В отличие от иных тем, связанных с историей ДКР, эта представляется наиболее изученной. Во всяком случае в советской исторической литературе если и заходила речь о ДКР, то рассматривался в основном как раз вопрос, было ли ее провозглашение санкционировано советским правительством России. Любопытно, что раньше львиная доля советских историков заявляли, что ДКР была создана вопреки воле «мудрого Ленина», в нарушение принципов «ленинской национальной политики». А затем, когда ветер переменился, историки независимой Украины (зачастую те же люди, сменившие партбилеты на теплые местечки в новых госучреждениях) наперебой принялись доказывать, что ДКР создавалась во исполнение «коварного ленинского плана расчленения Украины», будучи частью «безнациональной ленинской политики».
Вообще трансформация украинских историков порой кажется невероятной. К примеру, единственный советский ученый Виктор Ревегук, которому удалось ценой неимоверных усилий защитить диссертацию на тему ДКР, судя по тексту своей работы, с явным сочувствием относился к создателям Донецкой республики, во многом оправдывая их. Теперь же, в независимой Украине, он стал одним из основных рупоров антибольшевистских комментариев в Полтаве, а не так давно даже был доверенным лицом Тягнибока в своем регионе. Такие вот превращения!
Но вернемся к теме. Одобрял или нет Ленин создание Донецкой республики? Мемуары очевидцев и документы не оставляют сомнений: вождь Октябрьской революции и руководство РСДРП(б) были осведомлены о планах харьковцев по созданию ДКР. Единственный оставшийся в живых после сталинских репрессий нарком ДКР Борис Магидов в своих воспоминаниях утверждает: Артем «предварительно побеседовал с тов. Лениным. Ленин отнесся весьма сочувственно к этой идее, считая ее необходимой по двум причинам: во-первых, по международным соображениям, а во-вторых, по соображениям чисто внутреннего характера».
Николай Скрипник
Советский политический деятель, член ЦК ВКП(б), один из сторонников политики украинизации в 20–30 годах.
Находясь на должности народного секретаря, Н. Скрипник к любому вопросу подходил из общенациональных интересов. В частности, он, практически в одиночку, боролся против выделения из состава Украины Донецко-Криворожской области и создания на её базе Донецко-Криворожской Советской Республики.
Даже заклятый противник создания ДКР — лидер советской Украины Николай Скрыпник вынужден был признать:
«ЦК партии большевиков харьковским товарищам дал санкцию на организацию Донецко-Криворожской республики».
Есть еще одно ценнейшее указание на это, которое большинство исследователей упускают из виду. Жена Артема — Елизавета Сергеева (в замужестве Репельская), которая также была активисткой харьковской большевистской организации и уже тогда сблизилась со своим будущим мужем, в воспоминаниях утверждает:
«Все серьезные и важные мероприятия Артем обязательно согласовывал с ЦК партии, лично с В. И. Лениным, слово которого для него было законом. Так, например, несколько раз он обсуждал с Владимиром Ильичом вопрос о целесообразности создания Донецко-Криворожской республики в данной ситуации. И когда в феврале 1918 г. республика была создана, Ленин горячо приветствовал председателя ее совнаркома — Артема».
Имеется, правда, свидетельство, на которое любили ссылаться советские историки, осуждавшие «отклонение от ленинского национального курса». Речь идет о мемуарах еще одного члена правительства ДКР — В. Межлаука:
«По указанию т. Ленина мы направились к т. Сталину, который сообщил нам, что ЦК считает неправильным выделение Донецко- Криворожской республики из состава Украинской Советской республики».
Однако заметьте, здесь речь идет о мнении не Ленина, а Сталина, ответственного в ЦК за национальный вопрос.
Исходя из этого и ряда других свидетельств, можно сделать вывод: Ленин и значительная часть ЦК РСДРП(б) в принципе не возражали против провозглашения Донецкой республики, однако против был не последний человек в ЦК — Иосиф Сталин, который в будущем сыграет ключевую роль в решении судьбы ДКР.
Тем не менее Донецкая республика была признана, о чем свидетельствует и официальное поздравление от Секретариата ЦК, датированное 3 марта, и целый ряд дальнейших решений советского руководства, входившего в официальную переписку с органами ДКР.
МИФ 8
У ДКР не было четких границ
Границы 1917–1918 гг.
Границы Донецкой республики были довольно четко определены в публичной ноте Артема, переданной им руководителям европейских держав накануне вторжения немцев в Харьков:
«Что касается границ нашей Республики — они… должны быть известны Киевскому Правительству. Всего несколько месяцев тому назад Киевская Рада в договоре с князем Львовым и Терещенко установили восточные границы Украины как раз по линии, которая являлась и является западными границами нашей Республики. Западные границы Харьковской и Екатеринославской губерний, включая железнодорожную часть Криворожья Херсонской губернии и уезды Таврической губернии до перешейка всегда были и сейчас являются западными границами нашей Республики. Азовское море до Таганрога и границы угольных Советских Округов Донской области по линии железной дороги Ростов— Воронеж до станции Лихая, западные границы Воронежской и южные границы Курской губерний замыкают границы нашей Республики».
Тем не менее уже упомянутый ранее современный украинский исследователь Поплавский пишет в диссертации:
«Хотя границы определены довольно четко, в реальной жизни их делимитация и демаркация проведена не была и таких строго очерченных границ республика не имела».
С этим не поспоришь! Как не поспоришь и с тем, что в данный период не существовало ни одной республики, границы которой были бы полностью делимитированы и тем более демаркированы. Это касается и УНР, и ЗУНР, и самой России. Что уж говорить о ДКР!
К примеру, западные границы УНР довольно четко определялись в Брестском договоре с немцами, но вот северные и восточные так и остались открытым вопросом. Немцы отдали эту проблему на откуп Москве и Киеву, положившись на их двусторонние переговоры, которые на протяжении нескольких месяцев велись в столице УНР и ничем не закончились. Таким образом, официально Москва не признала оккупацию Донбасса, постоянно в ходе переговоров настаивая на его принадлежности России. Мало того, в отдельном приложении к Брестскому договору с Германией Москва прописала возможность совместной с немцами добычи угля в Донбассе, пока окончательно не будут решены все территориальные споры. А границу оккупированной территории официально предложила немцам провести западнее Юзовки.
Да и сама ЦР не спешила с окончательным установлением восточной границы Украины, рассчитывая на скорую высадку немецкого десанта на Кубани. Так что вопрос принадлежности территорий ДКР так и остался открытым вплоть до возвращения туда большевиков в начале 1919 г., после чего сине-желтый флаг в этих регионах не появлялся вплоть до 1941-го. Стоит обратить внимание, что оба раза (и в 1918-м, и в 1941 г.) он поднимался над городами Донбасса исключительно благодаря немцам.
Некоторые современные исследователи пишут, что власть Донецкой республики не распространялась за пределы Харькова. Но ведь и член ЦР Дмитрий Дорошенко писал, что ее власть ограничивалась пределами Киева, а ее документы носили скорее пропагандистский, чем рабочий характер. Между тем сохранилось немало документов, свидетельствующих о том, что местные органы власти в различных регионах Донбасса, Харьковской и Екатеринославской губерний признавали власть совнаркома ДКР и подчинялись ей.
МИФ 9
У Донецкой республики не было правительства
Состав правительства
Это смешное утверждение мы бы и не рассматривали, если б не подобное заявление, прозвучавшее из уст Виктора Ющенко. В действительности на многопартийном съезде в ходе довольно демократичных дискуссий был сформирован областной комитет Донецкой республики в составе 11 человек (7 большевиков, 3 эсера и 1 меньшевик). Первое заседание обкома ДКР состоялось 14 февраля (дата примечательная — первый день жизни России по новому календарному стилю). Сначала избрали президиум, его председателем стал ростовский большевик Семен Васильченко, которого можно на современный манер назвать президентом ДКР (он же занял должность и в правительстве, став наркомом по делам управления республики). Эсеру Равенскому была отведена роль казначея областного комитета.
