Есть! Конечно, до основания разрушенного войной не вернуть. Как начинаешь перебирать дореволюционные фотографии Вязьмы, поневоле удивляешься и ужасаешься: полно, то ли это место? Утрачены лучшие городские вертикали – памятники характерного «небостремительного» вяземского барокко: Ильинская и Никитская церкви с характерными главками «а-ля шапка Мономаха», погиб Благовещенский храм – феерическое ярусное пятиглавие, отважно взгромождённое на традиционный восьмерик на четверике…
Но, как говорится, богата Россия – разворовывают, а всё никак не разворуют.
Высоко на холм над рекой взобрался белоснежный Троицкий собор второй половины XVII века. Это до сих пор композиционный и архитектурный центр города.
Геометрически строгий куб тела храма словно вскипает ярусами многочисленных кокошников, и из этого кипения, словно ракеты, выстреливают вверх три ярусных же (!) шатра. Кажется, три иглы пронзают небо Вязьмы. Невероятную церковь хорошо видно с многих точек города – с другого берега реки, с Соборного холма, с Торговой площади. Смотришь и удивляешься: воистину великий, сокровенный, непостижимый клад – эти человеческие руки.
Теги: Вязьма
В поисках вымышленного царства
Н.Ф. Усков. Существует ли тысячелетняя Россия? - Сноб. 23.11.2013. Почему Россия отстала от Европы? – Сноб. 3.01.2014.
На свете есть ура-патриоты, но встречаются и атас-капитулянты. В журнале под названием "Сноб" Николай Усков опубликовал инструкцию для чистой публики – как следует относиться к истории России? Так формируется хороший тон, влиятельная мода. Сверхзадача таких публицистических директив – чтобы «приличным людям» стыдно стало думать иначе.
Усков решил стряхнуть с России всё великодержавное, горделивое, а оставить – стыд и желание уподобляться Европе. Европа для него – не часть света, а прекрасная царевна, в которую влюбился Усков-громовержец. Это, пожалуй, наиболее несуразная мода последнего времени: самые утончённые наши гуманитарии – что либералы, что националисты – вдруг стали поглядывать в сторону Европы сквозь экстатические слёзы. Найдено очередное лекарство от всех болезней: назови себя Европой, перечеркни всё, что не вписывается в каноны евроремонта, – и окажешься победителем. Европа для них – это много свободы и ещё больше комфорта. А всё дурное – азиатчина, Россия, грязь, медвежьи углы. Сделай шаг, присоединись к «цивилизации». На девиц, которые не знали переживаний острее, чем шероховатости в судьбе доктора Хауса, европейская грёза действует гипнотически.
Нам прививают гражданский комплекс неполноценности... Ускову даже «История» Акунина показалась слишком комплиментарной по отношению к русской культуре. И громовержец разгневался. Черчиллю приписывают афоризм: «Россия никогда не была такой сильной, какой она хотела себя видеть, и никогда не была такой слабой, как о ней думали враги». Усков сочинил миф о сверхслабой России. Оказывается, на задворках Европы столетиями загнивало село Горюхино, в котором ни грамоты не знали, ни гигиены, ни торговли.
Почему же такое государство возникло и не раз возрождалось, перемалывая внутренние противоречия? Почему Москва стала центром великой державы, освоившей континентальное пространство? Почему Москва, а не Краков, не Тбилиси, не Будапешт и не Ташкент? Ведь даже о воинской доблести русских Усков умалчивает. Только – недоразвитая Церковь, отсутствие производства, примитивная торговля сырьём, варварские нравы, колониальная зависимость от западных купцов. Краски сгущены до такой степени, что достаточно обратиться к любым заметкам европейцев, побывавших в Московии, – и мы увидим, насколько они добрее к стране медведей, чем Николай Усков, идеолог партии «Гражданская платформа», которая зарегистрирована в России. Неужели эта платформа расположена где-нибудь на Чаринг-Кросском вокзале?
Читаем и улыбаемся: «Русские, недовольные своей жизнью, не пытались её изменить, они просто уходили. В Литву, на Дон, за Урал, в Сибирь, теперь на Запад – русские бежали или, как тогда говорили, «гуляли» всегда». А как же вековые устои оседлой срединной Руси? Статика и динамика всегда присутствуют параллельно в истории больших народов. Вот Усков цитирует прогноз генерала Куропаткина, что население России к концу ХХ века приблизится к 400 миллионам. А ведь расчёты Куропаткина почти сбылись! Добавим Польшу к населению бывших республик СССР – и получим больше 350 миллионов. И это при урбанизации, которую не мог предсказать Куропаткин. А как вам такое смелое заявление громовержца: «Судьба будущей Руси во многом была предопределена задолго до появления человека на Земле». Вот оно как! Даже динозавров ещё не было – а с русскими уже всё ясно: не европейцы они, третий сорт.
Странное отношение к истории у нашего заплутавшего европейца. Его нервирует, что в современной России нет единомыслия. Усков сокрушается: «Не потому ли так мучительно ищем и не находим себя, что потерялись в пространстве исторического мифа, где гербом является византийский, восточно-римский двуглавый орёл, знаменем – триколор Временного правительства, когда-то образованный Петром из флага Голландии, а гимном – неуклюже переписанный сталинский «Союз нерушимый» .
Что же в этом плохого? Огромная страна не может быть одноцветной, если это не антиутопия про роботов. В своё время влиятельнейшая православная церковь вынуждена была уживаться с языческими традициями. А коммунисты, изначально пытавшиеся перечеркнуть «царскую историю», обратились к образам Александра Невского и Александра Суворова и внедрили их в сознание народа с такой сноровкой, какой и в имперские времена не видывали. Усков – куда прямолинейнее и жёстче Иосифа Волоцкого и Иосифа Сталина. «Делай, как я!» – и никакой самодеятельности, никаких противоречий.
Есть словечки, которые искажают знакомые понятия в угоду моде. Раньше говорили о красоте, нынче – о «стильности». Говорили «убийца», а теперь – «киллер». Вместо «творчества» в кругу Ускова ходит слово «креатив». То есть всё то же самое – но в рекламных целях. И наукообразные статьи он пишет по одной причине: «не обманешь – не продашь», а реклама – двигатель торговли.
Есть в усковском креативе и меткие, резонные доводы – они заимствованы из привычного репертуара классиков критической мысли. Вяземский, Чаадаев, Герцен, Ленин пытались подняться над патриотическими стереотипами и встряхнуть российскую публику от сна. Иногда это полезно. Но Усков нелогичен! Осуждая Россию за индустриальную беспомощность, за отсутствие массового просвещения, за несамостоятельную внешнюю политику, он должен был найти хотя бы пару добрых слов о советском эксперименте, в ходе которого всего этого было с избытком! Но – мешает гонор сноба. Когда Усков пишет о советской истории, хладнокровие его покидает окончательно. Как будто перед нами ветеран врангелевской контрразведки! Даже о статистике он забывает: невыгодны ему статистические данные, когда речь идёт об истории СССР. Он безапелляционно ненавидит государство, говорившее простому человеку – плебею, а не патрицию: «Расправь плечи, ты – творец истории». Государство, в котором тон задавало большинство, а не патриции. Это не устраивает нашего благородного дона. Вот и приходится создавать миф о рабском труде рабочих и крестьян.
Если честно применить к ХХ веку логику, орудуя которой Усков расправился с историей Московского царства и Российской империи, выйдет примерно так. Большевики затеяли проект с опорой на массовое просвещение. Кое-что удалось – и тут можно привести, например, данные о средней продолжительности жизни. Но в 1988-м проект свернули, в 1991-м – перечеркнули, и просвещение резко пошло на убыль. В подтверждение приведём данные, ставящие Россию вровень с Габоном и Чадом. Ускову такое вряд ли понравится.
Он убеждён, что Россия никогда не была ближе к европейским идеалам, чем в начале 1990-х. Сократилась продолжительность жизни, возросло число убийств, появились тысячи беспризорных детей и безграмотных подростков. Уничтожены наука и промышленность, а бывшие рабочие и офицеры ушли в криминал или вышли в тираж. Зато блистательный Усков и близкий ему круг молодых повес получили возможность путешествовать по свету и тянуть из нефтяных скважин средства на смелые частные проекты... Оказывается, это и есть европейский идеал. Ускову, конечно, виднее.
Арсений АЛЕКСАНДРОВ
Теги: Н.Ф. Усков , Существует ли тысячелетняя Россия
А.Б. Чаковский. Блокада. - М.: Вече, 2014. – В 2-х т. 1-й том – 670 с., 2-й том – 814 с. – 4000 экз.
