Вода источника Эн-эль-Дилбе собирается в водосборнике, а затем идет, почти не теряя высоты, под силой тяжести, за пять километров к Биркет-эль-Аруб, захватывая по дороге воду прочих родников Благословенной долины. Из большого водоема Аруба водовод продолжается на десятки километров к Водоемам Соломона. Водовод не идет прямо, но страшно петляет по восточной окраине гор, сохраняя, однако, уровень. Он идет по дикой стране, по самому краю Иудейской пустыни, сложенный из мелких камней и скрепленный водонепроницаемым строительным раствором.
Древний водовод наполняет нижние водоемы Соломона, огромные сооружения близ села Артас, где стоит монастырь Богоматери Запертого Сада. В наши дни мальчишки из Артаса плавают в огромных бассейнах, разрывая ряску, крестьянки продают нитки сушеных смокв редким туристам. Часть воды идет в узкую долину Артаса, превращенную в плодородный и ухоженный сад, зеленеющий меж голых холмов Восточной Иудеи. Артасу не везло в бесконечной междоусобице хевронских сел, и его крестьянам часто и надолго приходилось скрываться в массивном средневековом замке эль Бурак, построенном мамелюками для охраны водоемов. Один раз артасцев одолели крестьяне Идны, другой раз – бедуины Таамре. Во время такого затянувшегося пребывания в замке в 1840 году феллахи продали земли, на которых теперь стоит монастырь, крещеному испанскому еврею Мешуламу. В его усадьбе побывали – и пожили – разные необычные группы иммигрантов 19 в., в том числе основатели Американской Колонии в Яффе, швейцарская семья Балденсбергеров, ботаники, пасечники и исследователи Святой Земли, британский консул Финн и молодые евреи из Еврейского квартала Иерусалима, учившиеся здесь сельскому хозяйству и Новому Завету.
В верхний водоем Соломона впадает более новый водовод Пилата;, несущий воду из вади эль Бияр: он идет в глубоком и длинном туннеле пятикилометровой длины – длиннее среднего швейцарского туннеля. Он начинается напротив еврейского поселения Элеазар, в пещере источника Эн-эль-Дарадж, в узкой долине с крутыми берегами. Каждые тридцать метров строители опускали вертикальную шахту в тоннель для выемки грунта и для доступа к воде. Так в современных водопроводах в пустыне Негев строители ставят частые краны для бедуинов. В тех местах, где нет кранов, бедуины ломают водопровод, чтобы напоить овец.
От водоемов Соломона древний водовод продолжал петлять к северо-востоку, прилежно обходя горы, и наконец входил по Арке Робинсона на Храмовую гору. Более поздний водовод Пилата идет прямиком на Иерусалим, проходя под горами и нависая над балками, и завершается в Верхнем городе. По его трассе англичане проложили водопровод из района Эциона к Западному Иерусалиму. Водоводы такого рода были не по духу крестьянам – им и самим была нужна вода, а римляне запрещали сажать деревья и злаки вдоль трассы водоводов.
Англичане старались оживить систему водоводов и во многом преуспели. При них вода из Аруба шла верхом к Эциону, к русскому монастырю, ставшему в наши дни военным лагерем. Израильские поселения питаются Национальным водоводом, несущим воду Тивериадского озера, Кинерета, Яркона, и из артезианских скважин, высасывая подземные резервуары Нагорья.
В Нагорье начинаешь понимать, как трудно было добиться симбиоза между человеком и источником. Без человека источники хиреют или попусту льют свою воду на каменистые склоны. Чтобы принести воду в сады, в плодородные и узкие долины, нужен труд людей. Но нельзя и слишком интенсивно эксплуатировать подземные реки, чтобы они не иссякли.
Есть в Нагорье и источники, оказавшиеся вдали от сел, причем некоторые из них – самые большие в своем районе. Тогда в их окрестности в мирное время возникают временные поселения, “дачи” феллахов из ближайших сел, их огороды и посадки. Таков Эн-эль-Ункур, многоводный источник, точнее, целый каскад источников, бьющих там, где дорога из Хеврона на юг поворачивает на Дуру, в складках гор, в вади к западу от поворота. Этот источник образовал цветущий сад в русле вади. Крестьяне террасировали русло, превратив его в ступени гиганта, и посадили на террасах плодовые деревья. Летом или ранней осенью хорошо гулять по этому вади, заросшему, тенистому, зеленому, среди виноградников, орешника, гранатовых деревьев, смоковниц и прочих красот.
Лучше всего спуститься в вади чуть ближе к Хеврону, и дойти до встречи вади эль-Ункур с вади Эль-Шамс, а затем уже подняться мимо каналов, водоемов и каскадов воды вверх к дороге на Дуру. Маленький земной рай эль-Ункура совершенно спрятан от глаз проезжающих по дороге Хеврон – Беер-Шева: можно ездить по ней хоть каждый день среди сухих холмов, с оливами и виноградниками, и не догадываться, что рядом – влажное чудо источника. Если пойти вниз от Эн-Ункур, в вади пониже можно заметить следы древнего водовода к Бет-Джубрину, он же Элевферополь. По пути водовода к нему подключается еще десяток мелких родников, бьющих среди полузапретных делянок с местным табаком.
Да и совсем рядом с Иерусалимом можно найти прекрасные живые источники. Вдоль железной дороги идет проселок, соединяющий Бет-Цафафу и Батир, и у него можно увидеть один из самых красивых источников Нагорья, Эн-Хание, с его римским сабилом. Раньше его называли источником св. Филиппа, считая, что в его воде крестил св. Филипп эфиопского евнуха (Деяния Апостолов, 8), но сейчас это название перекочевало на источник возле Халхула, а Эн-Хание вернулся в полную безвестность. Вода, вытекающая из Эн-Хание, попадает в большой водосборник, и в нем можно искупаться, даже – в отличие от других водосборников Нагорья – проплыть несколько метров, и вода в нем холодная и чистая. Здесь пасут коз крестьяне не значащегося на картах села Валаджа, стоящего выше на горе. В дальнейшем мы еще упомянем странную судьбу Валаджи. Сейчас к источнику можно подъехать по новой, обходящей Валаджу «еврейской дороге» от Малхи на «гору Эверест» (так называется самая высокая точка городка Бет Джалла).
Чуть дальше к западу начинаются источники сел Батир и Хусан. У сабила главного источника Батира, Эн-эль-Балад, Сельского источника, остались следы римской надписи: памятка солдат и офицеров Пятого и Одиннадцатого Легионов, устроивших тут резню. Вода из 50-метрового тоннеля течет в древний водоем, а оттуда точно делится между восемью родами Батира: каждому дается восемь часов для поливки грядок и делянок внизу в вади. У источника резвятся, постреливая глазами в нездешних, местные девчонки – как, видимо, и до римской резни, когда правил их предками мессия бар Кохва, уроженец села Козива в Благословенной Долине.
Впрочем, у девчонок и мальчишек Батира немалый выбор: они могут резвиться у любого из 13 источников в русле вади эль Джамаа, Собрания, или на иврите – Мааянот, Источников. Все вади ухожено, поделено на семейные участки, тщательно засеяно – образец крестьянской заботы. Осенью, после первого дождя, вади нежно и свежо зеленеет.
Прогулка по вади эль-Джамаа замечательна. Первым попадается маленький хорошенький Эн-эль-Арус, источник Жениха. Он совсем невелик и мало заметен. Следующий – Эн-эль-Амуд, с обломком колонны в стене водосборника. А затем уже – самый лучший из них, Эн-эль-Хавие, Источник Любви. Он бьет в пещере, в которую легко войти. Она состоит из двух «комнат». В первой вода капает, но во второй бьет сверху и образует замечательный душ, под которым приятно искупаться.
Но источники – это роскошь, а не железная необходимость для феллахов, не на них зиждется жизнь палестинских сел. Синие кружочки источников так редко разбросаны по карте Восточного Нагорья, в районе Бани-Наим – Хирбет-эль-Кармил, там, где стояли в старину города Маон, Кармил, Зиф, Аристобул, Юта, Суссия, Эштамоа, Текоа, но там, в этой глуши, стоят и по сей день большие села и города, живут люди и пасутся овцы. Там, на солнцепеке, на террасах холмов, аккуратно посажены оливковые деревья и виноградная лоза, а поближе к Вифлеему – хлеб и овес. Это и есть спокойный фон, на котором так выделяются источники. Ведь Святая Земля – не пустыня, где можно жить и снимать урожаи только в оазисах.
В Палестине можно жить и без источников благодаря двум изобретениям, полностью приведшим в гармонию и соответствие страну, ее население и ее сельское хозяйство.
Первое изобретение – это выбор культур. Основные культуры Нагорья – лоза, олива и хлеб – растут и без полива, отсасывая из земли скопившуюся там дождевую влагу. Сельское хозяйство палестинцев – естественное, “зеленое”, оно основано на том, что есть – грунтовых водах, влаге дождей и росе, они не насилуют землю глубинным бурением, не нарушают баланса вод, не пытаются произвести больше продуктов, чем это возможно без посторонних ресурсов. И этот подход гарантирует высокое качество их продукции.
Вади Бет-Джалла отделяет еврейское Гило от палестинской Бет-Джаллы и от монастыря Кремизан. В этот итальянский монастырь осенью привозят феллахи тонны прекрасного винограда, сладкого и зрелого, и тут из него давят неплохие вина, из которых лучшее – Марсала. Это – последний оазис винодельческой культуры Нагорья, захиревшей после победы ислама. В мусульманских селах вокруг Хеврона сохранилась полусекретная традиция виноделия, но это домашнее вино не идет на продажу. Крестьяне Нагорья по-прежнему выращивают, как и в древности, виноград, и на завтрак каждый феллах берет лепешку и гроздь винограда. Самый лучший виноград – именно из сухих и безводных мест. В полупустыне, возле древнего Аристобула, нынешней Хирбет Истамбулие, растут сладчайшие и крепкие гроздья. Сравните их с виноградом еврейских хозяйств, скажем, из Адерет возле Адулама древних. Виноград в еврейских хозяйствах получает массу воды, поступающей с севера по водоводу, этому израильскому эквиваленту великих римских акведуков, поэтому мошавники Адерет снимают в несколько раз больше винограда со своих участков. Но в природе нет чудес – и по сахару, по вкусу, по крепости их плод – сильно разбавленная разновидность “сухого”, хевронского винограда.
