Источнику нашей разведки удалось внедриться в круг лиц, с которыми работал Майер. Он сообщил, что один из германских парашютистов заболел, подцепив сыпной тиф, возможно, во время промежуточной посадки в Симферополе, когда немцы застряли в Крыму из-за нелетной погоды и их возили осматривать Ялту и разбитый до основания Севастополь. Вопрос с захоронением сразу же породил трудности. Можно было, конечно, нанять возницу и отвезти тело под видом скончавшегося на улице босяка на отдаленное кладбище, а могильщикам приплатить за неурочную работу. Но это опасно, у полиции среди этой публики всегда есть соглядатаи, а европейская внешность умершего неизбежно повлечет за собой расследование и провал. Обсуждался вариант скрытого вывоза тела. Как поступили, неизвестно. Но по службе в Хемниц, откуда был родом радист, пойдет извещение, что унтершарфюрер погиб, исполняя свой долг. Кстати, он был единственным, кто знал местный язык, даже некоторые кавказские наречия, бывал на Кавказе, так что для Майера это была серьезная потеря.
К Майеру, несмотря на все меры предосторожности, подбирались. Другой источник нашей резидентуры имел встречу с немцем. Он собирался по коммерческим делам в Турцию, а у Майера как раз в это время была нужда в курьере, которого и порекомендовал Новбахт. Разговор с Майером проходил в одном из неприметных домов в районе Амин Хозур. Но предпринимать что-либо по горячим следам бессмысленно: Майера по этому адресу наверняка уже нет, а источнику в таком случае грозит разоблачение. Отслеживание действий и перемещений немца продолжалось. Делалось это параллельно и нами и англичанами.
Дело было не в одном Майере. В Тегеране и других городах действовали его коллеги, перешедшие так же, как и он, на нелегальное положение после принятия иранским правительством решения о высылке германских граждан из страны. Предыстория вопроса коротко такова.
С самого начала Великой Отечественной войны советская сторона, ссылаясь на соответствующие статьи советско-иранского договора о взаимоотношениях между двумя странами, неоднократно ставила вопрос о пресечении деятельности немецких разведчиков и их агентуры. Аналогичные демарши предпринимались и англичанами. В ноте Советского правительства от 25 августа 1941 года были прямо названы имена германских представителей, деятельность которых квалифицировалась как подрывная и носящая угрожающий характер. В их числе были упомянуты Раданович, Гамотта, Майер и другие, а также используемые ими прикрытия (представительства фирм АЕГ, «Феррошталь», «Гарбер», «Ортель» и прочие). Отмечалось, что указанные лица организуют переброску диверсионно-террористических групп в Советский Азербайджан, в главный советский нефтяной район Баку, а также в Туркменистан.
С другой стороны, указывалось в ноте, они готовят переворот в самом Иране, чем заняты германские разведчики Гамотта и Майер, имеющий прикрытием тегеранское отделение компании «Мерседес».
Наши и английские обращения по поводу действий фашистской Германии в Иране не возымели должного действия на шаха Реза Пехлеви и его окружение. Вследствие этого политическим руководством СССР по согласованию с правительством Великобритании было принято решение о вводе советских и английских войск в Иран. Только после этого иранские власти решились выслать из страны немцев, однако как раз те, кто занимался разведывательной деятельностью и был поименно назван, проигнорировали это требование и перешли на нелегальное положение. В их числе были Майер, Гамотта и Шульце.
Майер, надо сказать, за время сравнительно непродолжительного пребывания в Иране прекрасно освоился с местной обстановкой, приобрел хорошие источники информации и солидные связи среди высокопоставленных политиков, чиновников и военных. В конечном счете все его усилия, если говорить штабным языком, были сосредоточены на кавказском направлении. Задача — содействовать успеху операций германских войск, что было ключом к реализации планов рейха на Востоке.
Он отлично понял национальные особенности Ирана, уделял вопросам работы с вождями племен, особенно кашкайцами и бахтиарами, подчеркнуто большое внимание. Установил с ними хорошие личные отношения, что многократно выручало его в сложных ситуациях. Как говорили сослуживцы Майера, он в этом смысле хотел подражать известному английскому разведчику полковнику Лоуренсу и, надо сказать, в какой-то мере в этом преуспел.
Из дневника Майера:
«Время и обстоятельства покажут, как можно использовать племена. Если объединить их под единым командованием и сделать таким образом их действия более эффективными, то можно добиться хороших результатов. Мне кажется, что следует придать всему этому процессу определенную религиозную тональность. Затем следует создать иранский исламский комитет, который должен иметь связи с подобными движениями в Ираке и Палестине, а затем в Афганистане, Египте, Сирии, Индии и южной России. Продуманная организация такого движения, за которым было бы право командовать в силу религиозных постулатов, значительно облегчило бы положение вещей в смысле джихада».
Перед самой войной Майер был в Советском Союзе. Его послали туда от существовавшей тогда в Германии управленческой структуры Имперской группы по промышленности. По возвращении в Берлин он подготовил доклад о внутриполитическом и морально-психологическом состоянии советского общества, а также военно-экономическом потенциале страны. В нем он делал вывод, что вопреки утверждениям некоторых известных русских эмигрантов, нашедших прибежище в Германии, никаких изменений в отношении масс к революции не произошло, Красная Армия вполне боеспособна, а экономическое положение СССР достаточно благополучно. Документ в порядке информации был разослан в ряд германских министерств и был встречен там чиновниками, которые уже уверовали в победоносную войну, крайне неодобрительно.
Зато те, кто присматривался к деятельному и амбициозному офицеру, заметили его способности трезво оценивать ситуацию.
Именно Майеру удалось материализовать идею создания в Иране пятой колонны и ее организационного обеспечения. Вообще-то эта модель была уже успешно использована гитлеровцами в Австрии, Судетской области, Норвегии, но каждая такая акция имела свою специфику.
Что касается Ирана, то немцы еще с конца тридцатых годов взяли курс на вовлечение его в орбиту своей политики и находили отклик у шаха. Война резко обострила вопрос о месте Ирана в мировых событиях, и для германской разведки в лице Майера открылось большое поле деятельности .
Ввод советских и английских войск несколько остудил, но не умерил энтузиазм Майера и его коллег. Они были уверены в том, что через пару месяцев германские войска, покорив Кавказ, выйдут к границам Ирана. Эти надежды были настолько сильны, что германские разведчики, те же Майер и Гамотта, вынужденные перейти на нелегальное положение, даже внесли на несколько месяцев вперед арендную плату за свои квартиры в Тегеране.
Но кольцо вокруг Майера сжималось. Был негласно арестован один из его связников, кстати, из числа эмигрантов с Кавказа. В одной из своих шифровок в Берлин Майер писал:
«Позавчера получил плохое известие. Б. украден чекистами в той же манере, какую они использовали в свое время в отношении генерала Миллера. Никто не знает, куда подевался человек. Арестованы и некоторые другие люди. Министр внутренних дел заявляет: „Что я могу поделать? “ Британский посланник говорит: „Я этого не делал“. И никто не осмеливался пойти и спросить у русских. Это большая потеря для нас».
В то же время Майер, как говорится, не теряет головы и мечтает о лучших временах. В своем дневнике он записал:
«Когда я заглядываю в будущее, мне рисуется одна картина: европейское единство под руководством третьего рейха, куда входят также Россия, Иран и Афганистан. Индия это самостоятельный вопрос. Средиземноморская лига — под эгидой Италии, включая арабский мир, но исключая западную Африку».
Уже после войны в архивах РСХА была обнаружена справка, датированная 22 июня 1943 года, подготовленная, очевидно, для кого-то из руководства. Цитируем:
«Летом 1940 года СД направила в Тегеран двух офицеров СС — Майера и Гамотту для выполнения разведывательного задания. После ввода своих войск русские и англичане потребовали их выдачи. Майер и Гамотта перешли на нелегальное положение. Гамотте позже удалось выехать в Турцию. В настоящее время он находится в Германии, награжден фюрером Железным крестом I степени, Майер до сих пор находится на территории, занимаемой племенем кашкай вместе с майором Абвера Шульце. Майер сообщил, что англичане назначили вознаграждение за его голову. Он продолжает работать».
Но к этому времени действия и связи Майера уже неотступно контролировались советской разведкой и британской секретной службой. Он еще держался некоторое время, но финал приближался. Майер был накрыт англичанами на одной из конспиративных квартир 15 августа 1943 года. Одновременно были задержаны полторы сотни влиятельных участников тегеранского заговора. Все они были изолированы в специально организованном для этих целей лагере и содержались там вплоть до окончания войны. А те из националов, кто с первых дней Великой отечественной войны зачастил в германское посольство в Тегеране, потянулись в отдаленные южные провинции Ирана или за границу. Кто успел .
