Сейчас трудно предположить появление новых критериев прогресса цивилизаций, кроме традиционных критериев уровня развития производительных сил и производственных отношений, степени освоения природы, создания условий для дальнейшего развития творческих сил индивида и общества, нравственного и эстетического развития личности и общества. В то же время, отмечают советские экзосоциологи, "характеризуя темпы развития цивилизации, мы рассматриваем их в таких аспектах, как социально-политическое и экономическое развитие; эволюция языка, искусства, развитие науки и техники, роль религии и т. д. Мы не можем, однако, утверждать, что наше развитие всегда будет рассматриваться в этих аспектах, тем более предполагать, что и другие цивилизации также развиваются подобным образом". Но радикальные изменения в сущности человеческой культуры могут быть вызваны, конечно, только радикальным изменением природы самого человека, его мироощущения и мировоззрения, как отражения его социального бытия.
Пока же психофизиологическая и общественная сущность человека остается прежней, он будет жить в основном теми же страстями и ценностями, которые нам сегодня известны, хотя удельный вес их может меняться. Если же изменится сущность человека, тогда, конечно, изменятся цели и ценности его жизни. Но мы не знаем, как будет существовать и развиваться цивилизация, созданная этой новой системой ценностей. Особенно если эта система сконструирована свободным полетом фантазии какого-нибудь интеллектуала-абстракциониста.
Традиционный гео- и антропоморфизм есть не слабость человеческого мышления, а и инстинктивное и сознательное моделирование функциональных особенностей других миров Вселенной на основе нашего земного и человеческого опыта. Потому наши попытки представить себе этику иноцивилизаций так же опираются на человеческий опыт.
Впервые в истории человечества попытался изучить этику иноцивилизаций К. Э. Циолковский. Он считал, что так как космос един, то все иноцивилизации независимо от индивидуальных особенностей в конце концов объединены одной судьбой. Следовательно, должна быть и универсальная "космическая этика", которая со временем позволит иноцивилизациям взаимодействовать таким образом, чтобы разумные существа космоса выполнили миссию разума во Вселенной, которую возложила на них природа. В своей "Космической философии" К. Э. Циолковский изложил интересную гипотезу о космической миссии жизни и разума, которую он видел в сознательном, целеустремленном преобразовании космоса. Создавая науку и технику, расширяя свои знания о мире, совершенствуя свои духовные и интеллектуальные качества, разумные существа, по мнению Циолковского, должны ставить перед собой все более грандиозные задачи по совершенствованию самих себя и окружающего мира. Рано или поздно с помощью науки и техники они смогут распространить свою власть на всю Вселенную, и тогда разум станет "фактором эволюции космоса". Полвека назад "Космическая философия" Циолковского многим казалась фантастической, но сегодня ее идеи все больше привлекают внимание, так как вечная потребность человечества найти и оправдать смысл своего существования перед лицом новых возможностей и новых достижений науки и техники обретает в век научно-технической революции особую остроту.
Проблема "конца света" перестала быть монополией богословов и обсуждается сегодня естествоиспытателями и политиками. Дело в том, что недальновидное переделывание природы сделало реальными уже в недалеком будущем такие катастрофы, как перегрев земной атмосферы и "всемирный потоп" из-за таяния ледников; недостаток кислорода в атмосфере; губительные последствия для биосферы многолетнего накопления ядохимикатов в растениях и живых организмах, исчерпание минерального сырья и многое другое.
По мнению немецкого ученого фон Хорнера, долговечность технической цивилизации (т. е. цивилизации, ориентированной на создание науки и техники) или ее техническая умственная деятельность может быть ограничена пятью возможностями: первая - полная гибель всего живого; вторая - гибель только сознательной жизни; третья - физическое и умственное вырождение и вымирание; четвертая - потеря интереса к науке и технике и пятая - неограниченное развитие. Во втором и третьем случаях на той же самой планете могла бы развиваться другая цивилизация. Нужно сказать, что первые четыре варианта спроектированы в расчете на равнодушие разумных существ к своей судьбе. Но человечество уже сегодня обладает, научно-технической базой, чтобы предотвратить губительные последствия некоторых космических катастроф. Больше того, несмотря на то, что многие ученые сегодня считают, что "еще никто не знает, какова наша роль как биологического явления во Вселенной - в сознании человечества укрепляется надежда: вполне возможно, что мы должны будем принять участие в развитии большего, общегалактического масштаба. Жизнь как существующее в галактике явление может иметь значение более чем мимолетное, и разум в конечном счете может научиться управлять эволюцией Галактики". Все больше наших современников разделяет веру Циолковского в то, что разумные существа со временем смогут зажигать и гасить звезды, передвигать планеты с орбиты на орбиту и в конечном счете управлять эволюцией всего космоса. Советские ученые, например, считают, что "современные данные астрофизики не противоречат никакому, пусть даже самому фантастическому уровню развития. В настоящее время можно даже обсуждать вопрос о том, не является ли факт расширения наблюдаемой части Вселенной результатом сознательной деятельности суперцивилизации?".
Есть все основания предполагать, что любая цивилизация в космосе на достаточно высоком уровне своего развития, так же как и человечество, сможет уверовать в свою миссию преобразователя космоса и сделать эту идею целью своего существования. При этом преобразование космоса, конечно, не ограничивается областью физико-химических процессов, но, прежде всего, охватывает био- и ноосферу миров, т. е. сферу деятельности жизни и разума.
Чтобы какой-либо разумный мир во Вселенной в конце концов действительно мог стать "фактором эволюции космоса", от него требуется такая целеустремленность, такое напряжение воли и энергии, которые может обрести только общество, проникнутое сознанием исключительности своей миссии в космосе и своего решающего значения для судеб всего мироздания. К. Э. Циолковский был убежден, что именно человечеству предстоит преобразование космоса по своим идеалам, поэтому оно должно верить, что "цель земных страданий очень высокая. Земле выпала, хотя и тяжелая доля, которая выпадает на биллионную часть планет, но очень почетная: служить рассадником высших существ на пустых солнечных системах и производить суд на планетах отставших. На немногие планеты выпала такая доля. Если же Земля не выполнит этого высокого назначения, то сама подвергнется суду и преобразованию со стороны более достойных планет".
Таким образом, моделью для изучения нравственных и культурных взаимоотношений инопланетных цивилизаций в космосе может служить наша планета - Земля, населенная разными людьми, нациями, народами и расами, организованными самыми разными социальными институтами, от семьи до международных систем. Нравственные, политические и хозяйственные проблемы контактов между иноцивилизациями похожи на соответствующие проблемы взаимоотношений внутри человечества. И если научный анализ помогает нам только прогнозировать отношение иноцивилизаций друг к другу и последствия контактов их между собой, то реальный результат наших контактов с инопланетянами будет зависеть от нашего индивидуального и планетарного самосознания и нашей стратегии в установлении космических контактов.
В задачу статьи не входит конкретизация и детализация особенностей контактов разных культур на Земле и в космосе. Мы хотели только подчеркнуть важность и необходимость самого серьезного изучения всех феноменов во Вселенной, могущих быть связанными с инопланетными цивилизациями космоса, где, по пророческим словам К. Э. Циолковского, "каждое разумное существо есть воин, сражающийся за свое лучшее будущее, за господство разума и блага во Вселенной".
* См. Сб. "Внеземные цивилизации". М., "Наука", 1969.
