Ознакомительная версия.
И вот еще эти голоса трубные, жуткие, пафосные… Ну, которые вещают «Смотри, Россия!» или «Только премьеры, только на Первом». Это ж они с девяностых годов нас кошмарят, когда же это закончится? Когда вместо пафосного воя нам скажут нормальным человечьим голосом нормальный анонс? Наверное, тогда, когда Россия вместо того, чтоб смотреть идиотские репортажи с телевизионной планеты вздора, займется собственным обустройством. Когда массы наши вернутся из путешествия в Галактику чепухи – на бедную милую Землю.
В море эфира приходится быть эдаким рыбаком, терпеливо подстерегающим нужную рыбку (фильм, передачу) часами. По-моему, это целая профессия, за нее следует давать зарплату. Немотивированный энтузиазм ушел в прошлое вместе с социализмом!
Попрыгала я по «вселенной чепухи», попрыгала – и, конечно, нашла «Покровские ворота» Козакова.
Вздохнула – и стала смотреть.
2008
Кто подставил русского медведя?
В столице Финляндии, городе Хельсинки, в историческом центре – на площади перед кафедральным собором, до конца октября продлится уникальная акция: хоровод игрушечных медведей из всех стран мира. Это называется «Праздник толерантности».
Медведи были обнаружены мной в одно сентябрьское воскресенье. Картина такая: по периметру площади, в четыре дуги, расставлены раскрашенные фигурки. Их больше ста пятидесяти, почти столько же, сколько стран в мире. Причем сама основа, болванка, одинаковая – игрушечный медведь, выше среднего человеческого роста, стоит с поднятыми лапами, брюшком к зрителю. А вот раскраска медведей оригинальная, каждый медведь, представляющий ту или иную страну, оформлен художником из этой страны. Получается такой веселый парад фантазии и юмора, фестиваль национального своеобразия. В центре же площади – два «глобальных» медведя, выкрашенных золотой краской. На брюшке у них мировые религиозные символы, а рядом плакат: берегите жизнь!
Очень мило. Туристы хохочут, фотографируются, разглядывают медведей, ведь тут своего рода соревнование талантов – кто на что горазд?
Американский медведь сделан как пародия на статую Свободы, он зеленый и с факелом. Ирландский – как сказочный гном Лепрекон. У израильского чувствуется некое эротическое томление – по всей фигурке разбросаны крупные красные сердечки, иногда на неожиданных местах. Египетский, конечно, стилизован под сфинкса. Японский лаконичен: чисто белый, только наискосок бежит легкая цепь иероглифов. Испанский весь пестренький, австрийский – сплошь в музыкальных инструментах…
А русский?
Рассказываю. Русский медведь – это такая порочно-свирепая медведица, с накрашенными губами, с маникюром и в зеленом сарафане, расписанном крупными аляповатыми цветами. Выглядит этот медведь как тупая домработница, решившая подработать на панели. Не смешно, не колоритно, вообще – никак. Русский медведь на хельсинском «Празднике толерантности» сильно проигрывает многим забавным игрушкам из других стран. Есть, конечно, медведи и похуже нашего. Но большинство – лучше. И это обидно. Медведь – это же наше все!
Автор русского медведя указан на пояснительной табличке как Rais Khalilov – Раис Халилов. Кто это? Может, и выдающийся художник, кто его знает. Но можно сказать твердо: роспись русского медведя – его глубокая творческая неудача. И неужели те, кто отвечал за проект, этого не заметили?
А кто вообще за это отвечал, интересно? Все-таки выставка национальных символов, пусть игрушечных, в большой европейской столице – это не мелочь. На медведей будут любоваться туристы из многих стран в течение двух месяцев. Сравнение неизбежно, и оно явно не в нашу пользу. Сама видела – возле других мишек стоят, разглядывают, смеются, фотографируют – мимо нашего проходят равнодушно. А ведь это тоже ущерб «имиджу России» в мире!
Сдается мне, что подобные заказы из Европы и прочих приятных континентов попадают в недра министерств и распределяются недолжным образом. В полной тишине. И среди неведомых лиц. Если бы такая история, как проект русского медведя для Хельсинки, стала бы достоянием гласности – можно было бы объявить открытый конкурс на лучший вариант, рассмотреть, обсудить. И не было бы тогда этой уныло-порочной «домработницы».
Но у нас вообще очень странное начальство – никакой открытости терпеть не может. Даже в такой невинной области, как культура. Вот и стоит на финской площади бездарный русский медведь. И проходят мимо, пожав плечами, толерантные европейцы…
2010
Прелестную пьесу Альфреда де Мюссе «Капризы Марианны» сегодня мало кто помнит, однако, видимо, именно она проложила путь милой традиции называть дух-символ Франции именно этим женским именем.
Под водительством Марианны французы предпочитают жить на своей земле, обустроенной предками, и если вы где-нибудь когда-нибудь встречали французского эмигранта – расскажите мне, я удивлюсь. Нет их на земле, французских эмигрантов, нет в природе «французских кварталов», нет французской мафии, нет международной французской преступности – словом, люди Марианны абсолютно не беспокоят собой мир и ни для кого не являются головной болью. Франция по мироощущению французов, на мой взгляд, представляет собой «остров», замкнутое пространство, окруженное хаосом, где жителей волнует только то, что происходит на острове. Прославленные французские бренды – вино, духи, сыр, Париж, Ницца, женщины – ничуть не потеряли своей завлекательной силы. Однако в последнее время Марианна все чаще и громче демонстрирует и другие свои «капризы».
Например, откровенную неприязнь к тем, кто прибывает на землю, созданную многовековым трудом французов и не желает этого факта признавать, пытаясь завести какие-то свои порядки, идущие вразрез с французскими традициями и уставами. Тут, в этом пункте, у власти и трудящихся наблюдается почти полное взаимопонимание, и знаменитая фраза Саркози «Или вы любите Францию, или вы убираетесь отсюда!» – может быть отнесена к числу исторических. (Я бы откровенно порадовалась, если бы хоть какой-то аналог такой риторики вдруг возник и в отечестве. Правда, есть опасность, что наша Мариванна, в отличие от Марианны, меры не знает никакой и вместо цивилизованных методов разрешения споров сразу перейдет к веселому и безудержному маханию топором!)
Не забудьте, что это именно Саркози, будучи еще министром внутренних дел, распорядился задержать Михаила Прохорова за разгул в Куршевеле. И задержание дикого русского, и высылка цыган (любезно снабженных по двести евро каждому – для переезда), и запрет ношения религиозных символов в учебных заведениях и чадры в общественных местах – все это проявление единой воли Острова, желающего отстоять себя от вторжения. Французская империя сжалась до предела, начисто лишилась экспансии, но оскалила зубы на последнем рубеже: а вот не сметь женщинам ходить по французским улицам в чадре!
Чтобы вы поняли смысл этого гнева, расскажу маленькую историю.
Я ждала приятельницу в холле большого московского отеля, попивая кофе. Было немноголюдно, несколько женщин, несколько мужчин. Двое русских рядом со мной беседовали о чем-то деловом. Более их ничто не интересовало. И тут вошел явный иностранец с русским сопровождающим, но я сперва не поняла, какой именно он нации. Маршрут его был таков: от стойки регистрации, где он о чем-то спросил, иностранец прошел к стойке бара, заказал кофе и уселся за столиком. Так вот, за эти две минуты он успел быстро, бегло, пристально, цепко, оценивающе, но при этом изящно, не нагло – осмотреть ВСЕХ находившихся в холле женщин. Тут уж я не сомневалась, чью речь я услышу! Уж конечно, речь Мольера и Мюссе…
Но главным «капризом Марианны», на самом деле, является беспримерная склонность французских трудящихся защищать свои права. Этой весной, 1 мая, я в полном изумлении наблюдала огромное шествие трудящихся по Большим Бульварам в Париже – они протестовали против повышения пенсионного возраста с шестидесяти до шестидесяти двух лет. Поскольку, как известно, суть галльской философии это – «жизнь дана для удовольствия», – трудящиеся откровенно наслаждались своим шествием. Веселые, бодрые, жизнерадостные, они явно сами рисовали свои остроумные лозунги, болтали, пели, без всякого социального угрюмства на челе. Считалось, что весенняя демонстрация провалилась – вышло «всего» триста тысяч человек. Так осенью вышло три с половиной миллиона! И опять – пританцовывая, напевая, с радостью и удовольствием. Они знали, за что бороться – целых два года французской счастливой пенсионной жизни!
Вот уж где видна так видна разница национальных характеров. Нет, я не идеализирую Марианну Францевну, даму вообще-то холодную и высокомерную. Однако кое-что перенять не мешало бы – без остервенения и чугунного прилежания, конечно. «Галлицизмы» всегда украшали русскую жизнь. И хотя мы сейчас очевидно находимся под влиянием всяческих «американизмов», списывая тамошние законы один в один и переформатируя нашу культуру под тамошние стандарты, не худо было бы приглядеться иной раз к прелестному острову капризной Марианны, где есть не только духи, вино и сыр, но и поразительное чувство человеческого достоинства, изящный умный патриотизм и веселая борьба трудящихся за вкусную и полезную жизнь.
Ознакомительная версия.
