Е Гунст - Жизнь и творчество аббата Прево

{249} Отметим, что и Белинский и Герцен видят трагичность любви де Грие в том, что она внушена ему недостойной женщиной.

Повесть аббата Прево высоко ценил и Тургенев. В письме к Полине Виардо от 5/17 января 1848 года он говорит: "Я перевожу "Манон Леско" (Тургенев. Собр. соч., т. I. М., Изд-во АН СССР, стр. 291, 455.). По этому поводу Л. П. Гроссман замечает:

"Это значительный момент его трудов и дней. Он брался за переводы лишь самых близких, дорогих и глубоко пленивших его созданий". "Маленькая книжка аббата Прево должна была сильно взволновать Тургенева, если он взялся за перевод французского текста в самом разгаре работы над "Записками охотника" и первыми комедиями..." (Л. Г р о с с м а н. Портрет Манон Леско (Два этюда о Тургеневе). М., 1922, стр. 14.).

Тургенев переводил "Манон Леско" на испанский язык для практики, но и для этой цели он мог взять, конечно, только очень близкое ему произведение. К. Н. Леонтьев приводит повесть Прево как пример "гениального творения негениального автора" (К. Н. Леонтьев. Собр. соч., т. VIII. М., 1912, стр. 326.).

Б. А. Грифцов, противопоставляя "Историю кавалера де Грие и Манон Леско" произведениям писателей, которые ограничиваются описанием приключений героя (например, романам Лесажа), отмечает, что "роман зажил жизнью новой и необычайно интенсивной, когда в него вошла этика". "Прево не искал особых случаев, чудовищных {250} или анекдотических. Случай внешне простой обнаруживал в себе контроверзу, которую Прево тем острее ощущал, чем менее был в силах найти из нее выход. Этим, очень простым ощущением своей беспомощности перед сулящим сомнительное счастье чувством и значительна повесть "Манон Леско". Что в сущности мешало ее героям найти выход из положений, одно другого позорнее? Очень правильное замечание было однажды высказано: плохой романист непременно сделал бы Манон более нравственной и этим убил бы роман. Манон легкомысленна, тщеславна, ей необходимы всякие пустяки и блеск. Она изменяет де Грие даже не потому, что ее гонит нужда. Она обещает исправиться и не исправится никогда. Именно такою он ее любит и любовь заставляет его пасть так низко" (Б. А. Г р и ф ц о в. Теория романа. М., 1927, стр. 85-86.).

В дальнейшем советские литературоведы посвятили творчеству Прево и, в частности, "Истории кавалера де Грие и Манон Леско" несколько работ, причем все авторы единодушны в высокой оценке повести.

Так, А. К. Виноградов в кратком предисловии, предпосланном повести в издании "Academia" замечает: "...в отличие от своих современников и предшественников, Прево взял действительно живое существо, изобразил его чертами глубокой реальности, снизив его качество обращенностью на глубоко реальный, но, быть может, не совсем полноценный предмет. Манон не является "образцовой" девушкой, "безукоризненной женщиной"; {251} вот почему этот роман поражает читателя необычайной свежестью красок и правдивостью ситуаций" (Прево. Манон Леско. M., "Academia", 1932, стр. 11.).

В последующих работах советских литературоведов обнаруживается стремление перенести проблематику повести из области этической и психологической в область социальную и толковать "Историю" как произведение, изобличающее пороки аристократического и буржуазного общества. Одновременно намечается тенденция ко все более решительной "реабилитации" возлюбленной кавалера де Грие.

Рано умерший талантливый литературовед В. Р. Гриб в предисловии к "Манон Леско" сделал попытку более глубокого истолкования повести Прево, однако некоторые выдвинутые им соображения представляются спорными: "Все несчастья де Грие и Манон, - говорит он, - происходят от того, что они вступили в столкновение с аристократическими условностями, и в этом столкновении моральная сила оказывается как раз на стороне мнимых "преступников", а не на стороне официальной морали. Разве есть что-нибудь преступное или отталкивающее в характерах Манон и де Грие?"

С другой стороны, критик замечает: "Просветительская литература часто выводила на сцену "падших созданий" с целью их реабилитации. как жертв сословного угнетения". "Падение" изображалось как следствие внешних, социальных условий, не затрагивающее внутренней {252} чистоты. Прево нарушает этот канон просветительской литературы. Не только сословные предрассудки, внешние препятствия разрушили счастье двух влюбленных, но и внутренние причины - характер самой Манон, неуловимый и причудливый, сотканный из противоречий и загадок. Прево как художника интересует не борьба со злом, а неуловимое их слияние".

По мнению критика, "взгляды (де Грие.- Е. Г.) на любовь и его поступки - это выражение того, как представлялись новые человеческие взаимоотношения самим новым людям, людям XVIII века, которые еще могли питать розовые иллюзии относительно их характера. Поступки же Манон - это выражение действительного характера этих отношений" (Прево. Манон Леско. M., "Academia", 1936, стр. X, XIII, XIV, XVI.).

Н. Я. Берковский в статье "Эволюция и формы раннего реализма на Западе" говорит, что " "История кавалера де Грие и Манон Леско", быть может, самый совершенный и бессмертный для нас роман этого столетия". По мнению автора, "де Грие не собирается исправлять Манон,- "склонность к удовольствиям", ради которой она изменяет нищему де Грие, сама по себе природна и человечна в его глазах. В этом романе господствует понятие человеческого максимума, естественной доступности человеку всех малых и больших благ, какими располагает общежитие". "Манон справедлива, когда требует для себя театров, платья и еще десятка мелких радостей, {253} - де Грие через голову Манон относит свое обвинение к обществу в его данном историческом виде.

С Манон снимается ответственность, тема аббата Прево - это трагедия индивидуальной любви в условиях ее бытового неосуществления, когда от нее остается только "верность сердца" и когда самая плоть любви доступна с торгов каждому, кто даст больше. Несчастье де Грие в том, что внутренне Манон ни разу не изменила ему. Чувственная острота романа обусловлена этим раздвоением любви на физическое и духовное, и де Грие страдает от того, что физическая Манон постоянно ускользает от него, в то время как духовно она всегда ему принадлежит" ("Ранний буржуазный реализм", сб. статей. Л., 1936, стр. 67.).

Л. А. Левбарг в статье "Манон Леско аббата Прево" убедительно анализирует основные образы повести: "Кавалер де Грие целиком отдается своей страсти и, следуя за Манон, падает все ниже и ниже. Но это падение кавалера де Грие в обществе связано с его нравственным ростом. Любовь, перерождая де Грие, поднимает его над обществом, вырывает молодого аристократа из круга узких моральных представлений".

Однако и Л. А. Левбарг склонна объяснять конфликт различием сословной принадлежности героев и оправдывать Манон: "Любовь, возникшая с первого взгляда и поразившая героя как "удар молнии", сталкивается с различной сословной принадлежностью ее носителей". "Манон ни в чем не виновата; если она и совершает {254} аморальные поступки, она этого не сознает. В этой искренности и простоте и заложены причины обаятельности всего ее облика" ("Ученые записки Ленинградского педагогического института им. Герцена", т. XXVI. Л., 1939, стр. 163- 167.).

Г. Н. Гендрихсон еще более категорична и прямолинейна, чем ее предшественники, в нравственном оправдании героев повести: "Носителями подлинной моральной правоты выступают в его (Прево.-Е. Г.) романе как раз мнимые преступники, а добродетельные Тиберж и отец де Грие оказываются, в конечном счете, подлинными преступниками, разбившими жизнь де Грие и погубившими прелестную Манон" ("История французской литературы", т. I. М., Изд-во АН СССР, 1946, стр. 722.).

В диссертации "Антуан Прево и его роман "Манон Леско" ", защищенной И. Н. Пожаровой в 1953 году, определяется место, которое занимает творчество Прево в литературе XVIII века. По мнению автора, для Прево характерно "обличение феодально-абсолютических порядков, оказывающих губительное действие на судьбу человека..." "Глубокое непонимание существует между влюбленными (де Грие и Манон.- Е. Г.) и теми, кто считает, что все продается..." Автор полагает, что основной проблемой романа является не только протест против сословных предрассудков, но борьба со всем обществом, со всей системой общественных отношений, существовавшей в то время. Став на такую точку зрения, автор идеализирует Манон: "Ее жажда роскоши не только {255} "черта эпохи", но проявление развитой и богатой души..." "Все существо ее властно требует от жизни полноты счастья, ее не удовлетворит скромная жизнь с любимым. В Манон чувствуется отказ от религиозно-феодальной морали. Она - человек, заявляющий права на всестороннее удовлетворение своих потребностей". "Ее развлечения - не пустое времяпрепровождение, в них находит отдых и удовлетворение душа сложная и глубокая" (И. Н. П о ж а р о в а. Антуан Прево и его роман "Манон Леско". Канд. дисс. М., 1953, стр. 143, 175, 176, 180.).

В 1962 году повесть Прево впервые в России была издана на французском языке. В предисловии к этому изданию Ю. Б. Виппер отмечает, что "в обществе, где царят деньги, как показывает Прево, нет одной общей морали. Их две: одна - для господ, а другая - для их жертв". "От страницы к странице писатель показывает, как неуклонно зреет и крепнет привязанность Манон к шевалье, постепенно очищая ее нравственные понятия, преобразуя ее в отношении к внешнему миру". "Душевная чистота не вытравлена из сознания Манон. Подчиняясь отталкивающим нравам своего окружения, она не заражается духом стяжательства. Она стремится к деньгам не ради денег. Де Грие и Манон не могут обойтись без золота, ибо им кажется, что оно необходимо им для полноты любовного счастья, но одновременно презирают его".