В бормотанье, бессвязном подчас. -
О, как гладко чириканьем птичьим
Льётся струйка бессмысленных фраз.
Да мычанье глухонемого
Всколыхнёт всё твоё существо!
Без души не рождается слово, -
Звук, не больше, упавший мёртво.
* * *
Весна, дыша теплом, вошла в деревню
В дым[?]х пахучих выше головы...
Гляди-ка, можно различать деревья
По запаху горящей их листвы!
Острей - от вишни, мягче - от ореха,
А вот потянет горечью до слёз,
Как будто бы тревожащее эхо
Дымок весны из прошлого донёс.
* * *
Ах, будь же проще, не мудри,
Дыши, не ждя подвоха,
Доверься свету, что внутри, -
Не всё уж так, брат, плохо.
Вокруг не все калеки сплошь,
Сироты или вдовы.
Чего же ты себя грызёшь, -
Пока хоть хлеба вдоволь!
Да кто ты сам в конце концов -
Такой апостол строгий!
Ведь сам всего лишь из слепцов,
Не знающих дороги.
Всё это так, я мал и сир.
Но жизнь не делят межи, -
Ей что безвестный, что Шекспир -
На всех печали - те же.
Есть связь стихов и снега
Есть связь стихов и снега
Олеся РУДЯГИНА
Родилась в Кишинёве. Окончила Молдавскую государственную консерваторию по классу фортепиано. Автор пяти поэтических книг, публицистических статей.
С 2005 года - председатель Ассоциации русских писателей Республики Молдова.
Учредитель и главный редактор литературно-художественного и публицистического журнала "Русское поле" (2010 г., Кишинёв).
Стихи, проза и публицистика печатались в периодике: журнале СП Молдовы "Кодры", в "Литературной газете", коллективных сборниках и альманахах и других изданиях.
Награждена специальным призом Международного литературного конкурса "Русская премия": "За вклад в сбережение и развитие традиций русской культуры за пределами Российской Федерации" и почётным знаком Международного совета российских соотечественников "За вклад в укрепление сотрудничества с Россией".
* * *
Есть тайнопись, есть связь
стихов и снега:
когда тупик
в невыездном быту -
сигналы шлёт
о верном счастье Вега,
снежинкою мерцая на лету.
И налегке пускаюсь я в дорогу,
от радости
захватывает дух,
и улыбаюсь -
в каждом встречном - Богу,
ловя губами
ангельский тот пух!
* * *
...всё равно, что облако любить,
или ржавый медленный платан.
Воют ли волчицы? -
Можно выть.
Можно починить на кухне кран.
Стряпать, выносить сор из избы,
колыбельку белую качать,
вылетать в трубу ли, из трубы,
дерзко безмятежность
излучать...
Но однажды - слышишь ли меня,
"облако", души последний цвет? -
средь смертельной сутолоки дня
и тебя накроет этот свет.
ВОКЗАЛ, ЦВЕТОК
Снежок и вечный запах печки,
оставшийся лишь на вокзалах,
озноб нечаянный, свирели
не слышной никому печаль,
плацкарта дух неодолимый
и верхней полочки качанье,
в окно гляденье, засыпанье,
да трёхтаможенная даль[?]
Ещё стоять минут пятнадцать,
ещё толпятся у вагона
смурные личности и "ксивы"
суют под нос проводнику,
меня никто не провожает,
к киоску можно отлучиться -
полюбоваться шаурмою
(поскольку рублики - ку-ку).
Ну вот затарилась - две булки.
Чего там ехать? - день да ночка!
Последним взглядом обнимаю
московский Киевский вокзал,
шагаю в пасть змеи железной,
(устала - смерть!) и вот качнулся,
так плавно вдруг почухал поезд,
и кто-то следом побежал.
Потом напишет друг печальный
из жизни странной, виртуальной,
что проводить меня спешила, -
да я ж вагон не назвала!
Но долго мне в окно светила
звезда - цветочком в целлофане,
хранящим от вселенской стужи
меня и от земного зла[?]
* * *
Настоящую нежность не спутаешь
Ни с чем[?]
А.А.
[?]но ничто, кроме рек, не входит в свои берега,
и, согревшись в глазах чужака, леденеешь в миру.
Как душа беззащитна пред взрослой игрой и нага, -
всё "секретики" прячет, лепечет по-детски! Совру
никому не в убыток. Не выронит мужья жена
синей птицы пера из крыла - на цепи бес в ребро[?]
Я ему ничего, ничегошеньки не должна:
вот - ковёр-самолёт, вот - столовое серебро!
Не возьму я с собой ни дыхания, ни тепла,
ни единого жеста - их не было обо мне.
Жили-были[?] И осень над ними плыла.
Да всё плакал от нежности кто-то во сне.
Вокруг непроходимый свет
Сергей ПАГЫН
Поэт, редактор. Живёт в г. Единцы (Молдавия). Автор поэтических книг "Обретение", "Прогулка в ноябре", "Сверчок в радиоприёмнике".
Лауреат премии "Молодой Петербург" (2011).
* * *
И увидел я новое Небо и новую Землю[?]
"Откровение"
Дети в траве - Елена и Александр[?]
И тут понимаешь: времени просто нет,
есть лишь подсолнух этот, попавший в кадр,
птицы полёт, сияющий велосипед.
Nikon опустишь, подумав, что щёлкать им -
бледным сачком ловить повсеместный свет
или же горстью черпать пастуший дым.
Времени нет, а значит, и смерти нет.
Сын машет палкой, смеётся, чему-то рад,
дочка, присев, склонилась над муравьём.
Новое небо вплывает из тайных врат,
ну, а земля -
на ней мы и так живём.
* **
- Папа, может, хватит, пойдём домой.
Видишь, не летит он[?] ну, не летит!
Я машу отчаянно головой,
сын в ответ мне что-то под нос бубнит.
Говорю:
- Ну что же ты не летишь,
Вот[?] ещё немного[?] давай[?] давай...
Но в провалах ветра такая тишь!
- Папа, может, хватит[?]
- Иди, играй.
Да и воздух нынче уже не тот,
тот был так упруг, что лоснился аж.
Змей пиратской кошкой впивался в борт,
и мы брали небо на абордаж!
Это очень важно, чтоб он взлетел.
Это как во сне, где я к морю шёл
по песку, что был раскалён и бел,
и без силы падал на серый мол.
Что тебе, мой Боже, Всесущий мой,
безделушку пёструю - да в зенит?!
- Пап, уже темнеет, пошли домой[?]
- Подожди, взлетит он[?] сейчас взлетит[?]
* * *
Мы ждали снега, а его всё нет.
Вокруг такой непроходимый свет,
что белого за ним не видно света:
деревьев, огородов и домов,
над крышами изогнутых дымов.
собак в листве, которым снится лето.
И нет мне утешения ни в чём!
И, раздвигая медленно плечом
хрустящее сиянье сухостоя,
