Ознакомительная версия.
В резиденции ISI генерал Ахтар горячо приветствовал Кейси. Оружие, присылаемое теперь из Египта и других стран, было лучшего качества. Ахтар знал, что благодарность за это должна быть адресована в первую очередь именно Кейси, который провел из Лэнгли столько телефонных переговоров, чтобы проследить за качеством оружия.
После обмена любезностями руководители разведок занялись делом первейшей важности: как, действуя совместно, они могли бы нанести Москве большие потери и обескровить ее.
Половина советских частей была задействована под Кабулом. Ахтар предложил сконцентрироваться на северных провинциях. Во-первых, эти территории являлись важной советской оперативной базой. На север от Амударьи размещались военные сооружения. Советские грузы для военного контингента шли дорогой Саланг-Хигвэй, вьющейся через горные перевалы. Активизация действий на севере угрожала бы советским транспортным перевозкам и помешала бы Москве перебрасывать в Афганистан новые воинские части. «Мы пришли к выводу, что постоянные атаки на коммуникативные дороги значительно ограничили бы число советских войск в Афганистане», — вспоминает Мохаммад Юсеф.
Ахтар предложил начать боевые действия на севере еще и из тех соображений, что этот район имел большое хозяйственное значение для СССР. Неподалеку от Шибаргана, в северной провинции Евзиан, находилось месторождение газа, оценивавшееся в 500 миллионов кубометров. 80 процентов его добычи — совершенно даром — шло в СССР. В 250 километрах на запад, в Сари-Пуле, а также в Али-Гуле находились залежи нефти. Поблизости от Кундуза и Мазари-Шарифа — залежи меди, железа, золота и драгоценных камней. Советы платили смешные суммы за их добычу и за само сырье, которое затем транспортировалось в СССР. Их стоимость составляла около 100 миллионов долларов для Кремля.
Кейси одобрял ход мысли Ахтара. В его представлении северные провинции были тем более важны, что граничили с советской Средней Азией. По обе стороны границы жили узбеки, таджики и туркмены. Они составляли этнически однородную среду, исповедовали одну веру. Афганцы, населяющие север страны, имели больше общего с ними, чем с жителями южного Афганистана.
Советская стратегия заключалась в подавлении сопротивления врага авианалетами и сохранении выдержки. «В целом Советы устраивает контроль над военными базами и стратегическими городами, а также над соединяющими их дорогами. А это означает оборонительную политику», — вспоминает Мохаммад Юсеф. С целью ослабления сопротивления врага они использовали преимущественно бомбардировки. Для Москвы это была «низкокалорийная» война, как называл ее Кейси. И лишь если бы возросла активность сопротивления, ведение войны могло стать большим грузом для Советской Армии. Кейси и Ахтар запланировали два хода, которые могли бы привести к этому.
Mоджахеды получали сейчас оружие хорошего качества, но не могли с его помощью нанести сильного удара. Они располагали легким оружием — гранатометами и артиллерийским оружием малого калибра. Ахтар и Кейси решили поставлять им тяжелое оружие, в том числе ракеты и 122-миллиметровые гаубицы. Ахтар был заинтересован в ракетах «земля-воздух» лучшего качества, чтобы создать противовес для советского преимущества в воздухе. Моджахедам поставлялись ракеты системы «SAM-7», которые, по мнению афганцев, были не очень эффективны. В свою очередь офицеры ЦРУ в Пакистане игнорировали жалобы на их качество. Винсент Каннистраро утверждал: «Американцы там, на месте, говорили, что глупые моджахеды просто держали эти ракеты в пещерах и нет ничего удивительного, что они были неисправны».
Кейси пообещал лично заняться этим. Он организовал секретную разведывательную операцию и через несколько дней его агенты выяснили суть проблемы. Бракованные ракеты «земля-воздух» поставлялись действующим на международном рынке торговцем оружием, который покупал их в Польше. Советы, когда обнаружили, что ракеты эти предназначены для моджахедов, решили противодействовать. «Оказалось, что ракеты «SAM» были плохого качества не сами по себе, — вспоминал Каннистраро, — вмешались Советы и стали сознательно саботировать доставку ракет. Моджахеды не зря жаловались на них».
Кейси и Ахтар согласились, что иной раз неплохо воспользоваться услугами ЦРУ в поддержке движения сопротивления. Доставка оружия дальнего радиуса действия означала, что движению придется воспользоваться и спутниковой разведкой. До сих пор спутники-шпионы ЦРУ использовались лишь для оценки результатов атак на конкретные объекты. Сейчас они должны были таким же образом засекать местонахождение целей. Сделка была проста и результативна: эксперты в Лэнгли должны через курьеров отдела ЦРУ в Пакистане передавать снимки со спутников пакистанской ISI, которая координировала движение сопротивления. Фотографии со спутников были для моджахедов просто даром небес. Oни очень помогли, — вспоминал Юсеф. — ЦРУ показывало нам карты и помогало отметить цель в важных районах. Спутниковая информация ЦРУ давала точное расположение целей, концентрацию постов, сил врага, а также пути доступа в данный район и выходов из него. Спутниковая информация в значительной мере помогла одержать победу».
Благодаря снимкам движение сопротивления могло отличить афганские объекты от советских. Кейси и Ахтар решили использовать эту информацию в целях изменения соотношения сил, поажения советских целей. Они надеялись, что атаки на экономические объекты помешают Советам в добыче сырья и экспорта его в Советский Союз. Афганское правительство получало от СССР слишком маленькую плату (или вообще ее не получало) за свой природный газ, нефть и драгоценные металлы. Согласно рапортам разведки, доходившим до ISI, Москва проводила точные исследования в Северном Афганистане. Они показывали, что этот район очень богат природными богатствами, поэтому Советы вкладывали туда инвестиции. Ахтар и Кейси решили сконцентрироваться на экономических объектах. Начались атаки на газопроводы, транспортирующие природный газ из Афганистана в Советский Союз. «Эти газопроводы были для них так важны, что за нападения на них они отвечали массовыми убийствами мирных людей», — рассказывал Юсеф. Некоторые районы СССР зависели от энергопоставок из Афганистана. «После бомбардировок моджахедами газопровода дважды останавливалась на срок от десяти до пятнадцати дней советская промышленность в Средней Азии».
Когда в горах и долинах Афганистана шла кровавая война, в тысячах километров отсюда, в Польше, длилась война нервов. В октябре 1982 года генерал Ярузельский приложил все усилия, чтобы ослабить подполье, которое еще жило. Польский сейм одобрил устав о профессиональных союзах. На его основании «Солидарность» стала нелегальной организацией. Статья 52 этого устава была сформулирована так: «Все союзы, зарегистрированные до принятия устава, следует считать распущенными». Одним росчерком пера «Солидарность» превратилась в нелегально существующую организацию. Ее деятели ожидали этого, ведь устав был вполне логичным шагом военного правительства. Оно могло теперь легально арестовывать деятелей и относиться к ним как к лицам, нарушающим закон. Одобрение устава прошло в Варшаве без фанфар. Ярузельский надеялся, что дело на этом и закончится.
Но реакция Вашингтона была немедленной. Билл Кларк провел с Рейганом совещание относительно дальнейших шагов. Оба были единодушны, что санкции, введенные США, следует расширять. «Нужно было что-то сделать, — вспоминал Джордж Шульц. — Пересылаемые подполью деньги — это одно, но нужно было дать понять, что мы поддерживаем его и морально». 9 октября президент Рейган приостановил для Польши режим наибольшего благоприятствования в торговле с США. Этот режим был последним мостом, экономически связывавшим правительство Ярузельского и США. Эта приостановка означала, что тарифы на польские продукты, экспортируемые в Америку, возрастут на 300–400 процентов, что практически исключало их из американского рынка!
Администрация уже несколько месяцев думала над тем, какую проводить политику по отношению к порабощенной Польше. Она хотела, чтобы ее позиция была воспринята однозначно, а именно, что военное положение в Польше неприемлемо для нее, и в связи с этим Москва должна заплатить более высокую цену за поддержание военного правительства Польши. Администрация, однако, не хотела, чтобы пострадал народ Польши. В радиообращении к народу о «Солидарности» и отношениях США с Польшей президент Рейган сказал: «Делегализация «Солидарности», свободного профсоюза, к которому принадлежит большинство рабочих и крестьян, поставила все на свои места: нельзя попирать одно из основных прав человека — право принадлежать к свободному профессиональному союзу».
Эти шаги правительство Ярузельского предприняло сразу же после возобновления деятельности «Солидарности», что было для нее возможным отчасти и из-за средств, присылаемых с Запада. «Зараза» не была истреблена, а лишь подверглась метаморфозе. 31 августа прошла массовая демонстрация в честь второй годовщины создания «Солидарности». Движение попрежнему существовало, что возбуждало удивление властей.
Ознакомительная версия.
