Помочь раскрыть подлинное нутро и сущность «педагога» помог случай.
Милиция навестила Корина в рамках проведения следствия по делу исчезновения из лагеря 11-летнего пионера Кости К. и неожиданно обнаружила в его комнате «портфолио», фотомоделями которого были мальчики отряда, позировавшие своему вожатому исключительно «ню», причем в грязной форме. Воспитатель-педагог оказался извращенцем-педофилом. В те времена это было большой редкостью.
Почему же никто из детей не пожаловался на своего вожатого? Причиной этого и стала, как выяснилось позже, пропажа их товарища по отряду.
«Фотохудожник» быстро «раскололся» и после первого же допроса с пристрастием поделился с милицией секретами своих фотосессий. Единственное, о чем он просил, дабы в деле было поменьше понятых — осмотр одних лишь фотографий вызывал у нормального человека гнев, возмущение и ненависть в адрес их творца.
Дети знали, почему пропал их товарищ — он намеревался рассказать о своем вожатом воспитателю другого отряда, а посему был «убран», попросту говоря — убит. И боясь, что с ними вожатый поступит так же, беспрекословно выполняли все его требования — родителей у них нет, пожаловаться некому. И подонок-педофил этим успешно пользовался.
Изобретательный «фотохудожник» работал как в студии, так и на пленере. На одних снимках бедные мальчики лежали полностью обнаженными на белых простынях — их лица были искажены гримасой невыносимого страдания. На других, сделанных на натуре, «ню»-фотографиях присутствовали элементы пионерской формы — алые галстуки, белые гольфы, барабанные палочки. Такие снимки делались на лесных полянках и в колхозных полях — в последнем случае голубой «импрессионист» для большей выразительности выбирал, как и Ван Гог, желтые подсолнухи.
«Кастинг» пионервожатый проводил среди приглянувшихся ему воспитанников из числа сирот. Собрав «моделей» затем вместе в укромном месте, Корин читал им сценарий будущей постановки.
Фабула была нехитрой. Сюжет развивался по классическим канонам — во время Великой Отечественной войны пионер-разведчик (что, как подчеркивал своим воспитанникам вожатый, тождественно «соленой соли») попадает в тылу у немцев в плен к врагу. Он, конечно, человек чести и, невзирая на жестокие пытки, молчит.
Не должны были выдать пионеры и самого вожатого — он ставил им все время в пример героя рассказа Л. Пантелеева «Честное слово». Особо же стойким, работавшим без дублера «актерам» «режиссер-сценарист» обещал ценные подарки и свое участие в их судьбе.
Для большей достоверности «игры» и меньшей памятливости после съемок пионервожатый натягивал одним бедным детям на голову удушающий противогаз или полиэтиленовый мешок, других заставлял дышать эфиром, третьих «клеил» с помощью «Момента», четвертых совращал посредством алкоголя.
Шли смены, менялись исполнители и декорации, но роли у жертв педофила были теми же, и они, на взгляд извращенца, вполне с ними справлялись.
Так, к удовольствию будущего дипломированного воспитателя, продолжалось до тех пор, пока среди пионеров его отряда не появился «предатель» — 11-летний Костя решил рассказать обо всем другому пионервожатому. Шла перестройка, и Корин не мог допустить, чтобы его, «отца родного», сдал новоявленный «Павлик Морозов».
Цитируем материалы следствия, признательные показания И. Корина:
«Я понял намерения Кости и решил от него избавиться. Я завел его в лес, накинул на шею веревку и стал душить до тех пор, пока он не умер… Когда утром все, кроме Кости, вышли на линейку, я поднял тревогу, что один из детдомовцев сбежал, начались массовые поиски, но я-то знал, что в скором времени его не найдут, так тело его я выбросил в заброшенный колодец и засыпал ветками и листьями деревьев. Правда, я был уверен, что доработаю все лето до конца, но, как вы знаете, в августе тело мальчика было обнаружено и мои пионеры нарушили свой обет молчания…».
Извращенца приговорили к 15 годам лишения свободы. Вер нулся ли «воспитатель» по отбытии наказания к исполнению сво их «прямых» обязанностей или исполнил их полностью с «обрат ной» стороны в «зоне», где соответствующее отношение к подоб ного рода подонкам, нам не известно.
Глава LVI
Шедевры коллекции одессита нашли в Лондоне
Шедевры искусства всегда приносили коллекционерам большое эстетическое удовольствие. Просто невозможно оценить, сколько эмоций может испытать человек при общении с эстетикой высокого уровня. Но эта же эстетика позволяет установить и цену картины или иного художественного предмета. Справедливо утверждение, что чем больше радости нам дарят произведения искусства, тем выше их стоимость. И тут возникает парадокс: удовольствие оборачивается опасностью для владельца, а порой даже тех, кто с ним связан или просто сталкивается в жизни.
Утром 23 мая 1990 года руководитель общественного фонда «Возрождение», более известный как большой одесский коллекционер, должен был не позднее восьми часов утра явиться на работу. Но в положенное время, как, впрочем, и в одиннадцать часов, его там не было, несмотря на назначенную заранее важную деловую встречу.
Такое поведение не соответствовало пунктуальности Дмитрия Ивановича К., что вызвало некоторое беспокойство у сотрудников. Долгожданный телефонный звонок раздался только после обеда. Заместитель общественного фонда «Возрождение» поднял трубку и откровенно удивился странному голосу Дмитрия Ивановича, объявившему о том, что его только что ограбили. Сотрудник немедленно сообщил в милицию, которая оперативно прибыла на квартиру. Здесь стало известно, что незадолго до восьми утра коллекционер собрал портфель и отправился было в путь, но не успел он закрыть за собой дверь, как почувствовал сильнейший удар в спину.
Дмитрий Иванович не успел опомниться, как двое крепко сложенных мужчин затолкали его обратно в квартиру, а затем стали избивать. Когда он потерял сознание, они накрыли лежавшего на полу хозяина простынями и приступили к грабежу.
Воры не спеша и аккуратно снимали со стен картины, вытаскивали из шкафов антикварные вещи, ювелирные изделия и драгоценности. Дмитрий Иванович на какое-то время пришел в себя и хотел было противостоять преступникам, но, получив рукояткой пистолета по голове, опять впал в забытье.
Лица воров были стянуты масками, однако хозяин был уверен, что налетчикам не больше 30 лет и оба они русского происхождения.
Завязав награбленное в простыни, преступники скрылись.
Поживились они хорошо: Дмитрий Иванович не просто считался одним из крупных коллекционеров. Его квартира представляла собой настоящий небольшой музей, где хранились подлинные шедевры искусства. Здесь были собраны прекрасные картины живописи XVI–XVIII веков, редкие древние иконы работы русских мастеров, богатейшая коллекция фарфора, предметы прикладного искусства и т. д. По приблизительным оценкам стоимость коллекции Дмитрия Ивановича в 90-х годах приближалась к 3 миллионам долларов. Он сразу же понял, что грабители «работают» в сфере искусства, так как они прекрасно знали, что нужно брать в первую очередь.
В тот же день по факту кражи в следственном управлении МВД было заведено уголовное дело, за работу принялись сыщики и криминалисты. Преступники действовали профессионально — отпечатков пальцев они не оставили. Слабым утешением для криминалистов были только еле различимые отпечатки обуви. В процессе расследования в первую очередь опрашивались жильцы дома, в котором проживал коллекционер. Но никто из соседей ничего подозрительного в тот день не заметил.
Сыщики прекрасно понимали, что такую богатую коллекцию сбыть в Украине невозможно, а поэтому преступники наверняка попытаются переправить раритет за границу. Поскольку работу по предотвращению нелегального вывоза антиквариата за рубеж в те годы осуществлял Комитет государственной безопасности СССР, то расследовать этот случай поручили одному из его подразделений.
Под контроль были поставлены все крупнейшие сухопутные и морские пункты пересечения границы страны. Активизировалась работа с агентурной сетью, внедренной в круг лиц, занимавшихся контрабандой произведений искусства. Были предупреждены крупнейшие искусствоведы и коллекционеры, а также поставлены под контроль все антикварные салоны и магазины крупных городов Украины. Словом, задействовали всех, кто хоть чем-то мог помочь выйти на след похищенной коллекции. Как только Дмитрий Иванович вышел из больницы, он тоже подключился к поискам: посещал антикварные магазины в надежде обнаружить что-либо из похищенного.
Отчаявшись выйти на след преступников в Украине, коллекционер отправился в Лондон — крупнейший европейский центр по легальной и нелегальной продаже ценностей. Его знакомые и коллеги в столице Великобритании прекрасно знали коллекцию Дмитрия Ивановича, многие бывали у него дома и были знакомы с шедеврами коллекции одессита.
