Все внутренние помещения были уничтожены огнем. Не обошлось и без человеческих жертв: погибли множество находившихся внутри людей. В итоге от здания театра остались лишь внешние стены да колоннада у главного входа. Лишь три года спустя удалось отстроить театр заново.
Кто-то тогда обратил внимание на странную закономерность: все пожары начинались в подвальных помещениях театра. И тут вспомнили старинную легенду.
В 1603 году Москву охватила эпидемия чумы. Опасаясь заразы, некий Никита Двинятин запер двери своего дома и никого не пускал на порог. Но однажды в дверь постучался человек в черном плаще с низко надвинутым капюшоном, объявивший себя лекарем. Он заявил, что принес чудодейственное средство от чумы, и предложил семье Двинятиных бесплатно попробовать его, так сказать, в рекламных целях. Домочадцы, как под гипнозом, выпили зелье, предложенное «лекарем». Почти сразу же все они скончались в страшных муках: снадобье оказалось ядом. В живых остался только младший сын, которого, как и отца, звали Никитой: он, чего-то испугавшись, украдкой пролил «лекарство» на пол и спрятался на печи…
Думая, что он один в доме, «лекарь» принялся собирать хозяйское добро. Он не заметил, как выскользнул из дома мальчик. Прибежав к соседям, Никита поведал им о страшной судьбе своих родных. Тем удалось настичь злодея, когда он попытался с награбленным покинуть дом Двинятиных. Убийцу заставили выпить остатки «чудодейственного зелья», а когда он умер, бросили тело в болото. Именно на месте того болота и расположена теперь Театральная площадь. Душа «лекаря» никак не может успокоиться и пытается мстить – отсюда и пожары. И впрямь, есть свидетельства, что перед всеми пожарами в театральных подвалах видели силуэт человека, одетого в черный плащ с капюшоном…
Комсомольскую площадь в Москве чаще именуют площадью трех вокзалов. Здесь одно из самых злачных и криминальных мест в столице, где собираются жулики всех мастей, бомжи, проститутки, попрошайки… Не исключено, что сюда их притягивает особая черная энергия.
По преданию, в XIV столетии на этом месте стоял мужской монастырь. Как-то ночью разыгралась страшная непогода – лил сильный дождь, свистел ветер… И тут в ворота обители постучался какой-то странник, попросился пустить его переждать ненастье. Но монахи по какой-то причине отказали. Тогда странник в сердцах проклял монастырь, пожелав ему уйти под землю. Тут же стены затряслись и здание на самом деле стало проваливаться…
Триста лет здесь ничего не строили. Наконец царь Алексей Михайлович Тишайший распорядился построить в этом месте так называемый путевой дворец. При нем воздвигли деревянную вышку-каланчу. И это место стало называться Каланчевским полем. На западном берегу Красного пруда, там, где сейчас расположены Ярославский и Ленинградский вокзалы, с конца XVII столетия стоял полевой артиллерийский двор, но он сгорел в 1812 году после взрыва лежащих там снарядов.
В XVIII веке некий итальянский антрепренер решился выстроить на проклятом месте деревянный театр. Но здание трижды сгорало дотла.
В середине XIX столетия заболоченную местность осушили и начали строить Николаевский вокзал. Его назвали так в память об императоре Николае I. Вокзал, которому предстояло соединить Москву с тогдашней столицей – Петербургом, ныне зовется Ленинградским. С самого начала со строительством было много проблем: не раз гибли рабочие, рушились стены, и их приходилось возводить заново…
Позже здесь были построены еще два вокзала – Ярославский и Рязанский (будущий Казанский), а затем, уже при советской власти, начали строить и станцию метро. В июле 1934 года на восьмиметровой глубине рабочие наткнулись на какие-то постройки. Оказалось, им не менее шести или семи столетий. Археологи решили провести раскопки, но внезапно в Москве начался сильный дождь, который не прекращался несколько дней. В результате штольня, где были обнаружены старинные постройки, оказалась затопленной, и ее каркас стал разрушаться. Комсомольцы-метростроевцы невероятными усилиями предотвратили обрушение. В честь их трудового подвига и бывшая Каланчевская площадь, и станция метро получили название – Комсомольская.
Говорят, в районе трех вокзалов наблюдаются темпоральные аномалии. Например, пассажиры опаздывали на поезд, так как им казалось, что прошло лишь несколько минут, а на самом деле – проходили часы… Кроме того, здесь неоднократно исчезали люди.
А еще на площади трех вокзалов порой является таинственный старик с длинной палкой, одетый в лохмотья. Он останавливается перед Казанским вокзалом, падает на камни и трижды крестится. А затем исчезает неведомо куда. Предполагают, что это тот самый странник, которого не пустили на ночлег монахи. Пытается теперь замолить свой грех…
Далеко не редкость, когда жилище, которое должно служить человеку надежным прибежищем в бурном море жизни, становится источником опасности. Не так давно некий господин А. Г. Никаноров, житель Москвы, решил купить жилье. Его внимание привлекла светлая просторная квартира на улице Дубининской. Немаловажным фактором в пользу покупки этой квартиры стала удивительно низкая по московским меркам цена жилплощади такого качества. В поисках подвоха Никаноров заказал экспертизу документов и выяснил, что никаких махинаций с квартирой не проводили, все сделки имели законную силу. Слегка настораживала частая смена владельцев: за последние три года квартира поменяла четверых хозяев, но до поры до времени новый собственник об этом не задумывался.
Это обстоятельство всплыло, когда у новосела начались проблемы со здоровьем: появилась аритмия, необъяснимые скачки давления. Измученный бессонницей и ночными кошмарами, мужчина стал раздражительным, срывался на коллег, семейная жизнь дала трещину. Жить в квартире стало невмоготу, и тогда он решил расспросить соседей о прежних жильцах. Словоохотливая старушка из квартиры напротив сообщила ему, что двое из прежних жильцов скоропостижно скончались от онкологических заболеваний, а еще двое спешно сменили место жительства. Эти обстоятельства отчасти объясняли неправдоподобно низкую цену квартиры, но решение о переезде было принято не сразу. Событием, которое убедило жильцов распрощаться с жилплощадью, стала смерть еще совсем молодой собаки Никаноровых, у которой была обнаружена быстро метастазирующая злокачественная опухоль. Дальнейшая жизнь показала, что решение о переезде было верным: на новом месте и здоровье поправилось, и дела пошли в гору.
Надо сказать, что не только злополучная квартира, но и весь этот дом на Дубининской улице обладает какой-то нездоровой энергетикой: по числу несчастных случаев и самоубийств это место бьет все рекорды. Но интересно, что лишь одна треть инцидентов происходит среди жильцов. Подавляющее число случаев суицида зафиксировано среди людей, случайно попавших в этот дом и вдруг решивших по непонятной причине свести счеты с жизнью.
Арбатский «дом висельников»
В дореволюционные времена этот колоритный дом № 14 на Старом Арбате часто фотографировали для открыток. Именно он изображен на популярной картине М. Гермашева «Улица Арбат», датированной 1912–1914 годами. Мимо фасада добротного одноэтажного дома с огромным шестиколонным портиком и высокими окнами пролегает трамвайная колея, по которой на фоне одинокого фонаря трусят две лошадки, тянущие возок, а на заднем плане высится колокольня церкви Николы Явленного. Как и многие другие арбатские особняки, дом был не каменным, а деревянным: под слоем стенной штукатурки прятались доски и бревна. Кроме парадного подъезда у особняка имелся и вход со двора, «охраняемый» бронзовым львом.
По одной из версий, здание было построено князем Хилковым, который якобы увлекался чернокнижием и имел у себя так называемую Брюсову книгу, по которой учился магии. Как-то один из княжеских лакеев, проведав о ценности фолианта, решил его украсть. В это время с прогулки вернулся барин, и холоп с перепугу уронил книгу в горящий камин. Обнаружив свое сокровище сгоревшим, князь не смог перенести такой утраты и повесился.
Родные Хилкова сдали дом одной семье, но на третий день новые жильцы заявили, что съезжают, объяснив: «… Жить нет никакой моготы. Как полночь, так тут и пошла по всему дому возня: и столы, и шкафы, и диваны, и кровати, и кушетки передвигают, и стульями гремят. Такой стуковень поднимут – волосы дыбом становятся. А засветишь огонь – нет никого и все в порядке, все на своем месте. Потушишь огонь – опять пошла возня».
То же рассказывали и другие квартиранты. Никто из них не выдерживал в доме более трех суток.
Меж тем бывшего княжеского лакея одолела тоска. Принялся он пить по-черному, и его уж нигде не брали в услужение. Шлялся пьяница по кабакам и за шкаликом рассказывал своим случайным собутыльникам, как у господина своего книгу украл и как тот из-за этого жизни себя лишил. А про то, что творилось в доме, разъяснял: «Это покойный барин Брюсову книгу ищет. Это он возню поднимает…»
