Парламент Южной Осетии насчитывает тридцать три места. Семнадцать из них принадлежат партии «Единство», девять — «Народной партии» и восемь коммунистам.
«Народная партия» изначально была оппозиционной. Но перед выборами происходит её рейдерский захват. В штаб партии врываются силовики, укладывают всех на пол. В это время происходит параллельный съезд, на котором лидера партии Руланда Келихсаева обвиняют в неправильном понимании Устава и отстраняют от руководства. Он пробует сопротивляться, за что ему пробивают голову и изгоняют в Северную Осетию. Новым лидером партии становится Казимир Плиев.
Сам же Эдуард Кокойты становится лидером партии «Единство» (дежа-вю, да?) Наблюдатель от России Владимир Чуров признает выборы состоявшимися и прошедшими без нарушений («дежа-вю 2», да?). И опа! — Парламент в кармане.
Параллельно с этим идет устранение и оппозиционных кандидатов в президенты. Например, Алана Кочиева, зарегистрированного кандидата, по обвинению в избиении депутата уже левой «Народной партии» сажают в тюрьму. Также время от времени практикуются и выездные сессии для разборок с оппонентами в стиле «рамзанкадыров». Во Владикавказе дважды пытались похитить политолога Алана Чочиева, врывались к нему в дом. Первый раз не нашли, второй раз его отстояли представители МВД РФ.
В выборах решает участвовать и Джамбулат Тедеев. Он возвращается в республику — один, Ибрагим Тедеев расстрелян во Владикавказе в 2006-м, заказчик так и не установлен — и пытается зарегестрирроваться кандидатом. Во время подачи документов около ЦИКа собирается толпа его сторонников. Сам он заходит в здание, но дальше вестибюля охрана его не пропускает. В этот момент к ЦИКу подъезжает и прокурор ЮО Таймураз Хугаев и начинает хватать Тедеева, пытаясь его арестовать. Толпа врывается в ЦИК, охрана открывает огонь в потолок, но Тедеева все же удается отстоять. После чего прокурор независимой республики выходит на крыльцо и начинает крыть город матом (заявление об оскорблении подписали 240 человек).
Допустить регистрации Тедеева Эдуард Кокойты никак не может. Из 17 зарегистрированных на данный момент кандидатов (из которых трое оппозиционных) немало людей достойных и пользующихся поддержкой. Но достаточной силы за ними нет. Тедеев же со своим заоблачным рейтингом (который Кокойты ему сам и создал) — единственный, кто способен подчистую вымести метлой всех кокойтовских из республики и кто и идет на выборы именно с этой риторикой.
В итоге Джамбулату Тедееву ЦИК, под руководством председателя Беллы Плиевой, в регистрации отказывает, так как он не проходит по цензу оседлости (только что скорректированном). Что, впрочем, не помешало тому же ЦИКу под председательством той же Беллы Плиевой, 10 лет назад занимавшей ту же должность, зарегистрировать кандидатом в президенты некоего Эдуарда Кокойты, так же не проходившего по тому же самому цензу.
Правда, двое членов ЦИК, воздержавшихся от голосования (6 «за», 7 «против», 2 воздержались), через пару дней пишут заявления председателю парламента об угрозах и давлении со стороны прокурора республики. В частности, Ханджер Остаев заявляет, что Таймураз Хугаев в нетрезвом состоянии угрожал ему, обвинил в предательстве и пообещал отрезать голову. «Поэтому я не смог проголосовать ни по закону, ни по совести и воздержался. Прошу оградить меня и мою семью от посягательств генерального прокурора и запретить ему влиять на работу ЦИК».
В эту же ночь в Цхинвале начинаются аресты. Берут тех, кого смогли опознать по камерам наблюдения. Например, задерживают известного и уважаемого в республике инженера Леонида Харебова, 72 лет. Избивают его. Задерживают парня с умственными отклонениями, которому просто было интересно, что происходит. Задерживают даже просто людей, проходивших мимо дома Джамбулата Тедеева. Всего за два дня задержано несколько десятков человек, вероятно, более 50, потому что именно столько мест имеется в Цхинвальском СИЗО, а он оказался переполнен, и людей развозили в другие районы.
— Я всю ночь просидела в одежде, ждала, когда меня возьму, — говорит Фатима Маргиева. — Я же осужденная. Кокойты уже сажал меня в тюрьму. 104 дня я там просидела. Вы знаете правителя, который бы так обходился со своей Конституцией и с народом?
— Знаю, — говорю. — И даже двоих.
Были и избиения. Например, того же Тимура Цоховребова пытались похитить семеро депутатов парламента во главе с тем самым Казимиром Плиевым — левым лидером левой украденной «Народной партии». Ну и так далее. Сейчас про правовой беспредел в республике говорят даже таксисты. Других тем для разговоров нет.
На данный момент в республике наступила пауза. Первый пробный шар об изменении конституционного строя в Парламент был запущен 18 октября, но коммунисты прокатили его в «жесткой форме».
С другой стороны, граждане еще имеют возможность влиять на результаты выборов и избрать того, кто им по душе. Здесь еще, как и у нас в 91, слово «Конституция» не пустой звук и люди хотят просто открытых честных выборов. Если их не будет — «там посмотрим».
Над республикой, где ствол есть у каждого человека — это не метафора, именно у каждого — нависла нехорошая пауза.
* * *
Ощущение тупика только усилилось. С одной стороны — Россия, которая наполняет регион армией, устанавливая здесь свои форпосты, казармы и часовые вышки, но при этом совершенно плюет на своих граждан, которым такой щедрой рукой раздавала свои паспорта.
— Мы обращались и к Медведеву, и к Путину, и в Госдуму с просьбой повлиять на этот правовой беспредел, — говорит Фатима Маргиева. — Оттуда ответа не пришлось. В Посольстве же нам сказали, что мы, оказывается, в этом случае — не граждане России.
С другой стороны — Грузия, дороги с которой перегорожены сеткой-рабицей, перекопаны «Южным валом» и утыканы российскими пограничниками. Бывшие соседи смотрят друг на друга через проломы в казармах и следят за каждым шагом другого.
А ни независимости, ни денег, ни выбора как не было, так и нет.
* * *
К Южной Осетии у меня вопросов нет. Независимость такая штука, когда платить за все и все решать приходится самим. И лично мне совершенно все-равно какой здесь будет строй, кто окажется у власти, и сколько денег будет украдено.
Но у меня есть вопросы к России.
Здесь погибло немало наших солдат. Сюда идут немалые деньги. Наши деньги. Здесь стоят наши части для — будем считать так — защиты населения. Здесь проживают наши граждане.
В ответ бандитская клановая власть выкидывает россиян с должностей, запрещает нашим гражданам въезд в свою страну, главного тренера сборной России блокирует в доме силами спецназа и посылает боевиков во Владикавказ для устранения неугодных.
Вот и я хочу спросить — а на кой, собственно черт нам все это надо? Зачем мы оплачиваем существование у власти этого осиного улья, в очередной раз теряем лицо и по-прежнему посылаем своих мальчишек срочников охранять клановые интересы местного царька?
Приезжать в непризнанную республику, где клановый режим со стрельбой отменяет выборы, свергает и держит под арестом законно выбранного президента, разгоняет митинги, перекрывает границы, сажает и избивает оппозиционеров и вообще всеми способами пытается удержаться у власти — приезжать в такую республику, не имея аккредитации, но зато с уголовным делом по экстремизму за плечами — те еще ощущения, надо заметить.
В этот раз официальный Цхинвал границы не перекрывает. Но зато теперь для работы в республике требуется аккредитация. Это я узнают на таможне, еще на российской стороне, где почему-то долго мурыжат мой паспорт, проверяя и просвечивая его со всех сторон и интересуясь, в каких именно странах я бывал. Называю первые пришедшие в голову — США, Косово, Египет…Не самый удачный набор в данной ситуации, пожалуй.
— Что-то нет так? — спрашиваю.
— Да нет, все в порядке, — козыряет лейтенант и отдает паспорт. Напротив окошка предупреждение: в Грузии свирепствует чума свиней.
Если для въезда в страну, где проходят свободные выборы, журналисту нужна аккредитация, то лично для меня это говорит уже о многом. Аккредитации у меня, естественно, нет. Мне это даже в г олову не приходило. Никакой аккредитации у меня не спрашивали даже на выборах в Косово — не самой правовой страны в мире. Приходи и работай себе на здоровье. Фотографируй что хочешь, заходи, куда хочешь и разговаривай, с кем хочешь. Полиция не препятствовала, на границе о разрешении никто не заикался, бейджиков никакой представитель власти от меня не требовал.
Таможня работает в полную силу. Все четыре КПП открыты и направлены на пропуск граждан, прибывающих в Южную Осетию. Граждане прибывают на автобусах, организованными колоннами. На лобовые стекла прикреплены таблички: "Выборы". Пропускают их, насколько я могу судить, по спискам. Проверка всего автобуса в среднем занимает меньше времени, чем проверка одного неаккредитованного журналиста. ЦИК учел ошибки декабрьского голосования и глупостей вроде избирательных участков во Владикавказе, где проживает значительная, если не большая часть населения ЮО, и где эта часть населения голосует как хочет, а совсем не так, как надо — больше не допускает. По городу ходят упорные слухи, что этим людям платят. Якобы тысячу рублей за голос. Но кто покупает голоса — на эти вопросы не отвечают. Впрочем, МВД Южной Осетии эту информацию опровергает. Кто бы сомневался.
