Ознакомительная версия.
При этом знаток проблемы, французский профессор Ролан Драго, сообщает в своей книге «Административная наука», что муниципальная администрация США «старается, как правило, действовать в тесном контакте с общественным мнением».
Неплохой подход!
Крайне непростым окажется восстановление планового управления экономикой. В СССР за десятилетия была создана потенциально очень эффективная система управления, многое из принципов которой было реализовано на Западе более последовательно, чем в СССР. Фактически рынок сегодня властвует лишь в сфере мировой виртуальной экономики, то есть — в сфере антиобщественных афер разного рода фондовых бирж с их искусственным ажиотажем, с их игрой на «повышение» и «понижение» и т. д. Что же касается реальной экономики: рудников, шахт, заводов, фабрик, транспорта, энергетики и т. д., то их деятельность давно подчинена вполне плановым принципам.
Сегодня плановое хозяйство в РФ разрушено и, что особенно прискорбно, на двадцать лет постарели те квалифицированные кадры, которые организовывали реальное планирование в СССР.
Восстановление, а затем и положительное развитие ситуации в сфере планирования экономики — одна из важнейших первоочередных задач будущей новой Советской власти.
Задумываясь о новой России, надо задаться также, пожалуй, и вопросом: «Является ли экономической категорией массовая честность?» Вспомнив, во сколько обходится обществу массовая нечестность, вряд ли можно считать подобную постановку вопроса наивной, глупой и бесперспективной.
В целом, о тех или иных сторонах жизни новой социалистической России можно и нужно спорить. Однако речь может идти лишь о тех или иных приоритетах и пропорциях, но не о главном — имеется ли у России иная конструктивная альтернатива, кроме социалистической?
На такой вопрос сама История уже дала и все настоятельнее дает единственный ответ: Нет!»
* * *
Но есть и еще один острый для нашего будущего вопрос — нужен ли России вождь?
Пока что, пожалуй, нужен.
Вопрос — как его России отыскать…
Если к власти в обществе приходят люди дела, то они даже в условиях буржуазного общества умеют быстро добиться пусть малого, но улучшения, а не ухудшения ситуации. Вот что писал, например, о Наполеоне академик Евгений Тарле:
«30-летний генерал, до сих пор никогда ничем не занимавшийся, кроме войны… оказался… властителем одной из величайших европейских держав, которую он вовсе не знал в тот момент, да и не имел еще времени узнать… Перед ним были горы старорежимных обломков и масса новых, очень много начатого и неоконченного, начатого и брошенного, начатого и взятого назад; все было как бы в хаосе и брожении…
С любопытством и не без иронии испытанные в делах политические деятели ждали, как выйдет из этих сложнейших, запутаннейших, опаснейших обстоятельств молодой корсиканец…
Бонапарт начал с организации новой власти… Правильно сказал о Наполеоне поэт Гёте: для Наполеона власть была то же самое, что музыкальный инструмент для великого артиста. Он немедленно пустил в ход этот инструмент, едва только успел завладеть им. Он прежде всего своей задачей поставил прекращение гражданской войны… и тесно связанное с этим истребление сильно развившегося бандитизма на юге и на севере. Разбойничьи шайки приобрели характер огромного социального бедствия… Развал и беспорядок в полицейском аппарате к концу правления Директории делали эти шайки почти неуязвимыми и подвиги их безнаказанными. Первый консул прежде всего решил покончить с ними. Расправился он с разбоем в какие-нибудь полгода, но главные шайки были сломлены уже в первые месяцы его правления…
Он переходил от одного неотложного дела к другому: от разбойников к Вандее, от Вандеи к финансам, а денег в казначействе (настоящих, металлических денег) не оказалось вовсе — хозяйничанье Директории привело к полному безденежью казны… Тяжелую руку нового властителя спекулянты и казнокрады почувствовали очень скоро».
Наполеон не был вождем масс, но все же был человеком дела и на людей опереться умел! И уже это, как видим, значило для Франции немало.
Приведенный выше отрывок можно было бы предложить как «информацию к размышлению» руководящим кремлевским чинам, но вряд ли бы это возымело какой-либо положительный эффект — ведь они не люди дела и даже — не люди слова.
А вот для будущих руководителей новой России будет полезным осмысление методов руководства и управления не только Ленина и Сталина (это — само собой!), но также — методов выдающихся менеджеров капитализма Генри Форда и Людвига Эрхарда, опыта ряда крупных буржуазных реформаторов — того же Наполеона, Бисмарка, Франклина Делано Рузвельта, де Голля…
Не мешает новой России вспомнить и русского умницу — царя Петра. В XX веке кое-кто называл его «большевиком на троне», злобно пытаясь подчеркнуть этим жесткость политики Петра, а фактически — дополнительно высветив этим сравнением величие и историческую необходимость Петра для России. Петр ведь действовал не только, да и не столько дубинкой, сколько умом, и был силен не только потому, что держал в руке скипетр, но прежде всего потому, что руководил хорошо подобранной «командой» «птенцов гнезда Петрова».
Да и жил Петр не для себя, а для Отечества, Петру врученного.
А при этом умел и ежа в штаны соратников запустить — едким и точным словом. Чего стоит один его знаменитый Указ, который и в советское время умные люди не считали лишним держать на видном месте в служебном кабинете:
«Указую господам сенаторам речь держать в присутствии не по написанному, а токмо своими словами, дабы дурь каждого всякому ясно видна была».
Сегодня, впрочем, дурь «властителей» проявляется прежде всего в их делах. Но и в речах — тоже…
* * *
Для новой политики в новой России нужны новые люди.
И они в стране есть, но пока что они не имеют нужной общественной поддержки, соответствующей их общественному и государственному потенциалу.
Ясно, что высший руководящий слой «кремлевско»-«сколковского» «государства» непригоден для целей компетентного управления обществом и государством. В составе руководства администрации Президента РФ, правительства, Федерального Собрания РФ, регионального руководства фактически нет ни одной яркой, значительной и созидательной фигуры. Исключения лишь подтверждают правило.
Но все это, все же, — лица, занимающие высшее государственное положение, и с этим нельзя не считаться даже самым потенциально ярким и спасительным для России возможным социальным реформаторам.
Бездари ведь пока что в Кремле, а умницы, чаще всего, все еще далеко от Москвы, а от Кремля — тем более.
Нынешней «кремлевской рати» надо уходить, но как? Смена ее выборным путем в результате массового прозрения народа возможна, однако процесс прозрения может затянуться, а историческое время не ждет. Поэтому надо искать и другие пути для смены.
Но как найти тех новых компетентных людей, которые в стране есть пока что в достатке, но которые стране неизвестны?
Что делать? Как найти выход?
Ну, что ж… Для всех — для чиновников в Кремле, для зюгановцев, для «новых русских» и т. д., а также — не забудем — для народов России, СССР и мира, был бы полезен, пожалуй, вариант широкого социального компромисса.
Худой мир лучше доброй ссоры, и это хорошо понимал даже такой бескомпромиссный человек, как Ленин, который, тем не менее, подчеркивал, что можно идти даже на очень широкий компромисс, важно — во имя чего. Если конечная цель — политическая власть трудящихся и для трудящихся, то компромисс вполне допустим, если он возможен.
Речь здесь — о возможном компромиссе между теми, кто имеет способности к управлению, но пока не имеет возможностей, и теми, кто имеет возможности управлять и управляет, но ярко доказал, что не имеет к тому способностей.
Цель и задача компромисса — плавный переход управления из одних рук — бездарных капитализаторских, в другие — талантливые социалистические, без серьезных социальных потрясений и т. д.
Не способные жить для общества и руководить обществом во имя интересов общества должны уступить место тем, кто умеет и готов жить именно так.
Как показала сама жизнь, показали все последние двадцать «россиянских» лет, чиновные ельциноиды, «новые русские» и т. д. не имеют способностей к управлению обществом в интересах общества, а не в интересах тех или иных «группировок».
С другой стороны, в обществе все еще есть силы, обладающие огромным потенциалом общественного созидания, но не имеющие возможностей реализовать его на благо общества.
Можно ли объединить возможности одних и способности других так, чтобы имеющие способности получили реальную возможность взять страну в свои руки — взять обязательно с согласия самой страны?!
Ознакомительная версия.
