В карьере нашего героя чего только не было. Было сенаторство и другие важные посты, членство в разнообразных партиях левого толка. Наконец — карьера в структурах исполнительной власти. В 1997 году Абдулатипов уже вице-премьер по национальным вопросам в правительстве Виктора Черномырдина. В 1998-м — министр национальной политики в правительстве Евгения Примакова. В 1999 году в качестве министра без портфеля курирует политику в отношении Северного Кавказа в кабинете Сергея Степашина. Для сравнения: переведенный на работу в администрацию президента России бывший глава Дагестана Магомедсалам Магомедов известен лишь тем, что является сыном аксакала, полтора десятилетия руководившего республикой.
Насчет заслуг нашего героя, впрочем, имеются разные мнения. «Заметного следа в национальной политике Рамазан Гаджимурадович не оставил, — сказал «Итогам» один из его близких коллег по работе в органах исполнительной власти. — Но в отличие от других якобы спецов он был воплощением сдержанности и мудрости — стопроцентный аксакал на госслужбе. И тогда этого было вполне достаточно. Любое неосторожное слово могло все разрушить». Справедливости ради скажем, что национальная политика — такая штука, за которую в России может взяться лишь политический самоубийца. Абдулатипов в той «войне» в принципе не мог победить, но смог сохранить лицо и авторитет.
Интересный момент: в его услугах перестали нуждаться ровно в тот момент, когда на смену тактике заигрывания с сепаратистами пришла жесткая тактика Центра, сформулированная в знаменитом пассаже Владимира Путина: «мочить в сортире». В 2000 году Абдулатипов погрузился в политическое небытие — получил кресло сенатора от Саратовской области в СФ, потом и вовсе перешел на дипработу — отправился послом в Таджикистан. А когда в 2009 году его избрали ректором Московского государственного университета культуры и искусств (МГУКИ), многие решили, что как политик Абдулатипов Рамазан Гаджимурадович был, да весь вышел. Он и сам полагал тогда, что дело, по-видимому, идет к закату политической карьеры. Но никогда не говори «никогда».
В позапрошлом году публичная политика в страну вернулась, а вместе с ней и Абдулатипов. В декабре 2011 года он, будучи беспартийным, был избран депутатом Госдумы по дагестанскому списку «ЕР» и занял пост зампреда думского комитета по федеративному устройству и вопросам местного самоуправления. Не ахти что для заслуженного 65-летнего аппаратчика, но должность оказалась мощным политическим трамплином.
Поспешай не торопясь
Одно из излюбленных занятий Рамазана Абдулатипова, автора более тридцати монографий и четырехсот научных работ, — чтение Корана. Однажды он прокомментировал намерение экс-президента Ингушетии Руслана Аушева ввести у себя в республике многоженство. Дескать, не президентское это дело разрешать мусульманам то, что уже предписано Пророком почти полторы тысячи лет назад. Его (Аушева) задача — сделать так, чтобы у каждого правоверного была возможность иметь столько жен, сколько положено ему по вере его.
Мудрые слова. Особенно для современного Дагестана, где от салафитов (или ваххабитов), судя по информсводкам, прямо не стало житья. В том числе и для традиционных суфийских священнослужителей, которых периодически расстреливают или взрывают. Вопрос в другом: достаточно ли для наведения порядка в республике быть высокоученым хафизом (знатоком Корана)? Рамазан Абдулатипов все, конечно же, понимает, поэтому крайне осторожен: «Если человек хочет следовать своему пониманию религии, ради бога. Пусть он молится, как он хочет, пусть соблюдает обычаи, как он хочет. Главное, чтобы он был гражданином, поведение которого не противоречит законам и Конституции страны, а остальное — полная свобода».
Конечно, оно неплохо бы, чтобы все дагестанцы моментально стали гражданами с большой буквы. Вот только в планы радикалов это, похоже, совсем не входит и к диалогу они не склонны. Но, может, у умудренного опытом Абдулатипова получится там, где спасовали молодые и рьяные проводники национальной политики федерального центра?
Другая проблема — коррупция, ставшая на Кавказе национальной традицией. Сам Абдулатипов — и по отзывам знакомых, и по данным правоохранителей — в этом плане чист. Единственное пятнышко на весь его клан — история с зятем Магомедом Мусаевым, который, будучи руководителем «ГАО ВВЦ», будто бы сдавал в аренду выставочные площади по заниженным расценкам. А еще снес бульдозером мемориальный Ту-134 перед павильоном «Космос». Но это мелочи в сравнении с отечественными реалиями.
В сентябре 2011 года в Интернете появилось якобы коллективное и точно анонимное письмо неких студентов возглавляемого Абдулатиповым вуза. Будущие искусствоведы возмущались порядками в МГУКИ и обвиняли ректора во всех смертных грехах. Правда, конкретных фактов коррупции в письме не приводилось. Дескать, Абдулатипов, ранее, кстати, не замеченный в националистических воззрениях, превратил университет в «дагестанский аул» и даже, страшно сказать, открыл на территории вуза мечеть. История не закончилась даже формальной проверкой фактов, поскольку таковых в письме не было изложено. Судя по всему, обращение «общественности» имело больше отношения не к проблемам московского образования, а к нюансам избирательной кампании в Дагестане.
В ходе устроенных перед выборами в Думу Общероссийским народным фронтом праймериз наш герой занял третье место по Дагестану. Первые два достались двум Магомедовым — главе республики и спикеру регионального парламента. Их можно в расчет не принимать: на Кавказе пиетет перед действующими начальниками — не более чем дань традиции. Получается, что реально самым популярным политиком Дагестана оказался давным-давно уехавший оттуда Абдулатипов. Вот тогда-то, говорят наши источники, и был предопределен крутой вираж карьеры Рамазана Гаджимурадовича. Следующий год ушел на утрясание межклановых противоречий и подготовку возвращения Абдулатипова в Махачкалу.
Что касается другой кавказской традиции — коррупции, то по поводу нее Рамазан Абдулатипов как-то сделал весьма резкое заявление: «Бандитское подполье в республике финансируется в том числе и за счет коррупционных денег. Не секрет, что многие должности в республике продаются. И с этими людьми надо вести жесткую борьбу… Если человек крадет, он будет освобожден с поста. Это касается всех».
Всех да не всех! Дагестан — самая многонациональная республика в составе РФ, причем без титульной нации: четырнадцать народов и еще столько же народностей, а кланов вообще не счесть. И все привыкли жить по своей древней как мир правде. А чтобы лучше договариваться, у правящего клана помимо своих людей в органах правопорядка имелись еще и собственные военизированные формирования. И все это складывалось годами, даже десятилетиями.
По мнению руководителя «Дагестанского гражданского союза» Сулаймана Уладиева, это и хорошо, и плохо, что Рамазан Абдулатипов последние двадцать лет не жил в родной республике. Хорошо потому, что не участвовал в разделе собственности и сфер влияния. Плохо потому, что оторванность Абдулатипова от местных реалий может сыграть с ним недобрую шутку.
Внешне его назначение было воспринято почти спокойно, но еще не факт, что влиятельные республиканские бароны не предпримут попыток саботировать его ключевые решения. Да и от тонкостей религиозных отношений, как считает Сулайман Уладиев, Абдулатипов, хоть и не расстается с Кораном, далек. А это сегодня «один из самых острых вопросов, от которого зависит мир в республике».
Впрочем, и. о. главы Дагестана уже пообещал перетрясти истеблишмент на уровне районов. Что еще раз свидетельствует: Кремль направил в республику внешнего кризисного управляющего, который, тем не менее, уже по праву рождения для Дагестана в доску свой.
Хотя по большому счету глубоких корней, не считая лидеров национального аварского движения и научной среды (близким другом Абдулатипова можно также назвать ректора ДГУ Муртазали Рабаданова), у Рамазана Гаджимурадовича в Дагестане действительно нет. Есть кое-какие связи с некоторыми дагестанскими бизнесменами, проживающими в Москве (например, с братьями Магомедовыми, Сулейманом Керимовым и другими)...
Прямо скажем, не слишком мощная позиция для управленческого дебюта. Тем более что остается вопрос: каков статус Абдулатипова? Кто он — полноправный президент, который скоро отбросит приставку «и. о.», или временный менеджер, задача которого подготовить выборы главы республики в сентябре 2013 года?
В свое время Расул Гамзатов констатировал: «Чрезвычайно ты опоздал, мой Дагестан!» Смысл понятен: за республику надо было браться намного раньше, но тогда до региона у Москвы руки не доходили. На днях в дагестанских политических кругах появился перифраз той же строки: «Чрезвычайно ты опоздал, мой Рамазан». Впрочем, вся биография нашего Горца говорит о том, что, даже безнадежно опаздывая, Абдулатипов всегда поспевал вовремя...
