- А почему бы не объединить обе версии? - предложил Платонов, всё ещё мало понимающий, зачем его сюда зазвали. - Они нисколько не противоречат друг другу. И потом, простите, господа, что вмешиваюсь, по-моему, мы слишком увлеклись разными версиями. Для чего? Лично я так до конца и не пойму, что замыслено. И зачем приглашён сюда журналист, далёкий от всего, что здесь обсуждается. Давайте всё-таки расставим координаты.
- Вот что значит современная журналистика. Люди мыслят исключительно прагматично. Это мы со стариком Багрянским решили пригласить вас и намеренно не вводить в курс дела. Сами поймёте. Надеемся, - весело произнёс Духон.
Дипломат почему-то молчал. Похоже, он о чём-то сосредоточенно думал. Поэтому хозяину кабинета ничего не оставалось делать, как продолжить самому.
- Насколько я понимаю, Илья Сергеевич в данном случае выступает, условно говоря, в роли заказчика. Но одно дело, если заказчиком движет естественное для потомка любопытство к истории своего рода. И совсем другое дело - если он ставит целью досконально разобраться в историческом контексте со всеми вытекающими последствиями, - продолжил хозяин кабинета.
По напряжённому и совершенно непроницаемому выражению лица Суворова невозможно было предугадать ответ.
- Господа, насколько я могу судить, здесь присутствуют исключительно серьёзные и ответственные люди, - наконец, словно очнувшись, как-то чересчур уж бодро заявил Илья Сергеевич. - Признаюсь, мне было бы комфортнее больше не приводить никаких новых доводов и ограничиться лишь заверениями в обывательском любопытстве. Но, боюсь, всё равно они никого не убедят. В том числе и меня самого. [?]В тексте послания к потомку, ну, то есть ко мне, был ещё один существенный момент, о котором я до последней минуты предпочитал не упоминать, - Суворов сильно волновался, подбирая каждое слово. - Там чёрным по белому сказано, что возможно, когда-нибудь потомки маркиза Орсишода Силгилама де Лодвела смогут довести свою тайну до ушей светского мира и тем самым - ни много ни мало - открыть истинный путь для человечества. Присутствует и намёк на то, что для этого достаточно ознакомиться с неким трактатом, над которым работал сам маркиз.
Все молчали, обдумывая услышанное.
- Опять трактат[?] - первым произнёс Мацкевич. - Трактат, которого нет. Что в нём этакое могло содержаться, предназначенное для ушей человечества?
- Может, секрет долголетия? - брякнул наугад Багрянский.
- Больно мелко, - возразил Духон. - Тут что-то другое, господа. Но, по крайней мере, нам теперь ясно, почему уважаемый Игорь Сергеевич так загорелся идеей докопаться до семейной тайны. Как я теперь понимаю, именно потому, что она отнюдь не семейная, а принадлежит человечеству! За это стоит поломать копья. Согласны, господа? Вадим Петрович, надеюсь, вы уже поняли, какая роль отводится лично вам?
- Начинаю догадываться, - солидно произнёс Платонов.
- Для начала придётся лететь в Грузию. Я бы и сам не прочь, но по разным причинам, которые не будем уточнять, я отпадаю. Господин Суворов сам по себе фигура слишком заметная. Полковника нашего там просто загребут как шпиона. Лёвушку в Тбилиси слишком хорошо знают, он там родился и вырос[?] Вы, таким образом, тут единственная независимая и не ангажированная персона. К тому же с вашим опытом вы наверняка справитесь лучше любого из нас. О расходах не беспокойтесь! Наши Сергеевичи, - он посмотрел в сторону Мацкевича и Суворова, - подскажут, что там перво-наперво делать. Когда предполагаете отчалить?
- Хоть в понедельник! - обрадовался журналист. - Загляну в библиотеку, попытаюсь восполнить некоторые пробелы в истории. Вечером полазаю в Интернете[?] И вообще подумаю на досуге.
- Прекрасно! Мы и рассчитывали на вашу расторопность, - довольно отметил Духон, - не забудьте купить несколько сим-карт для мобильника. Пригодятся. Элементарная предосторожность не повредит. Мелочь, но чем чёрт не шутит!
Хозяин кабинета встал и, отперев сейф, протянул Платонову ещё какой-то небольшой предмет.
- Вот, Вадим, возьмите! Этот аппарат нигде не зафиксирован. Используйте его для конфиденциальных разговоров. Старайтесь звонить, главным образом, Льву. Если засекут, он как-никак ваш коллега. Меньше подозрений.
Оказавшись на улице и сев в машину, Платонов завёл мотор и инстинктивно глянул на противоположную сторону набережной. "Пассата" с затемнёнными стёклами там не было. Прежде чем отъехать, Вадим неожиданно для самого себя достал телефон, который дал ему Духон, повертел его в руках и неуверенно набрал номер. Абонент не ответил.
Почувствовав облегчение, Платонов нажал на газ. В дороге он вертел рулём, не оглядываясь по сторонам. А зря. Стоило журналисту осмотреться, и он бы вновь заметил "Пассат", с которым едва не столкнулся утром у собственного дома. Тот следовал на некотором расстоянии позади[?]
СамоконтролЬ
ИРОНИЧЕСКАЯ ПРОЗА
Увидев идущего навстречу старосту дома, Лаптев остановился возле припаркованной на газоне иномарки.
- Видал! - заговорил он. - Что хотят, то и творят! Весь двор машинами заставили, а мы дыши выхлопными газами! Устроили автостоянку!
Староста промолчал.
- Скоро прямо в подъезд будут заезжать на своих "меринах", - не унимался Лаптев. - Детишкам уж и поиграть негде!
Староста как воды в рот набрал.
- Чего, Петрович, молчишь? Пора наводить во дворе порядок!
- Да ты хоть знаешь, чей этот "форд"? - негромко заметил Петрович.
- А то! - орал Лаптев. - Той самой соплячки с третьего этажа, что у нас без году неделя живёт[?]
- Да будет тебе известно, что у этой, как ты говоришь, "соплячки" мама - судья! А папа[?]
- Прокурор! - веселился Лаптев.
- Нет, - парировал Петрович. - Оперативный сотрудник ФСБ! Майор! Ты бы
попридержал язычок-то[?]
- А чего? Я ничего[?] Раз папа в ФСБ, пусть паркуется, хоть на крыше!
- Выхлопными газами он, видишь ли, не хочет дышать!
- Да, ладно тебе, Петрович, пугать[?]
- А я не пугаю, Борис Иванович, я предупреждаю. Или забыл, кто перед выборами больше всех про партию воров и жуликов кричал?
- Так у нас в стране демократия[?]
- А по ночам на плакатах кандидатов усы рисовать - тоже демократия?
- Они всё равно во второй тур не прошли[?]
- Если бы не твои усы и рога, то, может, и прошли! Но в любом случае порча агитационных материалов налицо!
Лаптев сник. Он заперся дома и с ужасом посматривал на стоящую на газоне иномарку. Ночью он собирался нацарапать на ней гвоздём нехорошее слово. А утром написать на соплячку жалобу в ГИБДД[?] Хорошо, что не успел осуществить задуманное, а то пришёл бы её папа - и вычислил автора. По почерку[?] А мама отмерила ему в суде штраф на всю катушку.
И тут Лаптев вспомнил, как вчера от безделья нарисовал рога и хвост какому-то депутату в местной газете. Вдруг на свалке на газету наткнутся бомжи[?] И отнесут куда следует! Лаптев вздрогнул и принялся рыться в мусорном ведре. Нашёл, порвал в клочья. Для надёжности смыл клочки в унитаз.
Посидел, подумал и полез на антресоли. Там лежала стопка газет одной из оппозиционных партий - уничтожил все до одной! А вместе с ними и статью о группе Pussy Riot, исполнившую панк-молебен в храме Христа Спасителя. Случись что, могут заподозрить в сочувствии.
Общую тетрадь, куда по молодости лет записывал разные частушки, залил чернилами. "До свидания, родная, уезжаю в Азию. И в последний раз сегодня на тебя залазию[?]" Да за такую похабщину судья может под статью подвести! Она на обвинительных приговорах собаку съела.
Лаптев включил телевизор. Увидел изображение оппозиционера и сразу переключился на спортивный телеканал. Вдруг квартиру уже поставили на прослушку.
Перед началом хоккейного матча зазвучал Гимн России. Лаптев вытянулся по струнке и, приложив правую руку к сердцу, запел: "Славься, Отечество, наше свободное[?]"
Олег ГОНОЗОВ,
Ярославль
ИРОНИЧЕСКАЯ ПОЭЗИЯ
***
Моя судьба меня подстерегла
И вытащила при честном народе
За шиворот из тёмного угла
