История дьявола - Жеральд Мессадье

Более правдоподобной нам кажется следующая версия: Дарий проявил традиционную религиозную терпимость. При Кире, царствовавшем с 550 по 539 гг. до н.э., на территории Персии имели право на жизнь все религии, в том числе вавилонская и древнееврейская [162]. Несмотря на то что зороастризм исповедовался царским двором, он был только одной из многих религий. Небезызвестно, что Кир был последователем Заратустры, но у нас нет оснований утверждать, что зороастризм был «чистым и строгим», как того желали жрецы, и прежде всего по двум причинам: во-первых, если монарх был бы исключительно приверженцем пророка, он запретил бы приносить дары всем богам, кроме Агура-Мазда; во-вторых, претерпела изменения сама религия [163], став более гибкой.

Подобная религиозная терпимость государя не получила одобрения со стороны магов, а также последователей Заратустры по той простой причине, что ограничивала их власть (возможно, доходы). Насаждая реформированный культ Агура-Мазда, Дарий попал, если можно так выразиться, в Кавдинское ущелье [164], то есть принял унизительные условия магов. Несмотря на репрессии, которым они подвергались, жрецы добились успеха, сумев добиться признания своей новой религии.

Остается выяснить, кто они были, чтобы один из них выдумал дьявола, а другие упоминались в Новом завете, как свидетели рождения Иисуса. Согласно Геродоту, они были уроженцами Мидии и составляли касту жрецов, прорицавших будущее после жертвоприношения белых лошадей, о чем так неодобрительно высказывался Заратустра. По-видимому, они обосновались в Иране во времена мидийского нашествия в середине IX века до н.э. Известно также, что они сыграли важную роль в становлении царства, используя гадание по звездам и шаманские способности. Маги продержались довольно долго, ибо о них мы находим упоминание и при парфянских правителях, и при царях не только из династии Ахеменидов, но и Сасанидов. Только им религия обязана своим влиянием, ибо вавилонские маги прослыли обманщиками.

Вот тут-то можно было бы и закончить нашу книгу: как оказалось, Сатана родился в Иране в VI веке до н.э., и у его колыбели стояли маги. Появление дьявола было предопределено политикой.

Отсюда напрашивается вывод: религиозная власть вступает в противоречие с демократией, даже если это касается небожителей.

В самом деле, перенаселенные пантеоны разрешают непристойные пляски смертных, а затем и их насмешки над Бессмертными. Например, греки, также как и кельты, не отказывали себе в удовольствии отпускать шутки в адрес богов. В политеизмах священнослужители также расходятся во мнениях: по какому праву жрец Аполлона должен поучать жреца Афродиты или Гермеса? Каждый отвечает за себя, а Зевс за всех. Даже в такой основанной на принципе централизма религии, как христианская, мы видим яростное соперничество между святыми, когда Св. Павел решился окрестить не подвергшихся обрезанию и вызвал гнев оставшихся в Иерусалиме апостолов Петра, Якова Младшего, Филиппа и Иоанна. Затем последовало яростное соперничество между Антиохией и Иерусалимом, а позднее между Антиохией и Александрией. А что говорить о политеистической религии! Если Заратустра решился на реформирование иранского пантеона, подобно министру внутренних дел, перекраивавшему избирательные округа, то только потому, что светская власть не набрала еще достаточной силы, а духовная была и вовсе слабой. Культы были разрознены, а ритуалы не упорядочены.

Напрашивается сравнение: маги были предками современных аятолл. Укрепив свое влияние в сильном государстве после наступления реакции и реформы церкви, они не могли без зависти смотреть на светскую власть и не пытаться соединить религию с политикой. Отметим только, что тогда грозила рухнуть вся триада Дюмезиля, ибо олицетворяла собой одновременно государя, воина и законодателя.

Но тут маги просчитались. Создав дьявола, они не сумели найти в нем политический противовес. И это с успехом сделает за них христианство. Однако предок преследователя Фауста окажется таким же долгожителем, как и сами маги. В любом случае, они основали свою религию.

Самым удивительным оказалось то, что сама религия пошла по иному пути, и надолго.