Посредине – платонические вздыхатели, бледные призраки либерального и радикального республиканизма. Это жалкие блуждающие тени, которые хотели, бы уцепиться за что-нибудь реальное, живое, чтобы найти себе какое-нибудь право на существование. Отброшенные реакцией в партию народа, они хотели бы управлять им, и они парализуют его, сбивают его с истинного пути и препятствуют его развитию, не принося ему взамен ни тени материального могущества ни даже какой-нибудь плодотворной идеи.
Социал-демократы Германии сделали опыт с ними. Чего только они не делали, начиная с 1867 г., чтобы заключить патриотический, пангерманский, оборонительный и наступательный союз с знаменитой демократической, республиканской, радикальной и глубоко буржуазной партией, которая называлась народной партией (Volkspartei), одной из творцов и славных защитников не менее знаменитой Лиги Мира и Свободы, партией, которая, образовавшись на юге Германии в противовес прусско-германской политики Бисмарка, имела свой главный центр в столице этих добрых швабов, в Штутгарте. Не понимая, что эта партия была лишь бессильным призраком, германские социал-демократы сделали ей всевозможные и даже невозможные уступки, они настоящим образом кастрировали себя, чтобы спуститься до ее уровня и чтобы быть в состоянии оставаться в союзе с ней. Мы видим теперь, насколько все эти уступки были бесполезны и вредны: народная партия, рассеянная, как пыль, победами и прусско-германской грубостью императора Вильгельма, не существует больше, и социал-демократическая партия, которая не может быть ни рассеяна, ни уничтожена, потому что это не партия буржуазии, а партия германского пролетариата, должна переделать и расширить свою программу, чтобы иметь идею, душу или цель, равные силе своего тела.
Оттого что мы энергично отвергли всякое соглашательство и союз с буржуазной политикой, даже наиболее радикальной, про нас глупо или клеветнически говорили, что, считаясь только с экономической или материальной стороной социального вопроса, мы индифферентны к великому вопросу свободы и что тем самым мы вступали в ряды реакции. Один германский делегат на Базельском съезде осмелился даже заявить, что тот, кто не признавал вместе с германской социал-демократией, что «завоевание политических прав есть предварительное условие социального освобождения», или, иначе выражаясь, что для того, чтобы освободить пролетариат от капиталистической или буржуазной тирании, нужно сначала войти в союз с этой тиранией, чтобы либо провести реформу, либо совершить политическую революцию, – сознательно или бессознательно союзник цезарей.
Эти господа сильно ошибаются, – и, «сознательно или бессознательно», стараются обмануть публику, – на наш счет. Мы любим свободу гораздо больше, чем они; мы любим ее настолько сильно, что хотим, чтобы она была полная; мы хотим, чтобы она была действительностью, а не фикцией; и потому-то мы решительно отвергаем всякий союз с буржуазией, убежденные, что всякая свобода, завоеванная при помощи буржуазной политики, буржуазными средствами и оружием, или благодаря союзу обманутых простаков с буржуазией, может быть вполне реальной и очень пользительной для господ буржуа, но для народа будет всегда лишь фикцией.
Господа буржуа всех партий и даже самых передовых, какими бы космополитами они ни были, когда дело идет о том, чтобы заработать деньги все более и более широкой эксплоатацией народного труда, в политике также все горячие и фанатические патриоты своего государства, так как патриотизм в действительности, как прекрасно сказал знаменитый убийца парижского пролетариата и современный спаситель Франции, Тьер, есть не что иное, как культ национального государства. Но государство означает господство, а господство означает эксплуатацию, что показывает, что слово народное государство (Volksstaat), ставши и остающееся еще к сожалению и теперь лозунгом германской социал-демократической партии, есть смешное противоречие, фикция, ложь, без сомнения бессознательная со стороны тех, кто его проповедует, и очень опасная ловушка для пролетариата. Государство, каким бы народным его не делали по форме, всегда останется институтом господства и эксплуатации и, следовательно, для народных масс вечным источником рабства и нищеты. Следовательно, нет другого средства освободить экономически и политически народы, дать им одновременно материальное благосостояние и свободу, как уничтожив государство, все государства, и убив тем самым раз навсегда то, что называли до сих пор политикой; так как политика есть не что иное, как механизм, проявление, внутреннее и внешнее, деятельности государства, т. е. практика, искусство и наука господствовать и эксплуатировать массы на пользу привилегированным классам.
Неверно, стало быть, утверждать, что нас не интересует политика. Мы не пренебрегаем политикой, раз мы хотим положительно ее убить. Вот существенный пункт, в котором мы расходимся решительным образом с политическими партиями и буржуазно-радикальными социалистами. Их политика состоит в использовании, в реформе и преобразовании политики и государства; тогда как наша политика, единственная которую мы признаем, это полное уничтожение государства и политики, являющейся необходимым его проявлением.
И только потому, что мы хотим откровенно этого уничтожения, мы считаем себя в праве называться интернационалистами и революционными социалистами; ибо кто хочет заниматься политикой иначе, чем мы, кто не хочет вместе с нами уничтожения политики, тот должен необходимо творить государственную политику, патриотическую и буржуазную, т. е. отвергать фактически, во имя своего великого или малого национального государства, человеческую солидарность народов, также как и экономическое и социальное освобождение масс внутри страны.
Что касается отрицания человеческой солидарности во имя патриотических эгоизма и тщеславия, или, выражаясь более вежливо, во имя величия и национальной славы, мы видели печальный пример этого как раз в германской социал-демократической партии или, скорее, в программе и политике ее вождей. Перед последней войной эта партия, по-видимому, совершенно приняла пангерманскую программу буржуазной радикальной и так называемой народной партии – Volkspartei.
Как и вожди этой партии, не китайских, а германских теней, вожди социал-демократической партии тоже отправились в Вену, чтобы развить сильнее националистический и пангерманский дух в пролетариате Австрии, по их мнению слишком космополитичном, слишком широком в своих социалистических стремлениях, и внушить ему идеи и стремления, более узко политические и патриотические, словом, чтобы дисциплинировать его и преобразовать в большую национальную, исключительно немецкую партию. Логика этой ложной позиции и этой очевидно политической и патриотической измены по отношению к принципу международного социализма, толкнула их даже на попытку сближения с партией, называемой в Австрии, немецкой партией, полу-либеральной, полу-радикальной, но в высшей степени буржуазной и официальной; с партией, которая хочет именно порабощения всех не немецких народностей Австрии, и в особенности славян, подчинив их исключительному господству немецкого меньшинства, посредством государства. И в то время как они упрекали, как видно с большим основанием, г. де-Швейцера в том, что он непозволительным образом любезничает с кнуто-германским пангерманизмом Бисмарка, сами они косвенным образом любезничали с пангерманизмом либеральных министров Австрии. Поэтому они были сильно удивлены и комично разгневанны, когда увидали, что эти либералы, эти радикалы и официальные патриоты Австрии преследовали рабочие ассоциации. Однако, логика была на стороне министров, а не на их стороне. Министры, как умные и верные служители государства, тысячу раз были правы сурово преследовать рабочих социалистов, и если было что-нибудь странное, во всем этом, так это наивность вождей социал-демократической партии, которые до такой степени не знали условий существования государства, всякого государства, что могли возмущаться против этих неизбежных преследований и удивляться им.
Впрочем, все о чем мы говорим здесь, из области прошлого, это было давно. Огромные и ужасные события, которые развернулись с тех пор, как в Германии, так и за ее пределами, и которые изменили лицо Европы, вылечили, нужно надеяться навсегда, социал-демократов Германии и от традиционной наивности и от их националистических, политических и патриотических вожделений. Их достойное хвалы поведение во время и после войны, энергичный протест против преступлений официальной Германии и против подлости буржуазной Германии, включая сюда и радикалов из народной партии, дань уважения, какую они отдали, обнаружив поистине геройскую смелость, революции и величественной смерти Парижской Коммуны, все это доказывает, что социал-демократическая партия, включающая в себя в настоящий момент громадное большинство пролетариата Германии, порвала, наконец, цепи, приковывавшие ее до того времени к буржуазно-патриотической политике государства, чтобы следовать отныне исключительно по великому пути международного освобождения, который один только может привести пролетариат к свободе и благоденствию.
