd. Участники рынка называют бенефициарами этих пакетов людей, близких к гендиректору госкорпорации «Ростехнологии» Сергею Чемезову, который дружен с председателем совета директоров «Итеры» Игорем Макаровым и совместно с ним оказывает поддержку Федерации велоспорта России. Ни Игорь Макаров, ни Сергей Чемезов эту тему в публичных высказываниях не затрагивают, документального подтверждения факту нет.
Государственный тренд газовой отрасли России последних пяти лет заключается в возвращении ее под крыло Кремля через прямой контроль «Газпрома» над добычей крупных и не очень компаний или через участие отдельных приближенных к Путину людей в управлении и капитале этих компаний.
Так, крупнейший независимый российский производитель газа НОВАТЭК в 2004 году не смог продать блок–пакет своих акций французскому энергоконцерну Total, а условием размещения 19% акций НОВАТЭКа на лондонской фондовой бирже в 2005 году стала, по словам трех владельцев и топ–менеджеров других газовых компаний, передача 20% акций компании «двум надежным людям» из ближайшего окружения нынешнего вице–премьера Игоря Сечина. Осенью 2008 года представитель Геннадия Тимченко, курирующего экспорт российской нефти в Европу, официально подтвердил, что 5% акций НОВАТЭКа принадлежит афилиро–ванным с бизнесменом структурам. Кому принадлежат остальные 15%, основной акционер и глава компании Леонид Михельсон не рассказывает. Участники газового рынка не исключают, что пакет Тимченко «не ограничивается 5%. В 2009 году господин Тимченко оказывается в совете директоров НОВАТЭКа.
Вернемся из российского газового генштаба в город контрастов – Ашхабад. Город бесплатного газа, золотых унитазов в президентских номерах отелей и множества монументов Туркменбаши Великого Сапармурата Ниязова, постепенно сменяющихся изображениями второго президента страны Гурбангулы Бердымухам–медова.
...31 декабря 2004 года «Туркменнефтегаз» прекратил поставки газа в Россию под благовидным предлогом ремонта газопровода Средняя Азия – Центр. Вообще, подобная технологическая трактовка в принципе применяется в СНГ при необходимости политического давления на страны–потребители. Например, Россия прекратила поставки нефти по южной ветке нефтепровода «Дружба» в Литву, когда крупный нефтеперерабатывающий завод Majeikiu Nafta был продан американцам, а не русским. Российские власти для успокоения общественности тоже говорили о ремонте транспортной магистрали, но поставки не возобновили с тех пор.
Туркмения не хотела никому ничего доказывать, а просто требовала платить ей за газ деньгами. За несколько дней до нового, 2005 года президент Туркмении Сапармурат Ниязов потребовал повысить цены на газ с $44 за тыс. кубометров до $80 или хотя бы до $60 и перейти на денежную форму расчетов. К тому моменту «Газпром» уже полностью рассчитывался со своими контрагентами живыми деньгами. Даже белорусы исключили бартер из расчетов и платили в долларах. Тогда как Туркмения получала по бартеру все ту же продукцию. «Существующая цена на туркменский природный газ значительно ниже среднемировой» и «в Туркмении не удовлетворены увеличением в 5–10 раз цен на трубы и другую металлопродукцию при сохранении цены на газ на прежнем уровне», – поясняла тогда пресс–служба «Туркменнефтегаза».
Однако официальный представитель «Газпрома» Сергей Куприянов позже скажет, что 31 декабря 2004 года переговоры монополии с первым вице–премьером правительства Туркмении Еллы Гурбанмурадовым не привели к изменению цен – «Газпром» купит в 2005 году 7 млрд кубометров газа по $44. А зампредправления российской газовой монополии Александр Рязанов пообещает обеспечить газом российских потребителей и Евросоюз, но не возьмет на себя обязанность компенсировать Украине 36 млрд кубометров туркменского газа.
Традиционно газовые договоры имеют силу лишь в том случае, если их содержание устраивает обе стороны – покупателя и продавца. Глава «Нафтогаза» того времени Юрий Бойко рассказывал журналистам, что договорился с «Газпромом» о поставках в 2005 году 21 млрд кубометров среднеазиатского газа на случай отсутствия контракта с Туркменией. Но то ли договоренности не были скреплены на бумаге, то ли «Газпром» продемонстрировал политическую реакцию Кремля на победу Виктора Ющенко на президентских выборах на Украине, однако в то новогоднее утро Киев оказался на грани энергетического кризиса. Дефицит газа в январе мог составить 2 млрд кубометров.
Уместно будет напомнить, что в хранилищах Украины тогда же пропало в четыре раза больше газа.
Так что Туркменбаши подал киевлянам саму идею дефицита топливно–энергетического баланса, а они уже самостоятельно довели ее до совершенства.
Киев был поставлен перед выбором: заморозить страну или заплатить за газ на треть больше. 3 января 2005 года «Нафтогаз» подписал контракт с «Туркмен–нефтегазом» по цене в $58 за тыс. кубометров. Половина этой суммы должна была быть погашена бартером. На следующий день Туркмения возобновила поставки газа. «Газпрому» удалось сохранить прежнюю цену в $44 для себя, полностью отказавшись от бартера и перейдя к стопроцентной оплате деньгами.
Это был последний год, когда Россия сохранила туркменские цены в желаемом диапазоне. Уже в году они пересматривались дважды – в январе до $65 и в августе – до $100 за тыс. кубометров. Заплатив Туркмении, Кремль фактически выпустил джинна из бутылки: после этого рокового для «Газпрома» контракта ценовой шаг на газ в Средней Азии десятикратно возрос: вместо $5–10 в год, которые «Итера» добавляла Ашхабаду в середине 1990–х годов, газ стал дорожать на $50–80. А туркменские власти активизировали переговоры с европейскими и американскими чиновниками и бизнесменами.
В январе 2006 года, когда Россия дважды допустила сокращение поставок газа в Евросоюз, в Брюсселе всерьез забеспокоились и начали искать прямые пути поставок среднеазиатского газа в обход России. Посланники стран Евросоюза и США обещали туркменам заплатить в 3—1 раза больше России. В этих условиях Кремлю необходимо было принимать кардинальные решения.
Следует заметить, что Ашхабад в своей политике повышения цен пользовался наработанным опытом «старшего брата». Пресс–атташе посольства Туркмении Александр Григорьев, ныне покойный, в 2006 году спрашивал меня: «Почему Туркмения должна продолжать дотировать Россию, если „Газпром“ взвинчивает цену для братской Белоруссии до $200 за тысячу кубометров? Почему России можно зарабатывать на Белоруссии, а Туркмении на Украине нельзя?!» Минск ценой продажи «Газпрому» половины «Белтрансгаза» сохранил приемлемые для себя цены, но с Ашхабадом Москве договориться на этот раз так и не удалось. И вот почему.
Семеро смелых на сундук мертвеца
Туркменбаши применил тактику сталкивания лбами двух конкурентов с единственной целью – заработать на газе.
22–23 марта 2005 года президент Украины Виктор Ющенко провел в Ашхабаде переговоры о заключении долгосрочного соглашения на поставку газа в течение 20 лет. В аппарате правительства Украины оперативно разработали проект соглашения, который предусматривал ежегодную закупку у «Туркмен–нефтегаза» 50–60 млрд кубометров до 2026 года. Украинцы соглашались платить $58 за тыс. кубометров – деньгами.
Этот проект фактически разрушал действующий с 2003 по 2028 год долгосрочный договор России и Туркмении, предусматривающий продажу «Газпрому» 60–70 млрд кубометров газа в 2007 году, 63–73 млрд в 2008 году и 70–80 млрд – в 2009 году и далее. И хотя Туркмения экспортирует 42 млрд кубометров газа в год, однако именно этот контракт, заключенный раньше украинского, позволил Кремлю вернуть себе контроль над энергопотоками в регионе. Для «Газпрома» договор 2003 года означал переход из категории оператора транзита в качественно новое состояние – самостоятельного продавца на зарубежном рынке.
Ознакомительная версия.