Ознакомительная версия.
175. Я предполагаю, что г-н Патаркацишвили и г-н Березовский могли вообразить, что они были моими партнерами в отношении любого приобретенного мной бизнеса, включая мой алюминиевый бизнес. Но даже, если бы это было так, то я был бы крайне удивлен, что они юридически это оформили. Мое мнение подтверждает тот факт, что (согласно документам, с которыми меня ознакомили в ходе данного судебного процесса), как только г-н Патаркацишвили вернулся в Москву, он немедленно позаботился о том, чтобы нотариально заверить подписанные нами протоколы относительно его вознаграждения за услуги «посредника». Я могу только предположить, что г-н Патаркацишвили переживал, что мое партнерство с г-ном Дерипаской может означать, что я не выплачу ему вознаграждение и что ему придется принять меры к тому, чтобы обеспечить принудительное исполнение соглашения. Волноваться ему не следовало, т. к. я полностью выполнил свое обязательство, более того – он получил сумму, почти в 5 раз превышающую ту, которая причиталась ему по протоколам.
176. Что касается г-на Березовского, то его взгляды на жизнь, начиная с конца 1999 г. стали более далекими от реальности. В то время он считал, что ему принадлежит заслуга формирования будущего России. Сразу после того, как было заключено казавшееся в тот момент историческим соглашение, положившее конец «алюминиевым войнам», он вообразил, что его заслугой является и все то, что сделал я сам, и чем большего успеха я добивался, тем сильнее было его ощущение того, что он вправе делить со мной успех. До этого времени я оплачивал ему все расходы, которые он требовал. Возможно, он считал, что я его «собственность» и что все, что есть у меня, принадлежит и ему. Если это на самом деле то, что он считал (мне показывали бумаги, из которых следовало, что он в конце 2000 г. говорил финансовым консультантам, что он владеет половиной моих бизнесов), то он заблуждался.
177. 2000 г. был временем больших перемен, и мои отношения с г-ном Березовским также претерпели значительные изменения. В начале этого года, вероятно в конце января и начале февраля, г-н Патаркацишвили и я, как это теперь было у нас принято, договорились о сумме, которая скорее всего потребуется г-ну Березовскому на его расходы и затраты на ОРТ, с тем чтобы я мог выделить соответствующие денежные средства. Эта сумма составила 50 млн долларов США. Когда мы согласовали эту сумму (да и все предшествующие ей), не высказывалось никакого предположения, что она была связана с прибылью Сибнефти или отражала 50 % моего торгового бизнеса или что-то другое, что указывало бы на наличие партнерства или же совместной деятельности или предприятия. В течение этого года, однако, события в России и в моей жизни развивались весьма стремительно.
178. После встречи в отеле «Дорчестер» мы с г-ном Березовским и с г-ном Патаркацишвили стали реже встречаться. Я был занят вопросами слияния РУСАЛа и превращения Сибнефти в одну из крупнейших компаний страны. Но в те редкие встречи я видел рост недовольства г-на Березовского своими отношениями с президентом Путиным. Ранее г-н Березовский полагал, что сохранит свой политический статус и степень влияния, как и во времена Ельцина, но скоро понял, что президент Путин «сам себе хозяин» . Прежняя расстановка сил менялась, и менялась Россия, а тон в этих переменах задавал президент Путин.
179. Я приветствовал те изменения, которые президент Путин начал проводить в стране. Для бизнеса очень важно наличие четких правил игры и предсказуемость. Я уверен, что так вести бизнес гораздо лучше, чем рисковать капиталом и ресурсами, когда в качестве защиты есть только «крыша» . Явное уменьшение влияния г-на Березовского после прихода президента Путина к власти просто сделало очевидным тот факт, что политическое влияние может быстро измениться. Изменения в законодательстве и появившаяся стабильность обеспечили поддержку стратегии Сибнефти, которая к этому времени запустила программу АДР (американских депозитарных расписок)… и в октябре 2000 г. были объявлены первые дивиденды. Я помню, что в 2000 г. президент Путин провел совещание с руководителями крупного российского бизнеса (описанное в свидетельских показаниях г-на Швидлера), в котором принимал участие г-н Швидлер. Президент Путин дал понять, что он будет поддерживать бизнес для развития экономики России. В обмен на его поддержку и определенность в ведении бизнеса мы должны платить налоги и вести дела ответственно и открыто.
180. Слияние наших с г-ном Дерипаской активов положило начало серии совместных сделок (которые не обсуждались ни с г-ном Патаркацишвили, ни с г-ном Березовским), в рамках которых мы вместе приобрели активы в ряде отраслей, включая банковское дело и страхование. Это были прибыльные сделки, которые повысили мою уверенность в ведении бизнеса в условиях изменяющегося экономического климата без необходимости наличия «крыши» г-на Березовского или г-на Патаркацишвили.
181. В середине 2000 г. требования платежей увеличились и согласованная в начале 2000 г. сумма в 50 млн долларов США вскоре превратилась в 160 млн долларов США, так как я согласился оплатить долг за г-на Березовского перед г-ном Дерипаской, а также оплатить медиа активы, приобретенные г-ном Березовским («Издательский дом «Коммерсант» и «ТВ-6»). Как я более подробно объясняю ниже, приблизительно в сентябре-октябре 2000 г. я также согласился на дальнейший платеж в размере 305 млн долларов США. В связи с тем, что к этому времени г-н Березовский и г-н Патаркацишвили хотели как можно быстрее получать деньги только в зарубежные банки, нам приходилось придумывать разные способы осуществления платежей. Интересно, что эти способы, включающие использование векселей, являются теми методами платежа, который сейчас г-н Березовский пытается характеризовать как доказательство правильности его версии событий. Никогда не предполагалось, что осуществленные в его адрес платежи (в форме векселей или иной форме) означают его долю в прибыли или дивидендах РУСАЛа или Сибнефти…
183. Во-первых, я никогда не говорил ему, что Кремль усиливает на меня давление, угрожая конфисковать какие-либо «доли» в Сибнефти. Ни президент Путин, ни Кремль не оказывали на меня никакого давления в связи с г-ном Березовским, и, следовательно, я не мог говорить ему ничего подобного. Во-вторых, даже если г-н Патаркацишвили не понял меня и подумал, что в своем высказывании я имел ввиду, что Кремль давил на меня, я не понимаю, как подобные замечания могли содержать даже отдаленные намеки на то, что я говорил это, чтобы передать своего рода «завуалированную угрозу» использовать мое предполагаемое влияние на Кремль, чтобы склонить его к конфискации каких-либо активов г-на Березовского или г-на Патаркацишвили. У меня не было повода делать завуалированные угрозы.
184. Ни г-н Березовский, ни г-н Патаркацишвили не владели долями участия Сибнефти, которые российское правительство могло бы конфисковать. У нас с ними была договоренность о «крыше», которая была основана на личном доверии и чести, и это невозможно «конфисковать» в силу характера договоренности подобного рода.
185. Припоминаю, что в то время у меня состоялся один разговор с президентом Путиным по поводу г-на Березовского, тон которого совершенно не соответствовал представлению о том, что он хочет оказать на меня давление. Речь шла об ОРТ. Я сказал президенту Путину о намерении приобрести акции ОРТ, на что он ответил, что не станет препятствовать этой сделке, но и содействовать тоже не будет. Полагаю, президент Путин считал эту сделку частным делом, и только попросил меня проинформировать его о закрытии сделки.
186. Я также помню, что в конце 2000 года и начале 2001 года у меня имелись опасения относительно возможных неблагоприятных последствий для всех нас, которые могли бы возникнуть в будущем, если бы г-н Березовский продолжил свою агрессивную кампанию против правительства России того времени. Полагаю также, что в то время я обсуждал этот вопрос с г-ном Патаркацишвили. И г-н Патаркацишвили, и я считали, что поведение г-на Березовского может нанести нам (и г-ну Березовскому) значительный ущерб. Что касается Сибнефти, мы оба сознавали, что если г-н Березовский продолжит свою агрессивную кампанию против правительства России, сама компания может попасть в немилость, поскольку фамилия г-на Березовского продолжает ассоциироваться с Сибнефтью. Если бы это произошло, Сибнефть могла бы попасть в список компаний, с которыми инвесторы и потенциальные партнеры не хотели бы вести дела.
187. Это, естественно, было мое главное опасение, поскольку я (через мои компании) являлся акционером и контролировал Сибнефть. Однако этого также опасался и г-н Патаркацишвили, поскольку он понимал, что если я потеряю Сибнефть, я не буду больше платить им денег.
188. Аналогично после того, как г-н Глушков попал в тюрьму в декабре 2000 года, я и г-н Патаркацишвили понимали, что ввиду тесной связи между г-ном Березовским и г-ном Глушковым, продолжение агрессивной кампании может поставить под угрозу перспективы освобождения г-на Глушкова. Это особенно беспокоило г-на Патаркацишвили, так как он, по все видимости, неподдельно был обеспокоен тем, что случилось с г-ном Глушковым, который был его другом. Мы оба чувствовали, что г-н Березовский действует, не заботясь ни о ком, кроме себя, и не думая, как это может повлиять на других , включая г-на Глушкова.
Ознакомительная версия.
