Вечер. Синеет лес за окном. Серебрится разлив реки.
Юрий Гагарин. Земля… Наша Земля. Красота какая!
Время расставаться. Прощаемся до завтра…
1961 год, 14 апреля… Мы не спали всю ночь. Не могли сомкнуть глаз, как, наверное, не могли этого сделать миллионы людей в ту ночь. Завтра первый в мире космонавт Юрий Гагарин полетит в Москву, где его ждут москвичи, вся страна, весь мир. Мы почувствовали себя бесконечно счастливыми, когда поздно вечером получили разрешение быть на борту самолета, который доставит его в Москву.
Еще рассвет не растаял над лесом, присыпанным легким и неожиданным в это весеннее утро снегом, а мы уже мчались к дому, где жил эти два дня космонавт.
— Тише! Он отдыхает!.. — встретили нас в дверях. И мы поняли эту строгость. Сейчас где-то рядом отдыхает человек, сто восемь минут проработавший в космосе…
Он вышел неожиданно. Будто помолодевший за ночь, свежий, сильный. Упруго шагнул через порог и опять крепко, как тисками, пожал всем руки.
— Ну вот, сегодня в Москву…
Но прежде чем снова подняться на борт корабля, который доставит его в Москву из района приземления, Юрий Гагарин вышел на широкий откос, откуда виднелись разливы, лес в синей дымке. Минуту стоял молча, глядел на родную землю…
Автомашины вырываются на широкое поле аэродрома, где застыла гигантская махина ИЛ-18.
Летчики Борис Павлович Бугаев и Петр Михайлович Воробьев приглашают космонавта в свою (земную для него!) машину. Это опытные люди. Они водили воздушные корабли над нашей страной, пересекали Атлантику, ходили над Африкой и Азией. Сегодня страна доверила им первого своего человека, побывавшего в космосе.
Поднимаемся на борт вслед за Юрием. Прежде чем включить двигатели, летчики, волнуясь, преподнесли ему скромный подарок — модель того самого ИЛа, на котором теперь космонавту предстояло проделать путь до Москвы. Рассаживаемся по местам, и вот уже вспыхивает надпись: «Просьба не курить, пристегнуться ремнями». Юрий глядит на эту надпись и чуть улыбается. Но порядок есть порядок. И он послушно под ласковым взглядом бортпроводницы Инны Давыдовой застегивает ремень.
— Товарищи, — говорит Инна Давыдова, больше всего обращаясь, конечно, к Юрию, — наш полет будет проходить на высоте семь тысяч метров…
И опять Юрий чуть-чуть улыбается. Семь тысяч метров… Еще позавчера он глядел на Землю с высоты трехсот с лишним километров.
— Наша скорость, — продолжает бортпроводница, — шестьсот пятьдесят километров…
650 километров и 28 тысяч километров в час! Как сопоставить скорость этого первоклассного лайнера с той, космической, которая уносила Юрия к звездам 12 апреля 1961 года?..
На крыльях ИЛа крупными буквами надпись: «СССР». Это имя страны, ставшей самой могучей в мире за сорок с небольшим лет, страны, шагнувшей от сохи в космос. Внизу потянулись сплошные облака. Смотреть было не на что, и мы уже хотели было расспрашивать о полете, но пришел командир корабля и пригласил космонавта в кабину:
— Хотите посидеть рядом?
— С удовольствием! — по-мальчишески радостно воскликнул Юрий. — Мне это место дороже всего на свете.
В 10 часов 50 минут Бугаев вышел из кабины.
— Что на земле делается, братцы! Наш радист не может отбиться. Журналисты умоляют, требуют, просят хоть одно слово от Юрия.
Юрий выходит из кабины пилотов, снова садится у иллюминатора, и здесь начинается разговор:
— Какою вы видели Землю оттуда, из космоса?
— Я видел ее в голубом ореоле. Видите, вон там, — он показывает, на горизонт, где белые облака переходили в сизоватую туманную дымку. — В космосе «земная» голубизна переходит в темный цвет.
— Вы видели звезды в полете?
— Видел.
— Какие?
— Не успел определить. Скорость-то, знаете… Звезды мелькали, как светлячки. Когда облака подо мной пропадали, я видел большие реки, леса, горы. Крупные города хорошо видно.
— Африка такая же, как на глобусе?
— Похожа. Глобусу можно верить! Человек свою Землю изучил здорово. Теперь вот космос… Когда я уходил на максимальное расстояние от Земли, она явственно приобретала форму шара.
— Что вы чувствовали в это время, о чем вспомнили?
— Вспомнил о многом. Вы же понимаете… О доме, о матери. Ребятишки у меня… Страну нашу огромную сверху увидел. О многом вспомнилось, многим спасибо хотелось сказать… В космосе я работал: надо было записывать показания приборов, отвечать Земле и слушать ее, надо было отстукивать ключом, а кроме того, следить еще за… своими вещами. Я находился в состоянии невесомости. Мой планшет и карандаш, того и гляди, могли «уплыть» куда-нибудь. Занятная штука: тяжелый планшет вдруг сам по себе повисает в воздухе и плывет… Да что планшет! Ноги я поднял и без всякого напряжения опустил. Опустил, а они висят. Проделал то же с руками — и руки висят… Дышалось легко. Иногда я начинал петь. Так, для себя. Песни я и с Земли слышал. Для меня все время передавали музыку — песни о Москве, вальсы, марши… Скучно не было. А потом голос с Земли напомнил: пора закусить.
— Кто говорил с вами с Земли?
— Точно пока не знаю.
— Это был мужчина, женщина?
— Мужчина. И очень хороший человек, голос его мне был так дорог… А вообще-то для лирики у меня не оставалось времени…
— А вот по этим земным часам, — Юрий чуть отвернул рукав кителя и показал обычные «штурманские» часы производства 1-го Московского часового завода, — по этим часам я следил за полетом.
— И как они после космоса?
— Ходят секунда в секунду!
— О чем вы подумали, когда получили сигнал о приземлении?
— О том, что наступил самый важный момент…
— Как встретила Земля?
— Погода была отличная. Небольшая облачность, солнце, ветерок. И когда надо мной раскрылся парашют и я ощутил крепкие стропы, — запел! Запел во весь голос, что называется, на всю вселенную: «Родина слышит, Родина знает, где в облаках ее сын пролетает…»
Да, Родина слышала своего сына. Родина каждую минуту знала, где он находится, как себя чувствует. И вот сейчас она опять следит за его полетом. Но теперь уже домой, в Москву.
Недалеко от столицы из облаков неожиданно вынырнула семерка реактивных истребителей. На глубоких виражах они разошлись, на секунду скрылись из виду, и вот они уже рядом с ИЛом. По два — у крыльев, три — сзади.
Мы видим улыбающиеся лица летчиков. Юрий долго смотрел на них, махал им руками. Потом позвал бортпроводницу и протянул листок:
— Попросите, пожалуйста, радиста передать от меня… И радист передал: «Друзьям летчикам-истребителям.
Горячий привет! Юрий Гагарин…»
Все буквально прилипли к иллюминаторам. И в тот самый миг, когда летчики услышали привет космонавта, они чуть-чуть покачали ему крыльями.
Мелькнули подмосковные поселки внизу. На улицах и на шоссе — толпы людей. Они видят ИЛ-18, окруженный семеркой истребителей. И даже если не слышат радио, понимают: летит он, герой космоса.
И вот под крылом Москва. Сверху видно: людские реки на улицах. Алые флаги, знамена движутся к центру, на Красную площадь, к Кремлю. Потом мелькают башни Кремля, проносятся очертания зубчатой древней стены. Сколько видели седины Кремля, но такого… Не было на земле такого! Юрий прильнул к иллюминатору. Следы волнения, счастья на его лице. И нам показалось, что если бы он даже расплакался в эту минуту, люди бы поняли его слезы…
— Юра, ты долго ждал этой минуты?
— Совсем не ждал. Не думал, что мне придется…
Скрылась Москва. Внуково. Ушли в облака истребители. Выпущено шасси. Мы не услышали легкого касания земли. Земля, как мать, ласково приняла в объятия своего сына… Юрий оторвался от иллюминатора:
— Ну, вот и дома…
Самолет рулил туда, где возле здания аэропорта уже разлилось людское море. Сейчас, сейчас люди увидят Героя Юрия Гагарина, гражданина Союза Советских Социалистических Республик, вернувшегося на родную землю из далекого космоса.
1963
Н. П. Каманин,
Герой Советского Союза
КОСМОНАВТ
К ПОЛЕТУ ГОТОВ
Зимой 1960 года мы договорились с Сергеем Павловичем Королевым о тренировках космонавтов в настоящем космическом корабле. В назначенное время группа слушателей прибыла в цех завода. Здесь их встретил Сергей Павлович со своими помощниками. Будущие космонавты знали об этом ученом-конструкторе, о том, какую роль он играет в создании ракетно-космических систем и запусках их, но не были с ним знакомы. И вот — первые минуты знакомства.
Сергей Павлович придирчиво с минуту глядел на летчиков, возможно прикидывая в мыслях и пытаясь ответить на вопрос: кому доверить свое детище, плод мыслей и труда многих сотен людей, в чьи руки вручить судьбу эксперимента в космосе? Справятся ли?
