Летом 1923 г. Муссолини разработал проект жесткой избирательной системы. Италия делилась на 15 избирательных округов, где каждый мог голосовать за любую партию. Партия, обеспечившая большинство /не менее четверти/, получала две трети мест в палате депутатов. Остальная треть отходила другим партиям пропорционально полученным голосам. Эта уникальная система сочетала интересы большинства населения с возможностью для «партий прошлого» добиться определенного успеха на выборах. В апреле 1924 г. за фашистскую партию проголосовали 65,3% избирателей, не считая голосов, отданных за мелкие партии, поддержавшие правительство. Это была огромная победа. Впервые со времен Кавура правительство получило такую мощную поддержку масс без всякого насилия. 7 июня палата депутатов 361 голосом против 107 проголосовала за доверие правительству. Разложившаяся демократия без ропота проглотила заслуженное поражение.
Через три дня исчез депутат-социалист, богатый землевладелец из Рима Д'Маттеотти[18] – один из самых жестких критиков фашизма. 13.06. нашли его мертвое тело. Левые пытались приписать это убийство Муссолини и его окружению. Но вдова Маттеотти и антифашист К.Сильвестри были уверены в непричастности Муссолини к убийству, что подтвердил и судебный процесс 1947 г. Вероятнее всего убийство Маттеотти было организовано левыми радикалами, поднаторевшими в провокационных акциях. Всё же депутаты-социалисты и их союзники во главе с Д'Амендолой[19] образовали оппозиционную группу, получившую определенную общественную поддержку /«Авентинский блок»/. По вечерам перед резиденцией Муссолини прошли несколько молчаливых и немногочисленных шествий. Четверо известных фашистов были арестованы по обвинению в соучастии в убийстве.
К концу месяца оппозиционные газеты усилили критику режима. 8 июля Муссолини ввел в действие закон о временной приостановке выпуска газет за материалы подрывного характера или призывы к насилию. Влиятельная «Коррьере дела Сера» была отнята у антифашистского сенатора Альбертини. Несколько других либеральных изданий, включая газету «Стампа», попали под фашистский контроль. С полугодовой оппозицией было покончено, когда газета «Мондо», издаваемая Амендолой, в конце декабря поместила заявление одного из четверки арестованных – бывшего руководителя фашистской печати Чезаре Росси, обвинившего Муссолини в причастности к покушению. – Это событие предвещало будущую фронду в рядах фашистского руководства, и уже тогда Дуче следовало сделать выводы из этого случая. Но погруженность Муссолини в государственные дела и удивительные проявления мягкости в характере диктатора помешали ему оценить один из первых признаков брожения в своих рядах и принять жесткие меры.
Дуче отбросил надежды примириться с либералами. 3 января 1925 г., выступая в палате депутатов, он сказал: «Я заявляю здесь перед этим собранием и перед итальянским народом, что я и только я один несу политическую, моральную и историческую ответственность за всё происходящее… Италия желает мира и покоя, работы и спокойствия. Я достигну этого любовью, если это будет возможно, и силой, если это окажется необходимым». События показали, что противники фашизма были слабы и дезорганизованы.
В последующие пять лет с помощью нового секретаря партии Роберто Фариначчи Муссолини достиг поставленной цели – полной фашизации Италии. Бóльшая часть остававшихся свободными изданий была закрыта или перешла под фашистский контроль. Осталось несколько газет, провозгласивших себя независимыми, но они были такими серыми, что правительство относилось к ним с презрением, а его противники не проявляли к ним интереса. Оппозиционные партии были распущены, со свободными выборами покончено. Муссолини создал Великий фашистский совет /ВФС/ под своим председательством, решая вопросы о его составе и повестке дня заседаний. Назначенные сверху подеста заняли места ранее избиравшихся мэров городов. Партийная песня «Jiovinezza» распевалась зачастую вместо королевского гимна, так как партия отныне становилась единым целым с государством.
Было объявлено, что забастовки и локауты несовместимы с новой, тщательно разработанной корпоративной системой, которой, по словам Муссолини, «предначертано стать цивилизацией XX века». Идея создания стоящего над классами «корпоративного государства» примиряла интересы труда и капитала. В 1926 г. был принят закон «О правовой организации трудовых отношений». Существовавшие профсоюзы рабочих распускались. В основных отраслях производства были созданы рабочие и предпринимательские синдикаты. Уставы синдикатов утверждались королевским декретом, а их должностные лица назначались правительственными органами и работали под их контролем. Синдикаты представляли интересы всех рабочих и предпринимателей отрасли производства, если в них числилось не менее одной десятой части всех занятых в ней. Для координации отношений между предпринимательскими и рабочими синдикатами конкретной отрасли производства они объединялись в корпорации. Из представителей корпораций, ряда министерств и фашистской партии создавались Советы корпораций, члены которых утверждались Муссолини, принявшего пост министра корпораций.
Все трудовые конфликты должны были рассматриваться в специальных трибуналах при апелляционных судах, представлявших интересы работодателей и рабочих. Их решения под угрозой уголовной ответственности носили обязательную силу как для членов синдикатов, так и для лиц, не состоявших в них. Основные принципы корпоративной системы были изложены в Хартии труда 1927 г., которая признала корпорации государственными органами, получившими право издавать обязательные для синдикатов постановления в области регулирования трудовых отношений и производства. Всего было создано 22 корпорации. В 1930 г. создается Национальный совет корпораций – совещательный орган при правительстве по вопросам производства и труда.
Новая система производственной организации потребовала перестройки политической структуры общества. В 1939 г. вместо не соответствовавшего духу времени и потому упраздненного парламента была создана Палата фасций и корпораций, состоящая из членов правительства, высших органов фашистской партии, советов корпораций и отдельных специалистов. Все 650 членов палаты назначались Муссолини. Главной функцией Палаты стало «сотрудничество с правительством в издании законов». С выродившейся парламентской системой, превратившейся в кормушку для партийных функционеров, было покончено. Экономический подъем, последовавший за перестройкой хозяйства, показал правильность курса, взятого фашистским государством.
Важную роль в корпоративной системе играла фашистская партия. Она превратилась в строго централизованный государственный орган. Устав партии утверждался королевским указом. Партию, как и правительство, возглавлял Дуче. Партийные органы делились на единоличные и коллегиальные. К единоличным относились: Дуче, генеральный и административный секретари, федеральные секретари, секретари низовых организаций партии – фашистских союзов /фасций/. При каждом единоличном органе имелся совещательный коллегиальный орган: при Дуче – Большой фашистский совет, объявленный законом 1928 г. верховным органом партии и государства; при генеральном и административном секретарях – Национальная директория и Национальный совет, при федеральных секретарях – провинциальные директории, при секретарях фашистских союзов – директории.
Все органы партии назначались сверху. По представлению Муссолини король назначал членов Большого фашистского совета, генерального и административного секретарей. Члены Национальной директории – постоянно работающего центрального органа партии – назначались Большим фашистским советом по представлению генерального секретаря. БФС также назначал федеральных секретарей и утверждал предложенных ими членов провинциальных директорий. Федеральные секретари были членами Национального совета – совещательного органа при Национальной директории. Они назначали секретарей фасций и утверждали предложенных последними членов директорий фасций. Таким образом, партийный аппарат мало зависел от рядовых членов партии. По ее уставу предусматривалось только два обязательных собрания фасций в год. Члены партии были обязаны строго подчиняться всем указаниям своих руководителей. При вступлении в партию давалась предусмотренная уставом клятва: «Клянусь выполнять без рассуждений распоряжения вождя и служить делу фашистской революции всеми моими силами, и, если нужно, кровью».
Разумеется, такая система могла эффективно действовать при условии единства самогó партийного руководства. Как оказалось впоследствии, усилий Муссолини оказалось недостаточно для предотвращения самостоятельных шагов со стороны ряда влиятельных руководителей фашистской партии. Дуче понимал, что свойства итальянского характера не позволяют ему твердо цементировать партийную структуру, подражая гораздо более дисциплинированным немцам. Но государственная стабильность и экономический подъем до начала Второй мировой войны позволяли Муссолини уверенно управлять страной.
