Ознакомительная версия.
В Ливии, которую не раз обвиняли в поддержке международного терроризма и авторитаризме, все операции по добыче и переработке нефти точно так же контролирует государство. А началось все в далеком сентябре 1969 года, когда группа молодых армейских офицеров во главе с Муаммаром Каддафи свергла режим короля Идриса I. К 1973 году в собственность ливийского государства перешел 51 % акций всех нефтяных компаний, качающих черное золото из ливийских недр. Затем последовало и введение государственной монополии на экспорт нефтепродуктов. На сегодня единоличным распорядителем минеральных богатств страны является государственная Национальная нефтяная корпорация Ливии (National Oil Corporation of Libya). Эта монополия привлекает к добыче иностранцев, но обязательно имеет не менее 50 %-ную долю участия в каждом из соглашений по разработке и эксплуатации нефтяных месторождений.
Практически ничем не отличаются системы, построенные в бывших колониях: французской – Алжире, населенной арабами, и английской – Нигерии, имеющей чернокожее население. В обеих африканских странах не хватало собственных ресурсов для начала масштабных геологоразведочных работ, для создания инфраструктуры добывающей отрасли... Поэтому они активно привлекали своих бывших европейских «патронов». Но опять же осторожно – оператором почти всех алжирских месторождений является государственная компания Сонатрэк (Sonatrach). В самой многонаселенной стране черного континента, Нигерии, почти 100 % добычи нефти осуществляет Национальная нигерийская нефтяная корпорация, а вернее говоря, ее совместные предприятия. Если лидер ливийской революции Каддафи разом взял да и национализировал всю нефтедобычу, попав за это в разряд изгоев, то нигерийские власти действуют тоньше и хитрее. В Нигерии проводится политика мягкой, неконфискационной «нигеризации» нефтяного сектора. К примеру, в 1999 году пришедшее к власти гражданское правительство разом отозвало лицензии у 16 нигерийских нефтекомпаний. Причина – опасение, что они попадут под иностранный контроль. Видите ли, есть у Нигерии своя особенность – ею с 1963 года с небольшими перерывами правят военные диктаторы. Из сорокалетнего самостоятельного развития этой страны 30 лет прошли в условиях военных режимов. А работа у диктаторов в Африке очень опасная и очень нестабильная. Вот и создают нигерийские полковники себе «для пенсии» маленькие нефтедобывающие компании, с радостью делящиеся добытым с западными корпорациями, облегчающими диктаторам процесс перекачки денег в европейские банки. К власти приходит гражданское правительство, оно лавочку прикрывает, отзывая лицензии, а когда военные устраивают новый переворот, то начинается все заново. Так и живут...
На том же самом африканском континенте находится еще одно нефтедобывающее государство – Габон. В отличии от Нигерии, в Габоне полная демократия. Глава государства – президент, законодательный орган – Национальное собрание. Но нефтяная отрасль «монопольно» находится под контролем государства. Государственная нефтяная компания – Societe Nationale Petroliere Gabonaise – решает, что как, где и кому добывать.
Так где же это пресловутое частное и потому «очень эффективное» управление нефтяными потоками? Пока нам не удалось обнаружить его ни в мусульманском Востоке, ни в черной Африке. Может быть истинно рыночная, «настоящая» система функционирует на американском континенте, в Соединенных Штатах и в окружающем их пространстве?
Боюсь, что и тут нас ждет горькое разочарование. В стране сомбреро и острой кухни Мексике нефтью распоряжается государственная компания «Пемекс» (Ремех). И делает это уже достаточно давно – с 1938 года, как только нефтяная промышленность была национализирована. Так что время на понимание ошибочности государственного «неэффективного» вмешательства в столь деликатное дело, как добыча черного золота, у мексиканских товарищей было. Но за прошедшие 70 лет мексиканцы движутся прямо в обратном направлении: если вначале 100 % нефти добывали частные западные компании, то теперь их участие минимальное. И заметьте, что никто Мексику в числе диктаторских и тоталитарных режимов никогда не числил. Ну а то, что творится среди остальных нефтедобывающих латиноамериканских стран в отношении тех самых «эффективных» западных частных компаний, иначе как беспределом и не назовешь! Отчего-то руководство прижимает их со всех сторон. Неужели все президенты разом сошли с ума и хотят на корню загубить нефтяную курочку, несущую золотые яйца для экономики их стран?
Нет, все как раз наоборот. В мае 2006 года президент Боливии Эво Моралес национализировал все газовые и нефтяные месторождения страны. Теперь весь объем нефти и газа, добываемых в стране, проходит через государственную энергетическую компанию Yacimientos Petroliferos Fiscales Bolivianos. В феврале 2007 года президент Венесуэлы Уго Чавес подписал указ о национализации нефтяных месторождений, которые ранее в одиночку разрабатывали зарубежные компании. Предложенный Чавесом вариант не оставлял «частникам» выбора: 60 % акций в создаваемых совместных предприятиях с иностранными партнерами должно принадлежать государственной Нефтяной компании Венесуэлы (Petroleos de Venezuela). Не согласны – до свидания. И нефтяные гиганты согласились, потому что деваться было некуда, а власти Венесуэлы установили полный контроль над нефтедобычей.
Еще дальше своих соседей пошел руководитель Эквадора. Эта страна является вторым по величине после Венесуэлы южноамериканским поставщиком сырой нефти для США. Из добываемой в Эквадоре нефти лишь одна треть приходится на долю госкомпании Петроэквадор (Petroecuador). Но вместо радости такая ситуация почему-то вызывала у властей страны беспокойство. Причем настолько острое, что президент Эквадора Рафаэль Корреа в октябре 2007 года подписал декрет, согласно которому государство будет оставлять работающим в стране нефтяным компаниям только один процент (!) прибыли. Ранее налогообложение «частников» было в Эквадоре небольшим. В 2006 году налог на прибыль для них был увеличен до 50 %, а вот теперь, в 2007-м, – до 99 %. Круто, ничего не скажешь. Вы слышали что-нибудь об этом? Читали в газетах? Видели по ТВ? Слышали возмущенные реплики западных экономистов или политологов? Попадался ли вам термин «нецивилизованный Эквадор»? Нет. А какие прибыли имели нефтяные монополии, пока их не ограничили 1 %? Колоссальные! И тишгна. Почему? Неужели не хотят побороться за свои деньги?
Хотят, еще как хотят. Но прекрасно понимают, что разговоры делу не помогут. Что нищее население Эквадора поддержит правительство, снимающее сливки с «гринго» и отдающее нефтяные деньги на внутренние программы помощи бедным и прокладки дорог. Ни статьи, ни гневные речи эквадорских правозащитников не помогут. Потому что полуграмотное индейское население их слушать не будет, и разговоры о правах человека и прелестях свободного предпринимательства тут никого не убедят. Но нефтяные монополии своих денег просто так не отдадут. Борьба за них только начинается. И может быть, лет через пять мы услышим о военном перевороте в Эквадоре, массовых беспорядках или еще каком-либо катаклизме, который поможет сменить власть в этой стране. Ну а уж новое руководство введет и новые правила нефтяной игры...
Теперь самое время поговорить о нефтедобыче в США. А точнее говоря, говорить об этом можно все меньше и меньше. Скоро, вероятно, и вовсе будет нечего обсуждать. Ведь вопреки всем законам рынка, которые так тщательно американцы пытались на-садить в России, нефтедобыча в мировой цитадели демократии неуклонно сокращается. Ее пик пришелся на начало 70-х годов XX века, и с тех пор она постоянно снижается, так что можно смело сказать: последние 25 лет США сосредоточились на потреблении нефтяных запасов всего остального мира, в особенности своих соседей. При этом колоссальный рост цены на нефть никак не пришел к увеличению ее добычи в Штатах, что само по себе противоречит рыночной логике. Как нас учат: увеличение цены ведет к увеличению производства, что, в свою очередь, приводит к снижению цены на товар. Это и есть пресловутая саморегуляция рынка. Когда правительство «младореформаторов», следуя этой нехитрой модели, стало реформировать российскую промышленность, мы почему-то моментально остались без промышленности. А в итоге, слава богу, и без «младореформаторов».
Отчего же американцы поступают вопреки рыночной логике? Почему в Канаде добычу все время увеличивают, а в США сокращают? Вроде страны рядом, капиталисты одинаковые, цены на нефть тоже едины для всех. Откуда же такая разница в подходах? Потому что рыночная идея имеет свои ограничения ив либеральной западной модели. Когда речь идет о безопасности государства, отбрасываются все условности, и «рыночное» правительство в США поступает совсем не так, как можно было бы ожидать. Большинство нефтяных скважин в США заморожены, и добыча из них постоянно сокращается. Почему? Потому, что рано или поздно в Мексике, Катаре и Эквадоре нефть закончится. А в США она будет, и это даст американцам огромное преимущество. На века вперед глядят американские империалисты, под шумок газетных разглагольствований о поиске альтернативных источников энергии консервирующие свои нефтяные скважины[16].
Ознакомительная версия.
