Второй сценарий. Россия и Китай начинают сложную и тонкую игру в "дипломатию треугольника", каждый угрожая Вашингтону перспективой формирования стратегического союза КНР-РФ для достижения своих национальных целей.
Наконец, третий сценарий основывается на том, что первые два варианта могут переплетаться в зависимости от возможных форс-мажорных внутриполитических изменений в США, России и Китае.
Общие интересы
Москва и Пекин исходят из того, что глобальная политика Вашингтона, и, прежде всего, военно-силовая, угрожает их долгосрочной безопасности, а нынешняя мировая система, отлаженная под базовые ценности и цели Запада, не соответствует их стратегическим жизненно важным интересам.
Сталкиваясь с серьезными внутренними вызовами, и Китай, и Россия крайне негативно относятся к любым попыткам внешнего воздействия на свои политические системы. Российско-китайское сотрудничество в значительной мере основано на отстаивании принципа прав государств на полный суверенитет в пределах своих границ и на противодействие какому-либо политическому вмешательству в их внутренние дела без одобрения СБ ООН. Именно этот фактор стал определяющим, когда КНР и РФ совместно заняли крайне жесткую позицию в отношении Сирии.
Приоритет и для Пекина, и для Москвы - внутренняя социальная стабильность. Однако на фоне нарастания системных, прежде всего экономических, проблем, достижение такой цели сталкивается с нарастающими трудностями.
Кремль по-прежнему оказывается неспособным дать инновационный толчок технологическому и социальному развитию страны. Россия никак не может выйти на путь самодостаточного экономического развития и отказаться от роли "глобальной кочегарки". Неспособность российского правительства поставить под действенный контроль инфляцию - показатель сохранения опасного дисбаланса в национальной экономике.
Хотя китайское руководство за последние четверть века сократило число своих бедняков почти на 650 миллионов человек, тем не менее, и в китайском обществе нарастает недовольство ролью "мировой мастерской". Прежние драйверы китайской экономики - значительный внешний спрос на китайскую продукцию, сверхмассовое производство, дешевая рабочая сила - уже не столь эффективны, как еще 10-15 лет назад. Особенно на фоне того, что Пекин сталкивается с принципиально новыми экономическими вызовами. Например, в ближайшие годы нужно переселить в города около 400 миллионов избыточного сельскохозяйственного населения. Или такой фактор, как скачкообразный рост государственного долга. К концу 2012 года этот долг по отношению к ВВП Китая достиг 198%, хотя еще в 2008 году составлял 125%.
Руководство и Китая, и России, сталкиваясь с растущей стратегической неопределенностью в мире, не знает, что и как делать для обеспечения долгосрочного сбалансированного социально-экономического развития. Макроэкономическая модель, которую китайцы импортировали в 80-е годы, а России навязали в 90-е, сегодня, в условиях нарастающего глобального системного кризиса, становится все более неадекватной.
Что касается внешнеполитических реалий, то почти в каждом споре между Россией и постсоветскими республиками США и ЕС неизменно занимают сторону противников Москвы. Ведь одна из ключевых геополитических задач Вашингтона заключается в том, чтобы не допустить воссоздания единого сильного государства на евразийском пространстве.
Точно так же Вашингтон поддерживает соседей Китая почти во всех кризисных ситуациях, способствуя возникновению враждебного окружения вокруг КНР.
Москва и Пекин сталкиваются и с постоянным давлением Запада, который требует, чтобы КНР и РФ как "ответственные игроки" поддерживали решения, принимаемые в Вашингтоне и Брюсселе. Конечно, и В.Путин, и Си Цзиньпин понимают, что при этом их страны заведомо оказываются в проигрышном положении. Поэтому лидеры России и Китая стремятся изменить международные правила, приведя их в соответствие с изменяющимся балансом мировых сил.
Пекин и Москва совместно выступают за создание новых внешнеполитических организационных механизмов, таких, как ШОС, БРИКС и "двадцатка", за формирование новых международных кредитных институтов в качестве альтернативы МВФ и Всемирному банку.
Москва и Пекин не хотят, чтобы Вашингтон беспардонно давил на них по таким сложным и острым вопросам, как Сирия, Иран и Северная Корея. Хотя у Китая с Россией есть собственные вопросы по поводу этих стран, но ни Путин, ни Си Цзиньпин не желают таскать каштаны из огня ради Обамы.
Китай и Россия согласны с Соединенными Штатами и Евросоюзом в том, что будет лучше, если Иран и Северная Корея откажутся от стремления к ядерному оружию, а талибы не придут к власти в Афганистане. Но с точки зрения Москвы и Пекина, эти общие с Вашингтоном интересы вторичны по сравнению с усилиями укрепить свое влияние в Центральной и Восточной Азии.
Вашингтон же исходит из того, что, несмотря на публично проявляемое недовольство, Москва и Пекин не захотят слишком раскачивать лодку своих отношений с Америкой и Западом. Ведь Европа - это торговый партнер Китая номер один, а Соединенные Штаты - номер два. Россия же для КНР лишь девятый по значимости торговый партнер. Но и для России Евросоюз это самый главный торговый партнер, а Китай, с большим отставанием, находится на втором месте. Соединенные Штаты в российском списке стоят на четвертом месте, после ЕС, КНР и Украины. Китай с Россией также объективно заинтересованы в стабильности евро и доллара, так как значительная часть их финансовых авуаров хранится именно в этих валютах.
Но, в конечном счете, деловые интересы подчинены интересам национальной безопасности. Экономическая взаимозависимость США и Японии лишь способствовала росту напряженности между ними накануне Второй мировой войной. Точно так же в преддверии Первой мировой войны именно Британия и Германия являлись важнейшими торговыми партнерами друг для друга.
Основные противоречия
Ответственные политики не могут игнорировать традицию взаимного российско-китайского недоверия, которая складывалась в течение длительного времени. И это - на фоне нынешнего укрепления комплекса китайского цивилизационного превосходства и усиления российской имперской ностальгии.
Китай не скрывает, что будет стремиться к мировому лидерству в возможном постамериканском мире. Впервые в новейшей истории китайское руководство открыто сформулировало свою стратегическую программу в виде "китайской мечты". Вот как ее кратко охарактеризовал Си Цзинпинь: "Китайский народ одарен необычайной созидательной силой, поэтому он построил великую китайскую цивилизацию. Мы должны с уверенностью в себе и полные мужества шагать вперед по выбранному пути. Китайская мечта - это мечта народа. Нужно распространять китайский дух".
С другой стороны, если в российском общественном сознании окончательно исчезнет "идея великой страны", то нынешняя Россия быстро окажется у края исторической могилы. "Российский государственный дух" - одна из немногих идеологических скреп, которая пока еще консолидирует все более разнородный и противоречивый социум страны.
И Пекин, и Москва используют двусторонние отношения, чтобы укрепить позиции своих лидеров внутри стран и максимально увеличить свой государственный потенциал на мировой арене. Но в то же время они не хотят, чтобы отношения между КНР и РФ воспринимались как возрождение китайско-советской оси.
В области энергетики цель Китая - получить максимальный объем дешевых энергоносителей. При этом Пекин стремится к тому, чтобы поставки были надежными и диверсифицированными. Москва, со своей стороны, стремится к максимальной цене на свои полезные ископаемые. Поэтому сотрудничество в энергетической сфере между Россией и Китаем остается достаточно ограниченным. Россия по-прежнему всего лишь четвертый по значению поставщик нефти в Китай - 8% китайского нефтяного импорта. В газовой сфере уровень сотрудничества еще ниже.
Камнем преткновения остается структура ценообразования в российском газовом экспорте. Москва стремится устанавливать цены на уровне тех выгодных сделок, которые она заключает с европейскими странами, но Китай хочет получать газ намного дешевле.
После 2007 года поставки российских вооружений в КНР заметно уменьшились, так как Пекин начал требовать не только саму технику, но и технологии для ее создания. Китай использует эти технологии, чтобы экспортировать собственное оружие третьим странам.
В 2013 году Китай собирается приобрести у России 24 истребителя Су-35 и четыре подводные лодки проекта "Лада". НОАК рассчитывает приспособить технологии, использующиеся в двигателях Су-35, для усовершенствования китайских стелс-истребителей.
