Ознакомительная версия.
«Логика перехода на рынок предусматривает использование теневых капиталов в интересах всего населения страны. Это один из важных факторов ресурсного обеспечения реформы...»
Многих граждан страны подобная направленность программы буквально бросила в шок. Ведь предлагалось дать полную свободу дельцам теневой экономики. Мыслимое ли это дело? Между тем депутаты Верховного Совета России практически единогласно проголосовали за эту программу. Что же ими двигало в тот момент? Только ли желание бескорыстно помочь теневым структурам легализоваться на законных основаниях или же за этим их решением стояла иная, преступная корысть?
Буквально за тридцать последних лет советская теневая экономика выросла и окрепла до огромных размеров. Победить ее теперь оказалось практически невозможно. В 1986—1990 годах, в период зарождения и становления на ноги настоящего советского гангстеризма, теневая экономика обрела новые силы и открыла для себя неизведанные ранее возможности. И вот в 1990 году произошло почти что официальное объединение несметных капиталов теневиков и гангстеров – возвращение изъятых через рэкет сумм в «черные» банки теневой экономики. Поэтому рвущиеся к власти демократы, наученные горьким опытом коммунистов, избрали для себя наиболее оптимальный вариант – дать теневикам зеленый свет. Депутат Галина Старовойтова, выражая подобные настроения, говорила прямым текстом:
«Поезд ушел, и вы не докажете, что это криминальный капитал, поэтому надо разрешить криминальный капитал вложить в экономику. Ведь в нашей экономике, в ее криминальном секторе действуют наиболее сметливые, предприимчивые люди, которые и могут завтра определить судьбу нашей экономики. У них есть и связи, и зарубежные в том числе. Фактически они создали структуры, которые надо только легализовать».
О том же самом говорил в унисон Старовойтовой и экономист Николай Шмелев:
«Крестных отцов» надо легализовать. Если будут нормальные деньги, если им не страшно будет открыть свой магазин или свою фирму, если им дадут государственные гарантии, они будут работать на реформу. Я же многих такого типа людей знаю. Да, они уголовники, но они мечтают быть порядочными людьми. Дайте им возможность быть ими. Скажем, он хочет «Мерседес», хочет лебедей на дачу – дайте ему лебедей и «Мерседес».
А люди с улицы потерпят. Зато зайдете в магазин за молоком, за мясом, за колбасой, за колготками – а они на полках, на прилавках. Это ситуацию сбалансирует».
Из высказываний противников подобных идей приведу лишь слова специалиста по борьбе с организованной преступностью генерал-майора милиции Вячеслава Комиссарова, который в конце 80-х заявил следующее:
«Вы, наверное, обратили внимание, и среди депутатов, и в прессе пошла волна, чтобы легализовать дельцов теневой экономики, освободить, мол, надо из мест лишения свободы тех, кто осужден за экономическое преступление. Согласен, к определенным лицам может быть снисхождение. Но я не приемлю рассуждений типа, чтобы к формированию новых экономических структур допустить всех, кто был осужден за экономические преступления, в том числе и расхитителей госимущества, ввиду того что у них есть опыт предпринимательства. Если они жили прежде нечестно, где гарантия, что они сейчас не вступят в нечестную игру?!»
Слова генерала милиции выглядели тогда архаично, поскольку балом в стране правила мафия и коррумпированная власть, которые рука об руку шли к развалу страны и созданию на ее обломках нового государства – бандитского, прикрытого фиговым листком демократии. Собственно, любое капиталистическое государство устроено по такому же принципу. Не зря знаменитый драматург Бернард Шоу как-то заметил: «Демократия – это красивый воздушный шарик. Пока одни люди с восхищением смотрят на него, запрокинув головы вверх, другие люди ловко обчищают их карманы». В среде американских гангстеров еще в 20-е годы существовало высказывание: «Работать должны тупицы – простые граждане, а мы будем пользоваться результатами их труда».
Гибель Советского Союза – первой в мире страны, где проводился эксперимент по созданию справедливого государства и нового человека – честного, жертвенного, культурного, – показала всему миру, что русским не удалось изменить природу человека в лучшую сторону. Их хватило всего лишь на полвека, после чего советский человек начал меняться, причем далеко не в лучшую сторону. До этого в нем жил творец, потом проснулась тварь (по Ницше). Стоило его поманить западной «морковкой», и он, как тот осел, послушно пошел в нужную «морковным» манипуляторам сторону. А вот китайцы, к примеру, не пошли. И уже более шести десятков лет (с 1949 года) доказывают всему миру, что их социалистический эксперимент проходит успешно. Они учли неудачу советских экспериментаторов и сделали из нее соответствующие выводы.
Отметим, что еще в 1989 году, в разгар советской перестройки, в Китай с официальным визитом приехал Михаил Горбачев. Цель у него была одна – подключить к перестроечному процессу и китайских коммунистов, которые одни в социалистическом мире не хотели этого делать. Но руководители Поднебесной мягко «послали» советского реформатора подальше, взяв за основу слова Ленина: «Мы пойдем своим путем!» А своих доморощенных перестройщиков, вышедших на центральную площадь Пекина и требовавших от своего руководства прислушаться к словам Горбачева, раздавили танками. Жестоко? Несомненно. Однако гуманный Горбачев в итоге развалил страну, принеся страдания миллионам своих соотечественников, а жестокий Дэн Сяопин, отдав приказ убить несколько тысяч бунтовщиков, сохранил не только страну, а значит, и большинство ее граждан, но и сделал Китай сверхдержавой.
Возникает вопрос: как китайцам удалось не только скрестить социализм с капитализмом, но и сохранить страну от разрушения? Почему они не испортились, как это случилось с советскими руководителями и их народом? Здесь несколько причин. Во-первых, у китайцев сильно развито национальное самосознание, которое не позволяет им быть марионетками в руках забугорных советчиков (а ведь холодную войну Запад вел не только с СССР, но и с Китаем тоже). Советские руководители, вместо того чтобы развивать в советских людях национальное самосознание (особенно в русских, поскольку они составляли большинство населения в СССР и являлись государственно образующей нацией), чаще всего подавляли именно русское национальное самосознание. В итоге в самый ответственный для страны момент русские не вышли на улицы, чтобы защищать советскую власть. Но им за это и воздалось: сегодня именно они являются самой проигравшей нацией в России, не имеющей по большому счету «ни кола, ни двора». Вернее, «двор» они имеют, но чувствуют себя в нем отнюдь не как хозяева. В роли последних выступают совсем другие люди, в большинстве из которых нет ни капли русской крови.
Во-вторых, китайские коммунисты не экспериментировали так с идеологией, как это делали их советские единомышленники. И того же «обаятельного злодея» в их кинематографе, к примеру, долгое время не было, дабы не искушать молодого зрителя. Сейчас, правда, он появился, но все равно он не столь обаятелен, как это было в советском кино. Не случайно поэтому одной из самых популярных книг среди китайской молодежи является «Как закалялась сталь» Николая Островского. Это произведение было «учебником жизни» и для советских подростков, но только первые полвека существования советской власти. Потом ее пафос был постепенно размыт мелкобуржуазной конвергенцией, начавшейся в СССР в начале 60-х. В итоге если фильм 1957 года «Павел Корчагин» был встречен советской молодежью с энтузиазмом (25, 3 млн зрителей), то сериал 1972 года «Как закалялась сталь» уже не вызвал массового ажиотажа у молодежи. В Китае все наоборот: там эта книга и оба советских фильма до сих пор являются бестселлерами.
Несмотря на то что Китай называет себя социалистической страной, однако его экономика широко совмещает в себе и элементы капиталистической. Как и в России, там есть миллиардеры (правда, их в разы меньше, чем у нас), есть и организованная преступность – «триады». Однако ни те ни другие не являются «хозяевами жизни» – героями, с которых китайцы пишут свою жизнь. Их никто не пиарит и не пропагандирует их деятельность. В этом китайская идеология нисколько не изменилась за минувшие 60 лет. Наоборот, весь пыл пропаганды направлен против участников «триад», а их капиталы не убегают из страны, как это происходит в России, а служат непосредственно Китаю. То есть тамошние власти заставляют своих бандитов быть патриотами своей страны. Читаем в книге «Борьба с мафией в Китае» С. Яня и Н. Яблокова:
«Особенностью организованной преступности в КНР является то, что ее ОПГ и организации, работающие под «крышей» разных фирм и компаний (а их сейчас большинство), под угрозой закона (ст. 190 УК) и строгого контроля над их финансовыми потоками со стороны органов государственной безопасности, фактически лишены свободы размещения своих капиталов в иностранных банках и отмывания «грязных» денег в разных офшорных зонах. В результате «триады» даже валюту, зарабатываемую за рубежом, вынуждены переводить обратно в КНР со всеми вытекающими для государства налоговыми последствиями...»
Ознакомительная версия.
