Из опыта Донбасса, где на заводах были вынуждены делать импровизированные электростанции, был вынесен урок. Наркомат электростанций, скорее всего по немецкому образцу, создал 19 энергопоездов, состоящих из старого паровоза, установленной на 50-тонной платформе турбины с генератором, вагона с распределительными устройствами. В Белоруссию было отправлено 14 энергопоездов общей мощностью 48 тыс. кВт[164]. Они направлялись на важнейшие стройки и работали до тех пор, пока не восстановят местную или заводскую электростанцию. После чего энергопоезд перебирался на другое место. В некоторых районах Белоруссии энергопоезда работали до 1953 года.
Планомерность работ и большой накопленный опыт позволили восстановить колоссальные, труднопредставимые разрушения народного хозяйства за очень короткий срок. В 1949 году восстановительные работы были в основном завершены. Это при том, что была крайняя нехватка рабочих рук, и значительную долю рабочих, иногда 70–80 %, в строительстве и промышленности составляли женщины. При том, что не хватало материалов и оборудования, машин, механизмов, инструментов. Дефицит всего этого подсказывал решение – сосредоточить усилия на восстановлении ключевых объектов, важнейших заводов и фабрик, а потом уже переходить ко всему остальному.
Немаловажный фактор успеха восстановления состоял в том, что трудные и тяжелые моменты войны были позади. Красная Армия била и гнала врага, вступила на территорию европейских стран. Конец войны был не за горами, и это воодушевляло. Кроме того, повидав за войну всякого, люди жили простым лозунгом: «Глаза боятся – руки делают!»
Глава одиннадцатая. Сталин и ядерная война
Война принесла Советскому Союзу огромные материальные потери. Прямой экономический ущерб исчислялся в размере 679 млрд. рублей, что было вдвое больше вложенного за годы предвоенных пятилеток, а все расходы на войну, потери и ущерб оценивались в колоссальную сумму: 4734 млрд. рублей, или 893 млрд. долларов. Никакие репарации, которые можно было взять с поверженной Германии и ее союзников, не возмещали этих потерь. Да и сама Германия, сильно разрушенная в ходе войны, не могла выплатить большие репарации, и потому СССР на Ялтинской конференции ограничил выплату в пользу СССР и Польши в размере 10 млрд. долларов.
Вывоз оборудования, демонтированного на территории Германии и ряда других европейских стран, составил, по разным оценкам, от 14 до 21 млрд. долларов. В счет текущего производства было поставлено немецкими предприятиями в советской оккупационной зоне Германии продукции на сумму 5,9 млрд. рейсхмарок, или 2,3 млрд. долларов[165]. Некомплектного оборудования, материалов и запасов было получено на сумму 5,7 млрд. рублей, или 1 млрд. долларов. Кроме того, 2,1 млн. немецких военнопленных, привлеченных к восстановительным работам, выполнили работ на 50 млрд. рублей, или 8,9 млрд. долларов, при этом часть из них компенсировала расходы на содержание самих военнопленных[166]. Итого, из всех источников СССР получил репараций 26,2 млрд. долларов (оценки вывезенного оборудования взяты по минимуму), что составило 2,9 % общего экономического ущерба, понесенного в результате войны.
Промышленное производство в СССР, несмотря на все усилия по восстановлению, составило 59 % довоенного выпуска чугуна, 66 % стали и 65 % проката, производство машиностроительной продукции упало по разным отраслям в 2–5 раз. Крупнейшая угольно-металлургическая база СССР на Украине в 1945 году производила 26,6 млн. тонн угля, 68,8 млн. тонн железной руды, 700 тыс. тонн чугуна, 800 тыс. тонн стали, 600 тыс. тонн проката[167]. Развитие этого важнейшего народно-хозяйственного района было отброшено к 1880-м годам.
Трудности послевоенного периода увеличивались еще и тем, что в мае 1945 года были упразднены Наркоматы боеприпасов, минометного вооружения и танковой промышленности, их предприятия передавались в гражданские промышленные наркоматы и переводились на выпуск гражданской продукции. От военного производства осталось неустановленного оборудования, запасов сырья и материалов на сумму около 5 млрд. рублей. Освобожденные от выпуска военной продукции предприятия сократили военное производство на 5,5 млрд. рублей в III квартале 1945 года, но нарастили гражданское производство только на 274 млн. рублей[168]. В 1946 году было запланировано сокращение военного производства на 40 млрд. рублей. В общей сумме продукции промышленности СССР в 1946 году в размере 106 млрд. рублей доля военного производства составляла 14,8 %, или 15,7 млрд. руб-лей.
Демобилизация промышленности представляла, таким образом, крайне сложную задачу, связанную с резким падением промышленного производства, с резкой перестройкой предприятий и выпускаемой ими продукции. Эта болезненная перестройка часто приводила к недовыполнению военных заказов, хотя, конечно, дала значительный рост производства гражданской продукции.
Впрочем, и от военного производства не отказывались. В 1946 году был составлен пятилетний план до 1950 года, который предусматривал выпуск 38,2 тыс. танков и САУ, 25,7 тыс. самолетов, 1,2 млн. карабинов, 300 тыс. автоматов, 30 тыс. станковых пулеметов, 19,6 тыс. орудий[169]. Однако, в силу того что отношения с бывшими союзниками быстро портились и началась «холодная война», уже в 1947 году в СССР стали составлять первые послевоенные мобилизационные планы по производству порохов и взрывчатых веществ, снарядов и авиабомб. Министерство Вооруженных сил СССР стало требовать увеличения выпуска военной продукции, вооружения и техники. Потребовалось также делать крупные капитальные вложения в оборонную промышленность для компенсации колоссального износа основных фондов за время войны.
Одновременно проходила модернизация вооружения, разработка и пуск в серийное производство новых видов боевой техники. Например, к 1950 году доля реактивных самолетов в объеме выпуска составила 65 %, тогда как в 1946 году – 1 %. Был разработан и пущен в производство новый танк Т-54, новые бронетранспортеры БТР-152 и БТР-40. На вооружении армии, авиации и флота появлялись баллистические ракеты, зенитные управляемые ракеты, самонаводящиеся авиабомбы, радионавигационные и радиолокационные станции. В 1951–1955 годах планировалось построить новый военно-морской флот – 1811 единиц, в том числе 18 тяжелых и 16 легких крейсеров.
В общем итоге объем военного производства с 1950 по 1955 год возрастал с 38,6 до 95,5 млрд. рублей в ценах 1950 года, то есть за пятилетку он должен был вырасти в 2,4 раза. Но это были далеко не все затраты. Особым порядком шли расходы и затраты на создание новых систем вооружения и боевой техники.
Сталинский концепт ядерной войны
Одним из наиболее известных крупных научно-технических проектов, осуществленных в послевоенном СССР, был, конечно, «Урановый проект», связанный с созданием ядерной бомбы. СССР планировал серьезные работы в области изучения цепной реакции урана и создания урановой промышленности еще до войны. В 1940 году был составлен план работ на 1941 год, который предусматривал проведение необходимых научно-исследовательских и конструкторских работ, разведку и начало добычи урана. А. Е. Ферсман считал, что в 1942–1943 годах возможна добыча 10 тонн урана в год[170]. 31 декабря 1940 года «Известия» напечатали статью об энергетических перспективах атомной энергии. Выполнение этого плана было сорвано войной.
Во время войны все работы в этой области приняли военный характер. Несмотря на крайне тяжелое положение на фронте, на прорыв немцев к Волге, 27 июля 1942 года ГКО принял постановление о начала добычи урана в Таджикистане, на Табошарском руднике, в размере 4 тонны урановых солей в год. Месторождения урана в Средней Азии были открыты еще в годы первой и второй пятилеток.
Ядерная бомбардировка японских городов придала урановому проекту в СССР высшую степень важности. Было очевидно, что американцы, получив в руки столь мощное оружие, несомненно, попробуют его использовать против СССР либо в виде «ядерного шантажа», либо в качестве оружия нападения. Сейчас мы знаем, что американское политическое руководство и военное командование выступали за второй вариант и разработали несколько планов ядерной бомбардировки СССР.
В то время ядерное оружие еще не стало всеобщей страшилкой и угрозой мирового Апокалипсиса, а рассматривалось как спецбоеприпас, вроде знаменитой британской авиабомбы Tallboy, крушившей бетонные укрытия для немецких подводных лодок, подземные заводы и другие подобные объекты. Ядерная бомбардировка японских городов вовсе не выглядела чем-то исключительным на фоне 66 городов, сожженных американскими налетами, и жертвы в Нагасаки уступали по численности жертвам ночной бомбардировки Токио 10 марта 1945 года, когда в огненном смерче погибло около 100 тыс. человек. Однако если для Токио потребовалось 334 бомбардировщика В-29, то с Хиросимой справился только один. Применение ядерных авиабомб вело к сокращению на несколько порядков количества необходимых самолето-вылетов для уничтожения военных и промышленных объектов и открывало возможность сделать то, что предсказывал итальянский генерал Джулио Дуэ, – нанесение масштабного и опустошительного воздушного удара. 200–300 бомбардировщиков с ядерными бомбами могли за один вылет нанести колоссальный ущерб военной, транспортной и промышленной инфраструктуре. Это, конечно, изменило бы ход любой войны.
