Ознакомительная версия.
5 июня из московского следственного изолятора Матросская Тишина сбежал знаменитый киллер мафии 35-летний Александр Солоник, который в октябре 94-го во время своего задержания на Петровско-Разумовском рынке в Москве открыл стрельбу, в результате которой погибли трое милиционеров и один охранник, два человека получили ранения.
6 июня в московском питейном заведении «Трактир на Мытной» случилась очередная кровавая бойня. Туда вошли сразу восемь (!) молодых людей с пистолетами и прямо с порога открыли стрельбу по сидящим в зале. Были убиты два человека, двое ранены.
7 июня в Москве произошло беспрецедентное происшествие: вооруженное столкновение между представителями МВД и ФСБ. В тот день оперативники ФСБ вместе с коллегами из 8-го Главного управления МВД (хищение радиоактивных материалов) проводили на Профсоюзной улице операцию по задержанию опасного преступника. Задержав его, оперативники начали прямо на месте оформлять протокол задержания. В это время туда же примчался «Форд» патрульно-постовой службы, в котором находились двое патрульных, стажер и инспектор ГАИ. Видимо, решив, что здесь происходит бандитская разборка, «Форд» без предупреждения протаранил чекистский микроавтобус. Завязалась перестрелка, в результате которой двое чекистов были ранены, а 21-летний милиционер-стажер убит.
14 июня чеченские террористы во главе с 40-летним Шамилем Басаевым напали на город Буденновск в Ставропольском крае. Во время налета боевики убили около 30 мирных жителей и 65 человек ранили. В здании ГОВД были убиты 8 сотрудников милиции и посетителей. Затем террористы захватили Центральную больницу, взяв в заложники около двухсот человек. Спустя три дня начался штурм больницы войсками спецназа из Москвы – группой «Альфа». В ходе его погибли трое спецназовцев, двое бойцов внутренних войск, 23 человека были ранены. Террористы понесли более существенные потери: 15 боевиков погибли и 48 были ранены. После чего в дело вмешался сам премьер-министр России В. Черномырдин, который разрешил боевикам беспрепятственно уехать в Чечню.
Вот такой непростой была криминальная обстановка в стране в момент начала съемок сериала. Это было время разгула бандитизма, причем как уличного, бытового, так и политического: вспомним хотя бы расстрел парламента в октябре 1993 года или первую чеченскую войну, унесшую сотни тысяч жизней.
Даже моя собственная жизнь тогда едва не прервалась от бандитской пули. На всю жизнь я запомнил эту дату: католическое Рождество 25 декабря 1993 года. В тот день на продовольственный склад-магазин, в котором я работал заведующим (на эту должность меня пригласил мой однокурсник-бизнесмен), был совершен налет бандитами в черных масках. Пока одни налетчики вскрывали кассу и рыскали по складу, мы сидели в углу под присмотром бандита, который наставил на нас свой «калашников». Причем автомат в его руках ходил ходуном, что явно выдавало в бандите первогодка – видимо, этот налет был в его жизни дебютом на гангстерском поприще. В таком состоянии он мог начать стрелять без предупреждения из-за любой подозрительной мелочи, которая могла ему померещиться.
Самое интересное, но во мне в те минуты абсолютно не было страха – только любопытство, чем же все закончится. Слава богу, все обошлось: бандиты забрали всю наличность из кассы и умчались на своем микроавтобусе. И мы все с облегчением вздохнули. Шок пришел ко мне чуть позже – примерно два часа спустя. Я ехал домой в метро, и на одной из станций в вагон вошла группа веселых молодых людей с бутылкой шампанского в руках. По случаю Рождества она была тут же откупорена, и начался обход пассажиров на предмет «выпить в честь праздника». Именно тогда у меня произошел ступор: я вдруг явственно осознал, что всего лишь час назад меня могли реально убить. Подобная ситуация произошла со мной впервые в жизни. И именно в те самые «лихие 90-е», когда практически любого из жителей России могли отправить на тот свет просто так – как нечего делать.
Кстати, тогда же я впервые реально увидел, как работают современные «менты». Они приехали к нам на склад, отковыряли ножом пулю из витрины (главарь бандитов стрелял из пистолета в пол, требуя отдать ему всю имеющуюся наличность) и заявили, что уголовное дело заводить бесперспективно – все равно налетчиков вряд ли поймают, поскольку улик почти никаких. И вообще, геморройное это дело – заводить уголовное дело. Так они и уехали восвояси, не обремененные лишними хлопотами.
Но вернемся к сериалу «Улицы разбитых фонарей».
Его создатели изначально задумали снимать каждую серию как законченный фильм, чтобы зритель имел возможность смотреть их по отдельности. Такая позиция диктовалась прежде всего тем, что каждую серию планировалось выпустить в массовом порядке на видеокассетах. Каждую серию должны были снимать разные режиссеры, причем на начальной стадии – очень даже известные представители питерской школы режиссуры. К примеру, первые серии снимали такие мастера, как Александр Рогожкин («Особенности национальной охоты»), Евгений Татарский («Приключения принца Флоризеля»), Владимир Бортко («Собачье сердце»), Дмитрий Светозаров («Скорость»).
Натурные съемки проводились на территории Петроградского и Кировского РУВД в ускоренном темпе: на одну серию уходило семь-восемь суток, столько же – на монтаж. Смета первых серий умещалась в смехотворную цифру – 12 тысяч долларов (актеры, игравшие главные роли, получали за один съемочный день всего 200 рублей), затем эта сумма возросла вдвое. Подобная «прижимистость» объяснялась просто – заказчики сериала не были уверены в его большом успехе, поэтому размышляли так: если уж и «влетим», то не крупно. Однако такая постановка вопроса сослужила плохую службу фильму в целом. Несмотря на хорошую режиссуру, приличную актерскую игру, техническая убогость съемок явно бросалась в глаза. Первые несколько серий отличали очень плохая «озвучка», всевозможные ляпы, например, в виде то и дело попадающего в кадр микрофона или небьющихся стекол (это когда в сидящего за стеклом человека стреляют, он замертво падает, а стекло не то что не разлетается вдребезги, но на нем даже отверстия от пуль не появляются).
Большая часть съемок проходила на натуре – на улицах Северной столицы либо на окраинах города. Если в главных и второстепенных ролях были заняты в основном профессиональные актеры, то в эпизодических часто снимались непрофессионалы: чьи-то знакомые, а то и вовсе посторонние люди. Например, в одной из серий роль бандита сыграл... настоящий бандит.
Рассказывает М. Трухин (Волков): «У нас в фильме снимался один бандит с телефоном. Как-то опаздывает один уважаемый народный артист. А этот «шкаф» волнуется: у него «стрелка», телефон звонит, вагоны, мука – ему ехать надо. А актера все нет и нет. «Шкаф» к режиссеру: «Слушай, а че он опаздывает?» – «Да, знаете, у него спектакль». Опять ждем, ждем. Он снова подходит: «Слушай, приедет этот артист, – может, ему в потрох дать?»
В другом эпизоде настоящие бандиты едва не перестреляли половину съемочной группы, включая ведущих артистов. Дело было так. Снимался эпизод на проспекте, в котором менты, сидя в машине, следили за преступником. В разгар съемок откуда-то из-за угла на проспект выскочили две иномарки, хозяева которых устроили ожесточенную перестрелку между собой. Самое интересное, что люди, столпившиеся на улице и оказавшиеся свидетелями этого боя, подумали, что стрельба ведется холостыми патронами и является одним из эпизодов будущего фильма. К счастью, никто из невольных участников происходящего под случайную бандитскую пулю не попал.
А однажды к съемкам пришлось привлекать курсанток училища МВД. Дело в том, что в одном из эпизодов капитану Казанцеву надо было вместе с очередной своей пассией прыгнуть на «тарзанке» с внушительной вышки, но ни одна из профессиональных актрис на подобный шаг не решилась, несмотря на то что за прыжок были предложены хорошие премиальные. Вот тогда кому-то и пришла в голову мысль привлечь к этому делу курсанток. Мол, они люди смелые, к тому же подневольные и денег больших не запросят. Так оно и вышло. Между тем стоит отметить, что курсантка, согласившаяся прыгнуть с вышки, оказалась смелее своего партнера-актера: несмотря на то что инициатива снять эпизод с «тарзанкой» исходила именно от Лыкова, сам он, оказавшись на верхотуре, здорово перетрухнул, и только решительность партнерши заставила его, закрыв глаза, броситься в бездну.
Не успела работа над сериалом начаться, как тут же была «заморожена» (успели снять всего лишь восемь серий). Случилось это после того, как заказчики сериала – руководители РТР Сергей Скворцов и Павел Корчагин – ушли с канала. В таком состоянии работа над фильмом находилась до осени 97-го, когда в рамках холдинга «Медиа-Мост» на свет появилась телесеть ТНТ, возглавили которую все те же Скворцов с Корчагиным. Они обратились к новому руководству РТР с просьбой продать им права на сериал. Те особо не артачились, поскольку, отсмотрев снятое, посчитали его полной лажей, и отдали практически за копейки – только попросили возместить затраты на производство первых серий. Как же они потом кусали себе локти!
Ознакомительная версия.
