Ознакомительная версия.
— Мне кажется, что на сегодняшний день самый важный уровень — это военный. И, насколько я могу судить, в этом отношении ополченцы со стороны России получают все, что необходимо, разумеется, не от официальной России, а России как общества. Главный вывод, который я сделал из поездки — никто ничего не «слил» и так просто никто ни от чего не откажется. Я надеюсь, что предательство, обратный ход, отмена всего того, что произошло, уже невозможны. По крайней мере, никаких предательских настроений я не заметил, а увидел, как раз, противоположное.
Насколько сильно различается ситуация в ЛНР и ДНР в основных сферах — военных, социальных, гуманитарных вопросах?
— Я думаю, сильно отличается по той причине, что там города разного масштаба, разная промышленная инфраструктура. Донецк — это миллионник, Луганск — значительно меньше, а если посчитать всех тех, кто уехал, то совсем пропорция получается очевидная. Это накладывает свой отпечаток. В Донецкой области по-прежнему есть серьезные олигархические интересы, в частности, Ахметова, которые, по-видимому, не имеют прямых аналогий с ситуацией в Луганске, потому что тамошние олигархи, как я понял, растворились в воздухе, либо выжидают, чем все закончится. У них нет таких лакомых кусков собственности, как в Донецкой области, которые заставляли бы их очень сильно переживать и беспокоиться. Там нет предприятий типа «Азовстали», других крупных заводов. Кроме того, уж не знаю, по какой причине, но за 23 года украинской государственности Луганская область пострадала гораздо больше, как я могу судить. В Луганской области происходила гораздо более живодерская деиндустриализация, и эти руины, остатки предприятий, уничтоженных за время правления незалежных украинских властей, они настраивают людей на совершенно другие мысли. Думаю, что отчасти этим и объясняется такой легкий, а может и не очень легкий, левый дрейф Луганской народной республики. Они недавно приняли герб, очень сильно напоминающий советский. Поскольку в Донецкой области все выглядит иначе, там есть предприятия, которые работают, где люди получают от Ахметова зарплату, а в Луганске и безработица другая и деиндустриализация другие масштабы имела, в ЛНР и среди депутатов народного совета и простых ополченцев, среди людей, с которыми я разговаривал, везде левые взгляды, ностальгия по советскому проекту гораздо более явственно ощущаются. Опять же, не знаю, как она ощущается в Донецкой области, потому что в этот раз я там не был.
А есть ли, на ваш взгляд, какая-то основа, возможность для формирования единой идеологической основы Новороссии?
— У меня есть версия, что сейчас на этих двух площадках — в Донецке и Луганске, запущены два конкурирующих проекта. В Луганске он более левый, в Донецке — более белогвардейский, хотя и это большое упрощение. И, вроде бы, стоит определиться, какой из этих проектов простым людям более близок. На мой взгляд, на основе того, что я увидел и услышал, Новороссия — это идея, безусловно, советская, это идея красная, идея справедливости, изъятия собственности у олигархов. Самый главный вопрос сейчас там, краеугольный камень — вопрос о собственности, о том, кто будет контролировать предприятия, как эти предприятия будут взаимодействовать, как будет налажен производственный процесс, куда будет сбываться продукция и т. д. Олигархов это очень беспокоит, потому что если вдруг удастся сохранить контроль над своими завоеваниями, то для них любая идея независимости смерти подобна, потому что даже продавать продукцию «Азовстали» за границу, как это делал Ахметов, с таким неопределенным, непризнанным статусом, будет невозможно. Это значит, что если Донбасс и Луганщина объявляют о своем суверенитете, то России, как стороне, выступающей в качестве защитницы людей в этих регионах, придется прорабатывать промышленную, производственную, экономическую политику для того, чтобы эти регионы поддержать. Речь идет не о том, чтобы повесить их себе на шею и дотировать, а — именно о выстраивании новой производственной цепочки. Ополченцы из батальона «Заря» зачастую прямо говорят, что приехали «восстанавливать Советский Союз», о том же мне говорили девять из десяти людей. Поэтому, идея, безусловно, красная, никакая не монархическая, никакая ни белая. На 100 % — белогвардейские идеи этим людям не близки, но они близки некоторым полевым командирам. Они близки некоторым из тех, кто хотел бы посадить своих сторонников на освободившиеся директорские места крупных предприятий и выстроить новую «правильную» православную русскую олигархию. Я думаю, что народ ни в Донецке, ни в Луганске такой вариант развития событий не поддержит.
За то время, что вы были там, были ли свидетелем нарушений режима перемирия?
— За то время, что я там находился, обстрелов не было. Однако, даже простой визит в Луганскую областную клиническую больницу показал, что последних погибших и раненых в больницу привезли 16 октября. Как мы понимаем, перемирие длится гораздо дольше, а боевые действия продолжаются, пусть они и не всегда видны, не всегда заметны (Меморандум от отводе тяжелого вооружения от линии фронта был подписан 19 сентября, само Минское соглашение датируется 5 сентября, — прим. Накануне. RU). Может быть так, что обстрел идет с одной стороны города, а на другой стороне — не знают об этом… Постоянно работают диверсионные группы с обеих сторон, обмениваются снайперскими уколами, идет пропагандистская война на улицах — в Луганске все стены изрисованы лозунгами в поддержку ЛНР, но периодически находятся граждане, которые их зарисовывают, пытаются писать что-то про Бандеру или про предательство матери-Украины. Это тоже происходит.
4 ноября в России во многих городах прошли «Русские марши», выходили и под украинскими флагами и с пробандеровскими, национал-социалистическими лозунгами. Как к этому относитесь после всего, что увидели в ЛНР?
— Я плохо отношусь к идее «Русских маршей», но хорошо отношусь к Минину и Пожарскому. Мы прекрасно помним, что сам этот день — 4 ноября, был сконструирован с целью вытеснить из народной памяти 7 ноября — день Великой Октябрьской социалистической революции. То, что сейчас происходит на Луганщине, многими участниками этого процесса, многими ополченцами воспринимается именно как революция, именно как восстановление попранной справедливости, и я думаю, что, по крайней мере, в ЛНР «русские марши» проходить будут вряд ли — там есть чем заняться помимо этих вещей.
Что касается России, то фактор крайнего национализма, безусловно, будет использоваться для подрыва нашей все еще не очень устойчивой государственности. Понятно, что межнациональные отношения — самый простой способ перевернуть государственную лодку. Будет делаться все, и уже сейчас украинская и американская пропаганда, сайты, которые у нас не очень видно, но они существуют, распространяют идеи среди нашей националистически настроенной публики. Уже сейчас они говорят, что русский украинцу не враг, а русский и украинцы как «белые», «арийцы» должны вместе воевать против «черных», кавказцев, против азиатов — «нам славянам делить нечего». Я был в палате, где лежит раненый боец нацгвардии, из батальона «Айдар». Из разговора с ним я понял, что он никаких убеждений своих не сменил, что он по-прежнему считает, что правильно сделал, что пошел в этот батальон. За ним очень хорошо ухаживают в госпитале, никто его не «прессует», руки не выкручивают, наоборот — спасли ему жизнь. Его объяснение, почему он пошел на эту войну, звучит так: «Я услышал, что на Украину пришли «черные», кавказцы, и должен Украину защитить, а славянам делить нечего». Вот такие мысли будут вбрасываться нам. Это абсолютная ерунда, потому что понятно, что там идет не война между славянами, между нами и украинцами, а идет война между Россией и Америкой, по большому счету. И все эти «Айдары» — простое пушечное мясо. Таким же пушечным мясом многим хотелось бы увидеть и наших «домашних» националистов. Поэтому, я уверен, что День народного единства имеет право на жизнь, но проводить в этот день «русские марши», да еще под антигосударственными лозунгами — это гражданское преступление.
«Одесская Хатынь» и уроки информационной войны
Интересная картина открывается, если поискать в англоязычной Википедии раздел «Пожар в одесском Доме профсоюзов». Во-первых, такого раздела нет. Есть статья «Беспорядки в Одессе 2 мая 2014» (2 May 2014 Odessa clashes). В этой статье есть короткий подраздел, посвящённый пожару. Из него мы узнаем, что:
— атака «прорусских активистов» заставила сторонников единства Украины обороняться и поджечь лагерь на Куликовом поле;
— прорусские активисты захватили Дом профсоюзов и принялись забрасывать сторонников единства Украины камнями и бутылками с зажигательной смесью (всё это сверху!);
Ознакомительная версия.
