мир видит, но сделать ничего не может, потому что за Израилем всей своей ядерной мощью стоят США» – «У нас тоже немало горячих голов, призывающих обрушить на украинцев всю мощь российского оружия и вести себя подобно израильтянам в Газе» – «Но нет, мы совсем не такие, как израильтяне. И украинцы для нас, несмотря на конфликт, были, есть и остаются братским народом, пусть и попавшимся в сети нацистов и русофобов. Поэтому даже массированные удары со стороны России остаются максимально избирательными» – «И если бы не корявая работа украинской ПВО, то разрушений мирной инфраструктуры на Украине было бы гораздо меньше» . На ястребином z-ресурсе «4 пера» д-р филологич. наук Владимир Сапунов требовал самого жестокого удара по Украине и полного отказа от переговоров в тексте «CВО: курские жертвы взывают к возмездию» (4pera., 08.08.2024): – «... пока в последние два месяца российское медийное пространство заполняла тема переговоров, которые организуют не то Реджеп Эрдоган, не то Си Цзиньпинь, не то Виктор Орбан, не то Дональд Трамп, враг готовился к крупной военной акции, которую наше военно-политическое начальство, похоже, проспало» – «... добрым русским людям понятно, что не украинского недофюрера США и ЕС собираются склонять к переговорам, а Кремль - и на максимально невыгодных для России и русских условиях. – «Мы не сомневаемся в Русской Победе. Но хотелось бы, чтобы нашей армии не мешали контрпродуктивные политико-дипломатические обстоятельства, коррупция и глупые ошибки командования» . Прилепин опять плакался, что в культуре измена. Слезу он пускал на рашатудей в тексте «Разбудите их кто-нибудь» (russian.rt., 08.08.2024). «Их» – это культурначальство. – «… культура развлекается сама по себе, солдаты воюют сами по себе» – «Спектакли об СВО? Три или четыре на всю страну, притом что в одной Москве 100 театров. Кино о наших воинах? Три или четыре с половиной еле-еле сняли, притом что снимается 100 фильмов в год» – «Военные книги Коца, Кубатьяна, Стешина, Туленкова, Пегова на самых видных местах в книжных? Нет, ни за что. По всей стране — уверяю вас, что это осмысленное решение дирекций, — на входе в книжные лежит на самом видном месте «1984» Оруэлла, и это рукотворный хит продаж» Пусть Прилепин сходит на РИА Новости и подерется с Караевой, которая только что ликовала, что «мы» выбросили колонизатора Оруэлла и читаем теперь суверенные книжки (об этом в обзоре-828). Прилепин тем самым сказал, хотя, кажется, сам не заметил, что у публики тема не пользуется спросом. Иначе фильмов и спектаклей было бы отнюдь не три с половиной…. . А Проханов вчера на «Завтра» решил высказаться на кучу тем, но не на актуальную курскую, в тексте «Ткач истории: здравствуй, линия нового фронта» (zavtra., 08.08.2024). – «Россия вызволяла из американских тюрем тех, кто страдал во имя России, был важен России, извергался из американских тюрем в результате огромных, невидимых миру усилий, компромиссов и договорённостей. Это были офицеры России, работавшие в тылу противника, добивавшиеся его ослабления и величия Родины» – «Меняли предателей Родины на её героев. И в случае повторного пленения предатели не смогут рассчитывать на обмен» – «Я был знаком с Ханией, он принимал меня в секторе Газа, мы пили чай. И он рассказывал мне о туннелях, которые построил ХАМАС на случай израильского вторжения. Он говорил: если еврейские танки "Меркава" вторгнутся в Газу, из-под земли поднимутся шахиды и гранатомётчики и сожгут танки» – «Ельцин, рассекая Советский Союз, создал миф о мирном разводе супругов» – «Ткач истории ткёт свой половик. В нём много голубого, зелёного, белого, но всё больше — красного. И этот красный, вплетённый в половик лоскут начинает хлюпать» Вы спросите, где же второй фронт? В Армении: – «НАТО приобретает в лице Армении союзника, и её территория станет плацдармом для развёртывания НАТО в Закавказье»
Елена Иваницкая - Обзор-834. «Я пил чай с Ханией» – Мы братья и... | Facebook
August 09, 2024 01:37
Откуда мы говорим, или О речевой геопозиции | Colta.ru
— Эта динамичность и многофакторность — очень интересный элемент в твоей теории геопозиции речи. Получается, что, например, «находиться в России» — это не только нейтральное сообщение о геолокации, но и выражение некоего психосоциального состояния, которое напрямую определяет вашу речь, да? — Я бы уточнил: не «находиться», а «говорить из России». Один мой товарищ по эмиграции однажды отчетливо сформулировал свою речевую геопозицию как «я не в России (географически), но во мраке России». Эта формулировка показывает, что можно быть «в России» (или в ее мраке) не только географически, но и психориторически. А некоторым удается, наоборот, оставаясь в стране, не париться и «просто жить». — Можно ли нынешнюю специфику речи объяснить, сравнивая ее с речевым поведением, характерным для разных волн русскоязычной и советской эмиграции в прошлом? — Эта новая переменная действительно становится контрастнее, если взглянуть на предыдущие волны. Например, Бродский или Кузьминский уезжали в 1970-е раз и навсегда, без малейшей надежды на возвращение, и поэтому увозя с собой условные чемоданы с рукописями. В 1922 году «философский пароход» был точно таким же путешествием в один конец, как переправа через Стикс. А если вернуться к середине XIX века, то основанием целой альтернативной инстанции высказывания стал отъезд Герцена — первого политического эмигранта и редактора первого оппозиционного издания на русском языке, выходящего в эмиграции, — «_Колокола_»[2]. Все эти политически затронутые литераторы прошлого испытали трудности эмигрантской речи, но в их распоряжении было больше времени (и более медленные медиа), чем у нынешних «релокантов», чтобы выработать новую геопозицию речи «с другого берега», потому что их отъезд был безвозвратным, а геолокация — гораздо более стабильной. Сегодня перемещения становятся все более дешевыми, а слова распространяются в медиа с гораздо большей скоростью. В результате сообщения, отправленные «оттуда», оказываются в странном электронном соседстве с сообщениями, отправленными «отсюда», хотя в бумажные времена они почти никогда не пересекались в пределах одного материального носителя. А поскольку сегодня все публикуется мгновенно и при этом сами публикации легко поддаются трекингу, возникают любопытные разрывы и расхождения между реальной геолокацией говорящего и геопозицией того, что он произносит, которая во многом (если не полностью) определяет ценность сказанного. Если
