– А вообще есть хорошие сценарии?
– Да, есть. Но они сегодня многим неинтересны, потому что хороший сценарий копает вглубь человека, а сейчас из человека сделали ёлку, подвесили её вверх тормашками и пытаются наряжать кто во что горазд. Потому что большинство утверждаемых сценариев пишется какими-то пластмассовыми выражениями, не имеющими к человеку никакого отношения. Все мы живые, а тексты написаны не для живых.
– Чего вам не хватает в современном отечественном кино?
– Мне очень не хватает фильмов с ярко выраженным национальным оттенком.
– Например?
– Да всё из советской классики: «Иваново детство», «Летят журавли»… Всё, где про человека.
– Есть у вас любимые режиссёры?
– Любимые режиссёры для чего? Посмотреть его кино или поработать с ним?
– Поработать.
– Я очень люблю Алексея Учителя, того же Сергея Дебижева, Виталия Москаленко, я с удовольствием поработала бы с Кириллом Серебренниковым, Александром Прошкиным, Павлом Чухраем, Сергеем Соловьёвым…
– А посмотреть?
– Очень люблю Бергмана, Антониони. Из зарубежных современников – это Алехандро Гонсалес Иньярриту, который снял «Суку-любовь», «21 грамм», «Вавилон».
– Наших режиссёров не любите?
– Ну что вы, это же целые списки! Я очень люблю Андрея Кончаловского, мой любимый фильм Никиты Михалкова – «Раба любви», люблю фильмы Киры Муратовой, Светланы Проскуриной, режиссёрские работы Веры Глаголевой…
– Какую роль вы хотели бы сыграть? Или это неважно?
– Конечно же, важно. В первую очередь ты смотришь на роль, а потом на компанию, с кем ты будешь делать это. Кого бы я хотела сыграть? Я переиграла много страдающих женщин, которые в конце своего пути пришли к просветлению. Буквально вчера в машине мне пришла такая идея: мне хотелось бы сыграть девушку, которая думает, что она беременна от Святого Духа. И чтобы Иосиф нашёлся, который принял бы её, беременную непонятно от кого. Вот такая появилась у меня в голове «заявка».
– Современная Дева Мария? А как бы вы её сыграли?
– Это сложно сказать. Как сейчас, сидя за столом, размышлять на тему роли? Роль – это такое таинственное вещество, которое надо пробовать на вкус, туда надо нырять, надо разговаривать… Надо рассматривать с разных сторон свою героиню, с ней надо жить, одевать в разные одежды… Всё, как учил Михаил Чехов.
– В нынешних жёстких сроках на производство кино есть время для такой подготовки к роли?
– Если у тебя идут три сериала подряд или параллельно – нет, конечно. Иногда вечером думаешь: кого ты сегодня играешь? Но так как все мои героини – плоть от плоти моей, то я всегда управляюсь с ними. Я ни разу не играла оторванного от себя персонажа. Всё равно я играю Любочку в предлагаемых обстоятельствах. В каких только обстоятельствах моя Любочка не побывала! Кошмар! Даже участковым милиционером, повёрнутым на аюрведе! Тем не менее к каждой своей роли я пытаюсь относиться нравственно.
Геннадий ШАЛАЕВ
ДОСЬЕ
Любовь Толкалина – актриса театра и кино. В 12 лет в Театре на воде для детей сыграла Русалочку, Марию из «Бахчисарайского фонтана».
Окончила театральный факультет ВГИКа.
Снялась во многих фильмах, среди которых «Антикиллер» и «Антикиллер-2», «Грехи отцов», «Я люблю тебя», «Слушатель», «Путейцы» и др. Мастер спорта по синхронному плаванию.
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345
Комментарии:
Красивая картинка не заменит картины
Наше московское кино
Красивая картинка не заменит картины
ПРОФЕССИЯ – ОПЕРАТОР
Виктор Шестопёров – один из самых опытных кинооператоров нашего времени. За 32 года работы он снял более 30 фильмов.
– Виктор Иванович, как вы начинали?
– Среди выпускников курса 1978 года я был, наверное, самый счастливый. И не только потому, что получил диплом с отличием, а мой выпускной фильм «Эксперимент» завоевал приз за лучшую операторскую работу на вгиковском фестивале. Правда, когда я пришёл на студию «Мосфильм», горя желанием снимать кино, мне сказали: ты забудь про это. В лучшем случае возьмём внештатным ассистентом оператора, да и то когда будет работа. Была жёсткая конкуренция.
– А в чём тогда счастье-то? Дипломированный специалист, а работать по специальности не могли.
– Счастье было в том, что с «Мосфильма» мне позвонили буквально на следующий день после этого разговора с предложением лететь на Саяно-Шушенскую ГЭС ассистентом документального фильма. Так получилось, что съёмочная группа осталась без ассистента оператора. А режиссёр фильма Владимир Назаров заболел, его заменил оператор Юрий Гантман, а я из ассистента превратился в оператора. Через месяц, вернувшись в Москву, Гантман пришёл к руководству «Мосфильма» и настоял на том, чтобы меня взяли в штат ассистентом оператора. Это было первое везение.
– Было и второе?
– Да. Я начал работать ассистентом у таких операторов, как Павел Лебешев, Александр Харитонов… И когда мы с Лебешевым готовились запускать «Родню» Никиты Михалкова, то Паша вдруг решил, что я готов работать самостоятельно, и добился, чтобы мне дали снимать дебют. Так в 1980 году я снял фильм «Он». После этого все стали говорить, какой я гениальный. Я, конечно, обрадовался оценке, а мне потом два года не давали снимать.
– Почему?
– Потому что я стал конкурентом. Я уже собирался уходить с «Мосфильма», но меня взял ассистентом оператора режиссёр Сергей Вронский на фильм «Песочные часы». Оператором там был Фёдор Добронравов. А так как он заболел, то картину снимал я один. Это была моя первая полнометражная картина.
– Прямо как с вашим документальным фильмом о ГЭС.
– Да, как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло. Потом были другие картины, удачные и не очень.
– Лучшими своими операторскими работами какие считаете?
– Если честно – да не снял я ещё ни одной картины так, как хотел. Жена вот говорит: «У тебя же столько картин!» При чём здесь их число? Я не снял ни одной картины, про которую бы мог сказать – она на 100 процентов моя. Даже самые-самые – в лучшем случае процентов на 50.
– А «Кино про кино»?
– С Рубинчиком были самые интересные работы. Но это кино, а не операторская работа.
– Но кадр-то вы строили?
– Вместе. Если режиссёр не будет вникать в построение кадра, если актёры не сделают то, что надо, это будет моя отдельная операторская работа. Кому она нужна?
– Вы снимали и телевизионные фильмы, в частности, по заказу правительства Москвы.
– Да, я снял четыре такие картины. «Прекрасная Елена», «Взрослая жизнь девочки Полины Субботиной», «Соло на минном поле», «Чёрный баран».
– Профессия оператора сейчас стала проще или сложнее? Появилось много аппаратуры, компьютерных штучек…
– Получилось так, что оператор сейчас – никто. Как и режиссёр, впрочем. Потому что кино стало продюсерским. За редким исключением. Кстати, фильмы, сделанные по заказу Москвы, я снимал в студии «Народное кино» с продюсером Евгением Зобовым. Вот он – один из тех немногих продюсеров, которые не вмешиваются в творческую часть кинопроцесса. А если и дают советы, то, во-первых, очень корректно, а во-вторых, всегда по делу.
А когда иные сериалы снимаешь, то тебя вообще никто не слушает: мало ли чего ты хочешь! И это самое страшное.
Но если говорить о профессии – она такая же осталась. Поменялась только техника. Но можно привезти самую дорогущую технику и ничего не снять. Вот придумать и сделать кадр – это осталось на том же уровне. Другое дело, что раньше тебе сценарий что-то подсказывал, как построить кадр, например. Сейчас сценарии зачастую даже читать не хочется, вот в чём ещё проблема.
– При чём тут сценарий, ваша-то задача – снять красивую картинку.
– Без драматургии кино всё равно не будет. Несмотря даже на прекрасную операторскую работу. Потому что без драматургии получаются только красивые слайды. Ну хорошо, слайды посмотрели, а дальше что? Мне интересно снять картину, а не просто картинку.
