Ознакомительная версия.
В 2000-е гг. Надежда Копытина считалась одной из самых успешных деловых женщин России. В 1990-х она создала группу компаний «Ледово», которая вошла в число крупнейших российских производителей морепродуктов, шампиньонов, замороженных овощей. В 2007 г. выручка составила 720 млн руб. Однако во время кризиса сумма долга, по словам Копытиной, составляла 350 млн руб. Расплатиться с кредиторами у нее не получалось, и в 2010 г. она решила продать фирму. Копытина, единственный владелец предприятия, запросила за «Ледово» $1,115 млн. Кроме того, новым владельцам предстояло расплатиться с кредиторами. Однако предпринимательница получила только $115 тыс. Покупатели, которых Копытина позже назвала рейдерами, переоформили на себя компанию, но не выполнили договоренности, в том числе не расплатились с долгами. По некоторым займам Копытиной пришлось отвечать личным имуществом.
Особое место в российском бизнес-ландшафте 2000-х занимал владелец крупнейшего производителя калийных удобрений «Уралкалий», миллиардер и один из собирателей живописи Дмитрий Рыболовлев. Дело в том, что этот человек всегда предпочитал оставаться в тени. «Я действительно непубличный человек и не люблю рассказывать о себе», – говорил он в интервью газете «Ведомости». Рыболовлев никогда не выходил в свет с супругой, да и сам крайне редко посещал публичные мероприятия. По словам знакомых, он не любил даже фотографироваться.
С 1994 г. он входил в состав совета директоров ОАО «Уралкалий», в 1996 г. стал председателем совета директоров компании. В том же году его обвиняли в организации заказного убийства, и он 10 месяцев находился под стражей, но был освобожден за отсутствием состава преступления.
«Он гений общения: в деловом общении я не знаю равных ему, – рассказывал адвокат Андрей Похмелкин, консультировавший Рыболовлева. – Я сталкивался с ситуациями, когда он при минимальных шансах умудрялся убеждать своих партнеров и конкурентов в обоснованности своей позиции. Мне известно два случая, когда он, не имея большинства в совете директоров, избирался его председателем – в “Сильвините” и “Уралкалии”. Это были долгие и мучительные переговоры, которые продолжались более суток, но он добивался своего». О бизнесе и власти Рыболовлев высказывается так: «Я понял, что крайне важно правильно выстраивать отношения со многими, в том числе с властью. Раньше я просто занимался бизнесом и не старался интегрироваться в эту систему. Но… сейчас уверен, что крупный бизнес не может существовать вне государства». Речь идет о пребывании в СИЗО в связи с обвинением в убийстве. И действительно, сразу после освобождения из СИЗО Рыболовлев начал активно выстраивать отношения с властью. А вот оппозицию предприниматель не жаловал. В 2005 г. лидер СПС Никита Белых пытался заручиться его поддержкой при проведении предвыборной кампании, но Рыболовлев отказал. «Нет, ребята, я в такие игры не играю, я точно с властью, – вспоминал Белых в интервью Forbes. – Будете партией власти, тогда я деньги давать буду». Тогда будет дороже, пошутил Белых. «А я готов переплачивать», – был ответ.
«Контрольный пакет я консолидировал в 2000 г.», – вспоминал Рыболовлев. Однако реальный контроль над «Уралкалием» бизнесмен установил раньше – в середине 1990-х. В 2002 г. он стал директором и владельцем компании Madura Holding Limited (номинальный держатель контрольного пакета акций ОАО «Уралкалий», зарегистрировано на Кипре). В 2007 г. занимал 59-е место в списке богатейших людей мира по версии журнала Forbes, который оценивал его состояние в $12,3 млрд. В 2008 г. состояние Рыболовлева оценивалось в $3,1 млрд, а в 2009 г. – в $8,6 млрд (71-е место в рейтинге). В 2010 г. Рыболовлев продал контрольный пакет крупнейшего производителя калийных удобрений «Уралкалий» консорциуму покупателей – Сулейману Керимову, Александру Несису и Филарету Гальчеву. Продаже предшествовали несколько лет преследований компании за неуплату налогов. Вскоре консорциум покупателей смог решить задачу, над которой долгие годы бился сам Рыболовлев: «Уралкалий» приобрел своего поставщика сырья – компанию «Сильвинит».
В мае 2005 г. владельцу компании «РуссНефть» Михаилу Гуцериеву были предъявлены налоговые претензии на сумму 20 млрд руб. Кроме того, Генпрокуратура возбудила уголовные дела по факту незаконного предпринимательства «дочек» «РуссНефти». В итоге Гуцериев был вынужден отказаться от собственной компании и бежать за рубеж. Через три года обвинения с него будут сняты, он вернет себе контроль над компанией и в 2010 г. вернется в Россию. По его словам, «возвращение стало возможным благодаря поддержке Владимира Путина и Дмитрия Медведева».
Особая тема 2000-х – рынок жилья. Денег было много, а девать их было некуда. Покупка квартиры стала не только способом решить жилищную проблему в условиях доставшегося от советской власти дефицита квадратных метров, но и почти беспроигрышным вложением: цены росли день ото дня, перегретый рынок никак не хотел падать. Сыграло свою роль и развитие ипотечного кредитования.
Правда, в 2002 г. риелторы скорбели, что весь год спрос на квартиры был вялым и замедлился рост стоимости жилья. В новостройках квартиры строили $700–900 за метр, в центре Москвы можно было найти жилье и за $4000, и за $10 тыс. за метр. В то, что эти метры могут и дальше дорожать, верилось с трудом. Тем более что качество жилья было сомнительным. Так, москвичи спорили о том, скоро ли рухнет или сползет в залив Москвы-реки жилой комплекс «Алые паруса» на севере Москвы. Ходили легенды об огромном трехэтажном пентхаусе в четвертом корпусе под названием «Цезарь» площадью 1700 кв. м, с террасами 700 кв. м, восьмиметровыми потолками, отдельным лифтом и вертолетной площадкой.
В 2003 г. был пройден психологически важный рубеж – $1000 за метр жилой площади в Москве. Застройщики ввели в практику договоры о «соинвестировании». Они продавали квартиры не по договору купли-продажи, а по договорам о долевом участии в финансировании строительства. В результате покупатели вступали в партнерские отношения с застройщиком и таким образом принимали на себя все риски застройщика, а также избавляли его от ответственности по закону «О защите прав потребителей», грозящему, в частности, крупными пенями за срыв сроков сдачи жилья. Из-за этого покупка жилья всегда сопровождалась для покупателей бессонными ночами и опасениями, не окажутся ли они буратинами в Стране дураков. Сомнения были не напрасными – вскоре появились обманутые дольщики.
А жилье дорожало невиданными темпами. В начале 2004 г. глава Минэкономразвития Герман Греф, выступая в Академии народного хозяйства, указал на «опасность перегрева на фондовом рынке и на рынке недвижимости». По его мнению, это угрожало повторением японского сценария, когда перегрев в ряде отраслей вылился в экономический кризис. Аналитики сразу вспомнили, что порядка 30 % покупок квартир в Москве являются «инвестиционными», что еще больше усиливало опасность раздувания пузыря: никто не мог предугадать, как поведут себя неорганизованные и непрофессиональные игроки в случае остановки роста цен. Если «ломанутся на выход», то есть выставят разом свои квартиры на продажу, то это вызовет затоваривание рынка и обвал цен. Аналитики сходились в том, что ситуация на рынке нездоровая и что для роста цен отпущено еще максимум полтора-два года. Они даже в сладком сне не могли увидеть, что тогда-то как раз и начнется самый шабаш. К концу 2005 г. средняя цена на жилье в Москве подобралась к отметке $2700 за 1 кв. м. В 2006 г. рост цен на жилье составил 74 %, а по отдельным типам жилья и все 100 %. Доходность вложений в жилье превысила доходность любых других инвестиций.
Вокруг Москвы тоже шла стройка. Заборы коттеджных поселков заслоняли виды на пленэр. В окрестностях Павловской слободы, ранее известных как место съемок «Дома-2», выросли заводы «Тиги-Кнауф», «Ментос», «Велком» и «Президент». Новорижское шоссе, как и другие трассы, еще недавно совершенно пустые, теперь было сильно загружено в вечерние часы, когда владельцы коттеджей возвращались с работы, а вечерами в пятницу и в воскресенье даже замирали в пробке. Водителей на трассе встречали плакаты с рекламой все новых коттеджных поселков – Greenfield, Benelux, «Княжье озеро» и других. Раньше поездки в Подмосковье подтверждали расхожее представление о коттеджах «новых русских» как о кирпичной безвкусице с башенками. Таких брошенных башенок (чьи владельцы либо уехали за бугор, либо были убиты) с ранних 1990-х было не сосчитать на трассах Подмосковья. Но теперь дома богатых обитателей Новой Риги отличались вкусом, стилем и дорогой отделкой. Цены на землю в районе Новорижской трассы стабильно росли все эти годы, но именно в 2006-м они стали просто неприлично высокими, почти сравнявшись с Рублевкой.
В 2007 г. цены на недвижимость росли уже не так мощно, как в предыдущие годы: перегретый рынок приходил в себя. Цены гуляли в районе $4000 за метр в Москве, сильнее всего подорожало элитное жилье – до $10–14 тыс. за метр. В игру вступили квартиры Подмосковья, ставшие альтернативой столичному жилью. В Нахабино и других городах 20-километровой доступности на престижных направлениях однокомнатные квартиры стоили около 3–3,5 млн руб.
Ознакомительная версия.
