То же самое китайцы делают в Южной Америке и Центральной Азии. Они покупают все что могут. Совершают массированные набеги, прибирая к рукам минералы и другое сырье, в то время как многие страны, в том числе США, то ли игнорируют, то ли закрывают глаза на то, что сырья в мире осталось мало. Китайцы же мыслят стратегически. Они присутствуют во всем мире, реагируя на то, что происходит. Именно они сейчас играют роль хороших капиталистов, в то время как Америка как раз ведет себя как агрессивная сверхдержава 1950-х годов – послевоенного периода, в течение которого стране не о чем было беспокоиться.
Конечно, те дни давно позади. Но Штаты этого еще не поняли.
Тратя деньги без выкручивания рук и предоставляя в какой-то степени рабочие места, Китай демонстрирует свою добрую волю и приобретает политическое влияние. Для этой же цели китайцы поговаривают о покупке европейских правительственных обязательств, в то время как Европа сейчас переживает проблемы. Теперь посмотрим на это с китайской точки зрения: допустим, китайцы никогда не получат назад свои деньги ни от Греции, ни от Португалии, ни от кого-то еще. Итак, эти деньги они потеряют. С точки зрения китайцев, это недорогая международная помощь, низкая цена за обретение международного влияния, за появление на международной арене в качестве реальной силы. Даже если случится самое худшее и Китай лишится своих инвестиций, он станет весомой политической силой в МВФ и Всемирном банке. Европейцы будут говорить, что Китай пришел им на выручку, что китайцы – славные ребята, они купили облигации, когда никто другой не мог или не хотел этого сделать.
Америка, может, и купила бы облигации, но у США нет денег: перегруженность долгами снова играет свою негативную роль, как показывают даже исследования Министерства обороны США.
МЫ С ПЕЙДЖ недавно вернулись из поездки в Мьянму. Эта страна, похоже, станет очередным символом упущенных Америкой возможностей.
В 1962 году Мьянма, которая тогда называлась Бирмой, была самой богатой страной мира. И тогда к власти пришел Не Вин, генерал и поклонник нумерологии, за чем последовало пятьдесят лет военной хунты. С тех пор страной управляли астрологи и нумерологи. Не Вин и его последователи объявили о принятии экономической программы советского типа – бирманского пути к социализму. Страна стала закрытой, и с тех пор Мьянма (официальное переименование состоялось в 1989 году) превратилась, конечно, в одну из беднейших стран мира.
Сейчас власть перешла к гражданскому правительству, и после пятидесяти лет скверного руководства, стагнации и международной изоляции Мьянма оказалась там же, где был Китай Дэна Сяопина в 1978 году. Экономика страны одна из наименее развитых в мире. И это одна из самых впечатляющих возможностей для инвестирования, которую только можно придумать: 60 миллионов жителей, большое количество природных ресурсов, образованная и дисциплинированная рабочая сила, выгодное расположение между Индией и Китаем. Я очень хотел инвестировать туда, но ограничения были настолько нелепыми, что, казалось, проще вложить деньги в Северной Корее (о ней речь пойдет позже), и притом не Мьянма, но США виноваты в этой нелепости. Я попросил своего адвоката изучить соответствующие законы, и, похоже, американцу даже произносить слово «Мьянма» – все равно что совершить преступление. Я решился на тяготы получения лицензии от правительства – американского правительства – на инвестиции в Мьянму, но, как и предполагал, ничего не вышло.
Остальной же мир вливает деньги в эту страну, и другие азиатские государства тоже уже присутствуют на этом рынке. Британцы, колониальное правление которых трансформировало некогда феодальное сообщество, совершенно не считаются там персонами нон грата. Только мы, представители «страны свободных», не принимаем участия в происходящих здесь великих переменах. Все наши конкуренты на всех парах несутся в Мьянму, зная, что там не придется соревноваться с США. Если бы вы, занимаясь нефтью, знали, что не придется соперничать с Exxon, то тоже поспешили бы на такой рынок. Когда американцы наконец смогли принять участие в гонке, остальные уже скупили все лучшие товары.
И это всего лишь один из примеров близорукости американцев. Даже для Ирана, где я размещал инвестиции лет двадцать назад, можно получить американскую лицензию на вклады, если только вы не инвестируете свыше определенной суммы в миллионах долларов. Но когда речь зашла о Мьянме, оказалось, как поняли и я, и мой юрист, что даже простая поездка американского гражданина в эту страну граничит с преступлением – по крайней мере так рассматривает ситуацию правительство США.
Мы с Пейдж въехали в Мьянму как простые туристы, получив визы в Сингапуре. Мы побывали там уже второй раз – проезжали через эту страну десятью годами раньше, во время «Путешествия тысячелетия». В течение обеих поездок мы встречали многих людей на своем пути. Я виделся с президентами банков и главами горнодобывающих компаний, чтобы обсудить перемены, происходящие в Мьянме, и все были убеждены, что эти изменения реальны; я встречался с главой Торговой палаты (всего несколькими месяцами раньше на этот пост назначало правительство, но этот человек уже был избран самими членами палаты). «Мне нужно соответствовать должности, иначе я потеряю работу», – объяснил он.
Пейдж – увлеченный геммолог. Она уже получила множество сертификатов и постоянно продолжает изучать ювелирные камни, проводит различные тесты. Находясь в Мьянме, где есть месторождения сапфиров, рубинов и нефрита, моя жена смогла продолжить самообразование. Наш друг познакомил ее с одной бирманкой с хорошими связями, которая знала всех в Янгоне. Прослышав об интересе Пейдж к драгоценным камням, ее новая знакомая позвонила нескольким ювелирам, так что в какой-то момент Пейдж оказалась наедине с драгоценностями на сумму от 15 до 20 миллионов долларов: ей разрешили их изучать. Жена была на седьмом небе от счастья!
Как-то раз меня пригласили на ужин, и я, сидя рядом с главой крупного турагентства, рассказывал ему о том, как мы ездили по их стране в 2001 году. Он ответил, что такая поездка была бы невозможной: в 2001 году ее никто бы не разрешил, как, собственно, и сейчас. Я согласился, что это действительно было бы невозможно ни тогда, ни сейчас, но добавил, что мы все-таки сделали это. В доказательство я предложил ему посетить наш сайт. Разумеется, мой собеседник был как громом поражен, что доставило мне большое удовольствие: его неверие снова напомнило мне о том, какой сложной и необычной была наша поездка, и воспоминания о ней стали еще более приятными.
В 2001 году, во время нашего первого посещения Мьянмы, с ней уже вели дела многие страны: Япония, Китай, Малайзия, Россия, Сингапур. Эти государства могли пользоваться множеством природных ресурсов Мьянмы (древесиной, природным газом, золотом, другими минералами), а также делать деньги на неизбежном притоке туристов. Через месяц после пребывания в Мьянме мы встретили в Дели одну американку, которая как раз ехала туда и очень возмущалась, когда мы упомянули, что уже побывали там, заявив, что санкции США запрещают это своим гражданам.
– Почему вам можно, а мне нельзя? – поинтересовался я.
– Потому что я работаю в неправительственной организации. Я еду в Мьянму для изучения ситуации.
– Я тоже, – ответил я. – Почему я должен отправлять в Мьянму вас, чтобы вы изучили тамошнюю ситуацию и все решили за меня?
(Более подробно мое мнение о мошеннических конторах, которые представляют собой неправительственные организации, а также об американских экспатах, тяготеющих к ним, можно прочесть в «Приключениях капиталиста».)
Когда мы ездили по Мьянме, да и по всему миру в течение трехлетнего путешествия, всюду обнаруживалось, что санкции США неэффективны. Страны – «жертвы» этих санкций наводнялись конкурирующими товарами, а американские продукты исчезали с полок. И страдали от этого вовсе не «агрессивные» страны, а американские рабочие, бизнесмены и налогоплательщики. Сегодня, как мы выяснили во время последней поездки, в Мьянме до сих пор можно найти что угодно. Еще одно десятилетие санкций имело мало успеха.
После прихода к власти нового правительства и обещания демократических реформ США одними из последних объявили о смягчении санкций. Что ж, будем надеяться на это.
Тем временем Мьянма, которая, кстати, примет в 2013 году Игры Юго-Восточной Азии, была избрана президентом Ассоциации стран Юго-Восточной Азии (АСЕАН) на 2014 год. Все ее соседи рады происходящим переменам.
В стране организована новая валютная система. Прежняя вышла из-под контроля, и МВФ помог ей в решении этого вопроса. Мьянма – страна наличности. Никаких кредиток, почти нет чеков. Я побывал там в нескольких банках, и, надо сказать, нигде больше ничего подобного не видел (а ведь я бывал во многих местах): заходишь в банк, заглядываешь за стойку и видишь маленькую комнатку, забитую денежными купюрами до потолка!
