Соколова: Мы до встречи с вами не знали, что находимся на низшей ступени эволюции.
Батурин: Давайте мы покончим с американской избирательной системой.
Собчак: То есть не судьба тупой блондинке заработать денег. А ведь хочется! Если вас Шустерович в качестве эксперта не устраивает, давайте Фридману позвоним.
Батурин: Фридмана я знаю, он продавал билеты в театр, вместо того чтобы учиться в институте.
Собчак: Хорошо, кто для вас авторитет?
Батурин: Зачем мне авторитет? Если я говорю о том, что Земля круглая?
Соколова: О’кей. Мы поняли. Скажите, а что вам сделали женщины? Почему вы их не любите?
Батурин: Кто, я не люблю? Да у меня детей трое!
Соколова: Я не в этом смысле. Вы как-то агрессивно настроены. Все-таки публичный человек. Особенно теперь – благодаря красивому разводу.
Батурин: Я не публичный человек. Я не олигарх. Те, кто называет себя олигархами, на деле являются обыкновенными шестерками. Да, я имею независимость в силу своего финансового положения. Но я не влияю на государственные решения, не обсуждаю тему партий, мне позволяют быть действительно независимым, поэтому я не являюсь публичным человеком. Для моей деятельности это не надо. Мои деньги любят тишину, моя жена не знала, насколько ее муж богат.
Собчак: А ваша супруга говорит в интервью, что вы завидуете ее успехам.
Батурин: Я не готов это обсуждать. Я не разведен. Моя жена где-то с кем-то живет. Я не виноват, что ей нравится лазить через забор в наш дом, снимать это на пленку и выкладывать в Интернет.
Соколова: А вы не пытались спросить, зачем она все это делает?
Батурин: Я же не психиатр.
Собчак: Но она ваша жена.
Батурин: Жена – это которая живет в семье. А я не знаю, где Яна сейчас живет. Нормальный мужчина не подглядывает за женой, чтобы потратить кучу денег и потом умереть от разрыва сердца. Только ненормальные платят детективам. Как потом она собирается с этим жить – известно только ей. У нас с детьми ничего не поменялось в жизни.
Соколова: То есть вы отец-брошенка?
Батурин: Я не говорю, что я брошен, но это был ее сознательный выбор. К ее выбору отнеслись уважительно.
Собчак: Может, вы просто не хотите платить ей деньги? То обстоятельство, что развод может быть дорогим, способно остановить мужчину?
Батурин: Меня – нет, у нас же все было 50 на 50. В конце 2007-го Яна настояла на заключении брачного контракта.
Соколова: То есть если вы разводитесь, то теряете половину имущества?
Батурин: Есть такой термин – совместно нажитое имущество. Оно делится 50 на 50. Если мне при разделе «Интеко» сестра подарила миллиард долларов, то это имущество не подлежит разделу, так как это дарение моего родственника мне.
Собчак: Кстати, о вашей сестре. Вот пример блондинки, которая далеко не дура.
Батурин: Какая Елена блондинка? Она русая.
Собчак: Батурина – блондинка. У нее как у меня волосы.
Соколова: Зато семья у вашей сестры совсем не такая, как у вас. Крепкая, добротная.
Батурин: Да у нее муж – подкаблучник!
Собчак: Мне кажется, элемент подкаблучничества в семье только на пользу. Не согласны?
Батурин: Категорически. Если семью создают среднестатистические мужчина и женщина, то по определению мужчина делает любую работу лучше жены. Кроме рождения детей.
Собчак: Это единственное преимущество женщины?
Батурин: При прочих равных – да.
Собчак: Я недавно разговаривала с президентом компании «Росгосстрах». У него работают тысячи сотрудников. Он говорит, женщины работают гораздо более эффективно...
Батурин: Вы говорите о взаимоотношениях работодателя и наемного работника. Это отношения рабовладельца с рабом.
Собчак: Я полагаю, что женщины в выполнении работы могут быть эффективнее мужчин.
Батурин: Рабской? Конечно!
Собчак: Во-первых, то, что вы говорите, дико невежливо. Особенно учитывая, что перед вами две женщины. Во-вторых, утверждать, что женщины пригодны только для деторождения, примерно то же самое, что сказать «вот понаехали черножопые в Москву»...
Батурин: Их действительно стало больше.
Собчак: Может быть, вы хотите сказать, что люди кавказской национальности менее эффективны в работе?
Батурин: Нет, я хочу сказать, что мужчины с кавказской наследственностью выбирают русских женщин, потому что от этого улучшается наследственность кавказских наций. А для русских это плохо.
Собчак: Да вы практически Гитлер наоборот!
Батурин: Да хоть Гитлер, хоть не Гитлер. Вот я осеменяю корову с помощью элитного быка...
Соколова: Очень интересно...
Батурин: Эволюция – это улучшение породы. Наследственность может улучшаться только по линии мужчины. Женщина – носитель X-хромосомы. Она сохраняет достигнутую наследственность, а мужчина за счет привнесенной Y-хромосомы может ее или улучшать, или ухудшать.
Соколова: Да вам учебники надо писать!
Батурин: Кавказцы всегда жили анклавами, у них было меньше международного общения, они сегодня активно пользуются русской наследственностью.
Соколова: Как? Женщины же не могут улучшить наследственность?
Батурин (терпеливо и снисходительно): Объясняю еще раз. Есть русские мужчины, средние, и русские женщины, средние. Допустим, коэффициент наследственности у них равен двум, и женщина эту двойку закрепляет. Если ей попадается плохой мужчина с коэффициентом 1, она все-таки пытается вытянуть на 1,5.
Собчак: А как определить, хороший мужчина или плохой? Есть внешние параметры?
Батурин: Я дам вам несколько советов. Например, мужчина с первой группой и отрицательным резусом являются идеальным женихом для любой женщины. Третья-четвертая группы являются по наследственности самыми молодыми, следовательно, самыми непродвинутыми. В основном ими обладают хачи или люди мигрировавшие. Даже если брать статистику по советскому времени, количество браков русских женщин с представителями мусульманских народов увеличилось в разы. Чучмекам это делает честь.
Соколова: А почему, кстати, русские женщины предпочитают чучмеков?
Батурин: А почему Софья, имея возможность выйти замуж за Чацкого, вышла за Молчалина? Женщины постоянно ищут легких путей. А русская нация от этого страдает. Вот евреи – люди мудрые. Они определяют национальность ребенка в зависимости от того, какой ребенок родился. Если хороший, то по отцу. Они ищут хорошего кобеля, женят его на нееврейской девушке, рожают нормальное потомство и объявляют ребенка евреем.
Собчак: А что значит хороший ребенок?
Батурин: Не инвалид.
Соколова: Так. Все, больше не могу! Вы понимаете, какую кошмарную, феерическую бредятину весь вечер несете?! Перед вами человек с двумя высшими образованиями...
Батурин: Вот я и говорю, нормальный человек не будет получать два высших образования. Только сумасшедший тратит на это время.
Соколова: А-а-а-а!
Батурин: Нормальный человек получает высшее образование одно, и то только потому, что положено его иметь. Все остальное образование он получает в порядке самообразования...
Собчак: Спасибо. Достаточно.
Батурин: Если вы не способны образовываться самостоятельно, значит, у вас, так сказать, проблемы с умственной деятельностью.
Собчак: А как насчет вас?
Батурин: Я уважаемый человек. Много сделал для страны. То, что вы этого не знаете, говорит о вашей неинформированности. И правильно я не хотел давать вашему журналу интервью. Сейчас я еще раз убедился, что в этом журнале непорядки с головой у людей, которые там работают.
Соколова: У вас есть последняя возможность извиниться.
Батурин: Не хочу извиняться, извиняются только студенты.
Собчак: Господи, я представляю, как с вами тяжело разводиться!
Соколова: Ладно разводиться, а жить?! Это же как нужно любить деньги!
Батурин: Вам со мной жить не грозит.
Собчак: Ладно, брэйк! Последний вопрос. Мы поняли, что мы профнепригодные существа, находящиеся на низшей ступени эволюции, и такому светочу разума, как вы, с нами разговаривать, в общем, не о чем. Но возможно, в мире существуют люди, которых вы уважаете и чье мнение, в отличие от мнения Шустеровича и Фридмана, является для вас авторитетным. Оппоненты, достойные вас.
Батурин: Мне многие пытались оппонировать. Но это почти никому не удалось.
Собчак: О, это несомненно! Но может быть, кто-то все же является для вас авторитетом? Если не среди современников, то хотя бы из исторических личностей.
Батурин: Да, такой человек есть.
Собчак, Соколова (хором): И кто же это?!
Батурин: Академик Андрей Дмитриевич Сахаров.
Немая сцена. Андрей Дмитриевич Сахаров переворачивается в гробу. Занавес.
Алексей Митрофанов рассказал, что, объединив политику и порно, можно устроить ядерный взрыв
Собчак: Алексей, мы пригласили вас как искушенного знатока одного деликатного предмета...
Митрофанов: Вы имеете в виду результаты выборов?
Соколова: Нет. Порнографию.
