Ни шагу назад! Таким теперь должен быть наш главный призыв.
Приказ «Ни шагу назад» «В прорыв идут штрафные батальоны»
Всего лишь час дают на артобстрел.
Всего лишь час пехоте передышки.
Всего лишь час до самых главных дел:
Кому — до ордена, ну, а кому — до «вышки».
Владимир Высоцкий
1941 год. Армия бежит, она деморализована, полна предателей и трусов. Но есть те, кто презирает смерть. Это уголовники и рецидивисты, набранные по лагерям в штрафбаты. Как зомби, идут они, вооруженные саперными лопатками прямо под кинжальный огонь немецких пулеметов. Гибнут почти все, но высоту берут. А куда им деваться? Сзади стоят заградотряды — с пулеметами. Это части НКВД. Если остановишься, начнут стрелять в спину. А ордена за взятую высотку потом получат офицеры из регулярных частей, прятавшиеся во время атаки по блиндажам.
Устойчивая трехступенчатая система. Одни — воюют, жизни кладут, другие — сторожат и стреляют в спину, третьи — жируют.
Хотел ли режиссер Николай Досталь, чтобы у людей закрепился такой стереотип, когда он снимал свой сериал «Штрафбат»? Вне зависимости от желаний кинорежиссера миф о штрафбатах — а это, наверное, самое мифологизированная история во всей войне — окреп[114]. Особенно в молодых головах. Наверное, до начала съемок полезно было бы узнать об этом явлении побольше, чем рассказано в песне Владимира Высоцкого «Штрафные батальоны», написанной в 1964 году.
Неплохая, кстати, песня. Исполняется от лица уголовника, ожидающего команды «В атаку!» В ней есть правда момента, художественная достоверность.
Перед атакой — водку? Вот мура!
Свое отпили мы еще в гражданку.
Поэтому мы не кричим «ура!»,
Со смертью мы играемся в молчанку.
У штрафников один закон, один конец —
Коли-руби фашистского бродягу!
И если не поймаешь в грудь свинец,
Медаль на грудь поймаешь «За отвагу».
Ты бей штыком, а лучше бей рукой —
Оно надежней, да оно и тише.
И ежели останешься живой,
Гуляй, рванина, от рубля и выше!
Ну а дальше — атака, дальше — «в прорыв идут штрафные батальоны». Все понятно. Появилась песня, когда у нас впервые стали писать о штрафниках. В 1960-е это была модная тема, она демонстрировала свободомыслие, незашоренность, информированность. И тут же придумывалась альтернативная история.
Процесс особенно оживился с перестройкой. Говорили и писали, что в атаки вообще ходили только штрафники, а все прочие наступали во втором эшелоне. Объявили штрафниками моряков-добровольцев из штурмового отряда майора Куникова, который в феврале 1943 года захватил плацдарм на Мысхако в районе Новороссийска (более известный как «Малая Земля» по мемуарам Брежнева). Штрафником стал Александр Матросов. Литераторами описывалась целая штрафная дивизия генерала Родимцева — никогда, правда, не существовавшая. Да что дивизия — армия. Якобы маршал Рокоссовский был сам из штрафников, и вся его армия состояла из них… и именно им мы обязаны победой.
Газета «Деловой вторник» от 13 декабря 2005 года свою статью «В прорыв идут штрафные батальоны…» начинала с таких трогательных строк: «Где-то здесь, между плавнями Днепра и лиманами Азовского моря, на Пришибских высотах, немцы расстреляли наш женский штрафной батальон…»
Источник у этой информации классический: информагентство ОБС — «Одна бабушка сказала». Кроме шуток: автор статьи сам признается, что услышал об этом якобы «из рассказов старух запорожского села Чатаевка». О том, что женщин-военнослужащих в СССР в принципе запрещалось отправлять в штрафные части[115], журналист, разумеется, не слышал и не читал. А зачем чукче читать? Чукча не читатель — чукча писатель.
Рокоссовский Константин Константинович
(1896–1968)
Маршал, дважды Гебой Советского Союза
«Хорошо подготовлен в оперативно-тактическом отношении, лично храбр, инициативен и энергичен. Войсками армии управляет твердо». (Из боевой характеристики генералу Рокоссовскому, данной Жуковым.)
Рокоссовский участвовал почти во всех главных сражениях войны: битве под Москвой, Сталинградской битве, операции «Багратион», Берлинской операции. 24 июня 1945 именно он командовал Парадом Победы на Красной площади. Удивительная судьба: в 37-м Рокоссовский был исключен из партии и арестован «за связи с польской и японской разведками». В плену, простите, в тюрьме держался твердо, ничего не признал, никого не оговорил. Продержался два с половиной года. В 1940 году по поручительству Тимошенко освобожден, и вскоре уже сам освобождал Бессарабию.
Самое неожиданное его назначение — министром национальной обороны Польши. На этом посту Рокоссовский, поляк по национальности, работал с 1949 по 1956 год, фактически создав польскую армию. Пережил два покушения националистов и опалу при Хрущеве. Уезжая из Польши навсегда, роздал все свое имущество бывшим подчиненным
Процент штрафников. 1,24 %
Штрафные батальоны и роты появились только в сентябре 1942 года. Согласно приказу наркома обороны (тому самому знаменитому приказу № 227, который в литературе получил название «Ни шагу назад!») на целый фронт таких батальонов было от одного до трех — «смотря по обстановке», как говорилось в приказе.
Это значит, что строчка Высоцкого про то, как «в прорыв идут штрафные батальоны» — просто творческая метаформа. В дивизии никак, ни при каких обстоятельствах не могло быть больше одного штрафбата, и куда-то идти на фронте плечом к плечу с другими штрафбатами он в принципе не мог. Да, штрафников действительно использовали на трудных участках фронта, их целями были:
— проведение разведки боем;
— прорыв линий обороны врага, взятие и удержание стратегически важных высот;
— штурмы для отвлекающих маневров;
— «беспокоящие» позиционные бои;
— прикрытие при отходе.
Честь и слава воинам-штрафникам, которые шли в прорыв. Но это мог быть только один батальон, а не несколько.
За всю войну на всех фронтах было всего 65 штрафных батальонов и 1037 штрафных рот. Но не одновременно! С 1942-го по 1945-й, как я выяснил, просуществовал только один батальон — 9-й отдельный штрафной. Обычно эти подразделения расформировывались через несколько месяцев. Ни одной штрафной роты, которая существовала бы три года, я не нашел. Остались только их названия: «1-я отдельная штрафная рота 2-й гвардейской армии при 1-м гвардейском стрелковом корпусе» (1942–43), «1-я отдельная штрафная рота 2-й гвардейской армии при 86-й гвардейской стрелковой дивизии» (1943).
Таких названий — больше тысячи. Но специалисты давно подсчитали: за всю войну через армию прошли 34,5 миллиона человек. А в штрафные подразделения было отправлено 428 тысяч[116]. МЕНЕЕ ПОЛУТОРА ПРОЦЕНТОВ. Это много. Очень много.
Но это ничтожно мало по сравнению с представлением, что войну выиграли штрафники.
На мой взгляд, это говорит, прежде всего, о высоком воинском духе и дисциплине в Красной Армии. А также о том, что главную работу войны штрафные батальоны и роты просто не могли выполнить — в силу своей малочисленности.
Немцы первые начали
Когда современный человек узнает, что штрафбаты во время войны появились сначала у немцев, он испытывает шок. А тогда об этом знал каждый. Об этом говорилось непосредственно в том самом приказе № 227:
«После своего зимнего отступления под напором Красной Армии, когда в немецких войсках расшаталась дисциплина, немцы для восстановления дисциплины приняли некоторые суровые меры, приведшие к неплохим результатам. Они сформировали 100 штрафных рот из бойцов провинившихся в нарушении дисциплины по трусости или неустойчивости, поставили их на опасные участки фронта и приказали им искупить кровью свои грехи. Они сформировали, далее, около десятка штрафных батальонов из командиров, провинившихся в нарушении дисциплины по трусости или неустойчивости, лишили их орденов, поставили их на еще более опасные участки фронта и приказали им искупить свои грехи».
Ну и дальше — что и нам не мешало бы поучиться у врагов, как делали наши предки.
Если быть совсем точным, то «Особые подразделения» (Sonderabteilungen) появились в немецкой армии еще в 1938-м. А в 1940-м, с началом войны, в вермахте были созданы «исправительные части» (Bewaerungstruppe). Как и наши штрафбаты, они размещались в «зонах непосредственной опасности». Далее, полевые штрафные подразделения (Feldstrafgelangenabteilungen — вот ведь какое длинное немецкое слово) комплектовались в зоне боевых действий из числа военнослужащих, совершивших преступления. Наконец, с октября 1942 года появились так называемые «формации солдат второго класса», предназначенные для «политических». То есть система штрафных подразделений была у немцев разнообразной и развитой[117].
