Франц Иосиф считал пруссаков «сепаратистами». Когда-то Берлин подчинялся Вене. Война уточнила термины.
Если поискать корень причин случившегося, то обнаружится он в испорченных отношениях Киева и Москвы. Официального Киева и официальной Москвы. Это конфликт Путина как выразителя интересов российского империализма и украинских олигархов, которые после силового устранения Януковича предпочли роль компрадоров у империализма американского, но не просчитали впопыхах всех рисков службы геополитическому Западу на самой границе с геополитическим Востоком. (Если кто запамятовал значение слова «компрадор», я напомню. Это, по классическому определению, «соглашательская часть национальной буржуазии в экономически отсталых странах, сотрудничающая с иностранным капиталом».) Классический компрадор предпочитает выкачивать капитал из своих земляков где-нибудь в Гвинее или Украине, а жить в Лондоне, время от времени наезжая к бывшим землякам в свои компрадорские «угодья», где сидят его управляющие — «менагеры», на современном жаргоне.
Теперь этот российско-украинский конфликт кажется уже «вечным». По телевизору то и дело звучат слова «война между Украиной и Россией». Но официально войны нет. Военного положения нет. Товары из России продолжают поступать в Украину, а из Украины в Россию. А если вам пришла повестка из военкомата и вы засунули ее под подушку, то максимум, что вам угрожает, — это административный штраф в 51 гривну. И то лишь в том случае, если военкомат подаст на вас в суд, проиграет и первую, и вторую инстанции, и решение суда после долгих проволочек наконец-то вступит в силу. Причем, вряд ли военкомат вообще станет подавать на вас в суд, так как там нет соответствующих юридических служб и адвокатов. Военкомату проще бросить новую порцию повесток другим гражданам — юридически менее грамотным. Такова правовая реальность нашей с вами жизни, несмотря на то, что на Востоке гибнут совершенно реальные люди — и те, которые там живут, имея свой взгляд на происходящее, и те, которых собирают туда со всей Украины, предварительно переодев в камуфляж «дубок», официально принятый в ВСУ.
Есть из этого выход? Может он найтись в тот истЕрический момент, когда каждый день, несмотря ни на что, платные пропагандисты и злые политические клоуны пытаются разжечь в нас самые низменные страсти и убедить, что наиболее «умное» для нас — это схватиться за оружие и пойти кого-то убивать «за идею». А для них — снова рассесться у Шустера и обсуждать новые методы добровольного самоубийства для миллионов наивных граждан Украины, которых лично я люблю, несмотря на все их различия в политических взглядах и месте проживания.
Вот тут и начинаешь разворачивать пожелтевшие страницы исторических хроник. И искать в них рецепты выхода из нашего кризиса. Или хотя бы утешение.
Наверняка вы, читатель, слышали хоть что-то о Столетней, Тридцатилетней и Семилетней войнах. Кого-то в детстве травили историей в школе, и у него хоть что-то застряло в памяти. А кто-то даже прочел «Пером и шпагой» Пикуля. Или, что куда менее вероятно — «Валленштейн» Шиллера. Так что какое-то представление об этих длительных и изнурительных вооруженных конфликтах у вас есть. И даже тот, кто книг не читает, а на уроках истории спит или плюет в ухо соседу жеванным бумажным шариком из трубочки, даже из самого названия войны понимает: Семилетняя — это долго. Это почти две Великих Отечественных! А Столетняя — просто страшно представить! Вот недавно, например, отмечали начало Первой мировой. Она, как известно, при прадедах наших началась — в 1914-м. Многие хотя бы имя отчество своего прадеда помнят? То-то же… А если представить, что война тянулась и при прадедушке, и при дедушке, и при папе, и при мне, и даже сын с зятем успели в ней повоевать, то это как раз Столетняя и набежит. Всем войнам войнища! Ну, ее к бесу. Нам такой войны не нужно! Это, как говорится, не наша война.
Но есть война, про которую, ручаюсь, вы даже не слышали. С красивым и, в общем-то, приемлемым для нормального человека названием — Семинедельная. Если можно так выразиться о таком богопротивном явлении как война. О ней всякие «политтехнологи» и говорить не любят, чтобы не смущать простые умы. А то народ начнет спрашивать правителей: вы нас тут годами воевать заставляете, мучите, издеваетесь, но есть же и другие, так сказать, положительные примеры! Провели мобилизацию, собрались, достигли театра боевых действий, совершили все, какие полагается, подвиги, и всего через семь недель (меньше, чем через два месяца!) уже сидели по домам и пили пиво. Причем куда более качественное, чем сегодня, так как дело было в XIX столетии, и никаких пастеризаций еще не существовало.
Эта война произошла в далеком 1866 году между двумя братскими германскими государствами — Пруссией и Австрией. Вы же не станете отрицать, что австрийцы и немцы — братья? Это же очевидный факт. Язык у них один и тот же, хотя произношение разное. В Вене — венское, мягкое. В Берлине — берлинское, с северогерманской жесткостью. Некоторые даже вообще отрицают существование немцев и австрийцев как разных народов. Говорят, что это один народ. Просто живущий в двух разных государствах. Но в одном общем Германском мире. В одной Германской цивилизации.
История как будто тоже подтверждает такое мнение. Все Средние века и почти все Новое время австрийцы и немцы совместно создавали одну великую державу — Священную Римскую империю германской нации. Только в наполеоновскую эпоху ее ликвидировали. Причем, не добровольно, а по желанию Наполеона. После его побед над австрияками и пруссаками при Аустерлице и Иене. И завелись окончательно королевство Пруссия со столицей в Берлине и Австрийская империя со столицей в Вене. Совершенно «независимые» друг от друга.
У Пруссии и Австрии имелся в прошлом общий патриотический миф — совместная война против Наполеона. Для них это было почти, как для нас Великая Отечественная. В начале позапрошлого столетия Наполеон нанес немцам и австриякам несколько болезненнейших поражений, заключал с ними унизительные договоры. Попросту говоря, не ставил их ни во что, как всякий рэкетир, которому удается пробиться на самую верхушку государства. А он, если отбросить политес, и был-то именно таким корсиканским рэкетиром. Но Австрия и Пруссия одумались, заключили союз с Россией и Великобританией, надавали в общей международной компании по мордасам Наполеону и снова стали «великими» державами.
К 1866 году этого «величия» на две братских страны стало не хватать. Они зажрались. Прочно стояли и прусская марка, и австрийская крона. Лихо завивались кверху усы у Потсдамских гренадеров короля Вильгельма Прусского и так же решительно поднимались они у знаменитых «дойчмейстеров» (солдат элитного венского полка) императора Франца-Иосифа. И тем, и другим хотелось повоевать. Если уж не с французами, то хотя бы друг с другом.
К тому же у Семинедельной войны имелась еще одна причина. Самая важная — экономическая. Стремительно развивающаяся Пруссия мечтала собрать все германские государства (держитесь крепче!) в… Таможенный союз. Недаром называют на Западе Путина, долго проработавшего в Германии, «немцем в Кремле». Немецкую историю он, наверняка, знает, в отличие от подавляющего большинства украинцев и россиян. И даже некоторых немцев. Уверен, свой Таможенный союз Путин начал собирать с явной оглядкой на его исторический аналог — то торговое межгосударственное объединение, которое в середине XIX века сколачивал канцлер Пруссии Бисмарк.
Война 1866 г. запомнилась немцам тем, что впервые пропал «Октоберфест».
Офицер австрийской кавалерии.
Правда, в Австрии считали, что Бисмарк Таможенный союз не собирает и даже не сколачивает. В Вене любили повторять, что Бисмарк в него «сгоняет». Сгоняет туда «бедную» Баварию (аналог нашей Белоруссии), «несчастную» Саксонию (что-то вроде немецкого Казахстана) и вполне независимое тогда королевство Вюртемберг со столицей в славном городе Штутгарт и КРАСНО-ЧЕРНЫМ флагом из двух горизонтальных полос (заменим его в нашем евразийском контексте, ну, скажем, на Грузию).
И вообще между Веной и Берлином тогда как-то «назрело». Накипело. Накопилось взаимное раздражение. Берлинцы презрительно полагали, что Вену населяют изнеженные южане — бездельники и сибариты. А венцы посмеивались над берлинцами за их амбициозность и стремление всем в Германском мире командовать. Хотя, скажем честно, кроме амбициозности, поднимающейся пивной пеной над стаканами, Пруссия обладала еще и деловитостью, которой тогдашней Австрии, действительно умевшей расслабиться, явно недоставало.
Война вспыхнула неожиданно 17 июня 1866 года. Обе стороны рассчитывали на блиц-криг. Уже начиналось время массовых армий. По мобилизации, Пруссия поставила под ружье 664 тыс. человек. Австрийцы призвали почти столько же. Впервые в истории войска двигались к театру военных действий по железным дорогам, а не пешком. Правда, в основном это касалось пруссаков, а не австрияков. Беспечная Вена не успела развить необходимую для войны транспортную сеть. Да и ружья у австрийцев были похуже. Их нарезные штуцеры заряжались с дула. А у пруссаков уже состояли на вооружении казнозарядные винтовки. Куда более скорострельные.
