странах Восточной Европы в те же годы свободные выборы состоялись. Коммунисты их почти везде с треском проиграли, к власти пришли правые правительства. А те, в свою очередь, обычно проигрывали уже следующие выборы — принявшим новые реалии экс-коммунистам вроде лидера социал-демократов Александра Квасьневского в Польше. Но антикоммунистические правительства за отведённое время успевали сделать главное. Провести реституцию собственности и осуществить люстрацию. (врезка) То есть граждане получали собственность, отнятую когда-то у их отцов и дедов, и одновременно узнавали, кто из их соседей, коллег и друзей служил осведомителем госбезопасности, кто участвовал в репрессиях; в России на это так и не пошли. И вот этих двух решений условно чешские или венгерские левые уже отменить не могли. Они получили власть, но со связанными руками: люди, получив возвращённую собственность, разумеется, не желали отдавать её обратно. И они знали из уже открытых архивов — кто был кто из политиков при коммунистическом режиме — кто что имел, кто на кого доносил. Так что к рубежу XX и XXI веков социалисты обычно снова проигрывали правым. Начинался процесс более-менее нормальной демократической жизни, межпартийной борьбы в рамках закона. Заработал механизм сменяемости власти. А в большинстве так называемых республик бывшего СССР, увы, произошло обратное. Сложились новые автократии. Где-то они получили больше монархические черты, как в Азербайджане или Туркменистане, где-то — скорее олигархические, как в Армении или Грузии. Даже Украина до революции 2013-2014 годов здесь не сильно отличалась по духу. Помню, как один знакомый украинский политолог перед самым Евромайданом мне говорил: «Разница между Россией и Украиной в том, что у вас КГБ управляет бандитами, а у нас бандиты управляют КГБ». «Современная Россия фактически пришла к тому, за что боролись Хасбулатов и Руцкой. Имперство, автократия, государственный капитализм» — Даже в самых демократических государствах за попытки переворота жёстко наказывают. В постфранкистской Испании в 1981-м лидеры провального путча, притом бескровного, получили ощутимые тюремные сроки. Почему в России 1990-х всё вышло иначе? Макашов потом стал депутатом Госдумы, Руцкой — губернатором… — Я уже говорил про апрельский пакт 1994 года. И бывших путчистов через легальную левую оппозицию, и Ельцина с его командой одинаково не интересовало продолжение борьбы. Вот и условились, что всем дадут хорошо и свободно жить. Что коммунистам оставят и памятники Ленину, и места в новом парламенте, и многое другое. Лишь бы прекратили добиваться ухода Ельцина. Это очень существенная вещь. Стороны бывшего конфликта заключили непарламентское соглашение, без участия народа. Междусобойчик, сговор, договорняк — называйте как хотите. Да, во благо стране, не во вред — иначе б действительно могла начаться полномасштабная гражданская война. Но в долгосрочной перспективе соглашение не давало основ строительству полноценной стабильной демократии. Только имитационной, как при позднем Ельцине или раннем Путине: так, чтобы западным партнёрам показать: выборы проводим, многопартийность есть, даже где-то свободные СМИ — всё как у вас. В 1994 году все окончательно поняли, кто победил, а кто проиграл. И вчерашние проигравшие, их абсолютное большинство, сделало нехитрый выбор — договариваться с победителями, мимикрировать к новым порядкам. А победители, соответственно, чтобы не давать проигравшим стимула браться за старое, отказались от любых репрессий. Применили амнистию, все вышли на свободу, вплоть до лидера «РНЕ» Александра Баркашова с Макашовым, открыто и прямо призывавших к насилию. Ельцин, кстати, никого из них так и не тронул потом. Вы говорите, оказался порядочнее Путина? (врезка) Думаю, как человек, Борис Ельцин действительно был порядочнее нынешнего российского президента. Но конкретно здесь вопрос обстоял по-иному, речь шла о политической целесообразности. Ельцин понимал, что его власть — в отличие от преемников Франко в Испании — зыбка, что за бывшими путчистами стоят потенциально мощные силы. Постсоветский ресентимент, недовольство «шоковой терапией», потом и приватизацией с залоговыми аукционами, — всё это возрастало. Ельцин предпочёл не играть с огнём, а всё замять и забыть. После событий 1993 года сложились основания для правильных действий. Но власти снова сделали из них неправильные выводы. Никто не объявил тот самый Rechtsbruch, правовой разрыв с советским прошлым. Напротив, прежнее законодательство de facto оставили в силе. То есть юридически Российская Федерация осталась наследницей СССР, а не исторической России. Отсюда, по моему глубокому убеждению, и проистекают многие роковые события уже XXI века. В 2000-х годах, кстати, Ельцин лично признавал эту свою ошибку, надиктовывая свой «Президентский марафон». — Возвращаясь к октябрьскому противостоянию 1993 года, можно сказать, что и современные власти России — наследники не Ельцина, а Верховного Совета? — Если рассуждать сугубо формально, механически, то вроде бы нет. Тот же Путин тогда работал у мэра Санкт-Петербурга Анатолия Собчака, а тот однозначно стоял за Ельцина. Но для понимания истории очень важно не цепляться за персоналии. Отдельные персоны постоянно меняют свои позиции. Вспомните римского патриция Марка Юния Брута: он то воевал против Цезаря, то служил ему, а потом организовал его убийство. Так что нужно смотреть не на личности, а на процессы. Очевидно, что 1993 год — это борьба нового, небольшевицкого, даже преемственного в известной степени с царской Россией проекта с проектом частичного восстановления Советского Союза. И к чему мы пришли сейчас? Идеология — в своей сути советская; нынешний официоз чрезвычайно почитает Ленина, Дзержинского и особенно Сталина. Имперство? Попытки восстановить Советский Союз очевидны, взять хотя б новый государственный «праздник» в честь аннексии украинских областей. Экономика? Сложился государственный капитализм, владельцы крупных предприятий по первому зову государства берут под козырёк. Власти не трогают лишь самую мелкую собственность. Фактически Россия вернулась к проекту Хасбулатова и Руцкого. Неправильный путь ухода от советского, выбранный Ельциным, вернул это советское к жизни. Отечественная история трагически закольцевалась. (врезка) Но не потому что наша страна фатально обречена ходить по кругу, как думают некоторые. Просто в 1990-х годах власти совершили ряд политических, институциональных ошибок. И их перечень венчало финальное решение: выбор Путина в наследники. Давило окружение, так называемая «Семья», давило, чтобы сохранить свои активы — приобретённые как раз в ходе несправедливой приватизации и залоговых аукционов. Чтобы сохранить это, «Семья» нуждалась в офицере КГБ — и мы все получили вместо демократического государства, продолжателя исторической России в XXI веке, обновлённый вариант архаичной большевицкой авторитарной системы. К тому же, весьма агрессивный, как, собственно говоря, и её аналог в ХХ веке"".","Andrey Zubov - ЭТОТ ДЕНЬ НЕЛЬЗЯ ЗАБЫТЬ Так вышло, что я был не... | Facebook",https://www.facebook.com/andrei.b.zubov/posts/pfbid02wnNTbczvUYn4K1o18JDKpkuDSsR424SzPCh7VXkywtqKgFvw1WeUP8irg1cEZKAxl,2023-10-04 03:37:04 -0400
Николай Травкин - Между генеральным директором и главным... | Facebook,"Между генеральным директором
