Ознакомительная версия.
На выборах 1999 года СПС в целом лидировал по категории «избиратели наиболее активных возрастов», по удельному весу самой молодой категории избирателей (до 25 лет) более чем в два раза опережая «Яблоко» и в два с половиной раза – ОВР и «Единство».[11]
Повысило популярность правых среди молодежи и активное использование Интернета. В ходе парламентских выборов 1999 года либералы впервые в России использовали Интернет в качестве инструмента политических технологий. СПС продвигал в СМИ своих лидеров как самых «сетевых» политиков и успешно манипулировал темой Интернета как среды обитания наиболее «продвинутой» части электората. В результате в общественном мнении Немцов и Кириенко стали «главными интернетчиками» среди политиков. В частности, Кириенко еще зимой 1999 года предложил своим сторонникам создать «интернет-парламент», предметом обсуждения которого должны были стать «общенациональная стратегия России в следующем тысячелетии», экономическая программа движения «Новая сила», конституционная реформа и «разработка нового политического языка».
Одним из главных интеллектуальных центров, поддерживавших экспансию правых в интернет-пространство, был Фонд эффективной политики – одна из первых в России структур, профессионально занявшихся разработкой, созданием и поддержанием интернет-проектов. Так, первый персональный сайт политика (www.nemtsov.ru) был разработан именно ФЭПом. Ряд сетевых газет, запущенных этой структурой, оказывали информационную и идеологическую поддержку российским либералам.
Опора на молодежь, привлечение интернет-технологий – это лишь наиболее заметные, но не самые принципиальные отличия от других партий и движений. Гораздо более важным было использование системы профессиональных и экспертных сетей, ставшее настоящим ноу-хау правых.
Во многих случаях ядра этих сетей возникали на базе местных университетов и экспертных центров. Одной из самых известных сетей стала нижегородская, связанная с именем профессора Петра Щедровицкого, и московская, связанная с Вячеславом Глазычевым и Маратом Гельманом. Сети эти имели точки соприкосновения как на уровне личных контактов, так и на уровне идеологии: Глазычев долгое время сотрудничал с отцом Петра Щедровицкого, известным философом Георгием Щедровицким, основателем «школы методологов». Что же касается самого Щедровицкого-младшего, то его, как и полит – технолога Ефима Островского, привлек к политическому консультированию «Новой силы» Марат Гельман. Впоследствии на выборах 1999 года Щедровицкий-младший занимался также «комплексным проектированием и организационным сопровождением кампании СПС». Не касаясь сейчас идеологии методологов, заслуживающей отдельной статьи, отметим, что и в Москве, и в Нижнем Новгороде в их ассоциациях принимали участие не только (и даже не столько) политтехнологи, сколько философы и архитекторы. Главной задачей этих объединений было конструирование новых социальных, организационных, культурных и эстетических моделей. При этом «развитая мыследеятельностная концепция», на которую опирались методологи, «конечно, к проектированию не имела ни малейшего отношения, а вырастала из педагогики».[12]
«Сетевые опорные ядра, конечно, были во всех крупных городах, – вспоминает Глазычев. – В ту пору крупнейшие города и были ресурсом поддержки правых. Но это была, скорее, поддержка на противостоянии другому, чем на ясно выраженной политической платформе».
«Другие» в данном контексте – это совокупность всех политических сил, которые, с точки зрения правых, были ориентированы на советское прошлое (КПРФ) или на поддержание статус-кво в настоящем (ОВР, ЛДПР). В отличие от «других», СПС и особенно те участники блока, которые были связаны с новыми общественно-политическими движениями («Новая сила», «Россия молодая», «Общее дело»), изначально нацеливались на завоевание будущего.
Сергей Кириенко вошел в новейшую историю России как «отец дефолта» 1998 года. Дефолт начался с решения правительства заморозить выплаты по ГКО и ОФЗ, внешним долгам коммерческих банков и компаний, и расширить валютный коридор рубля, несколько лет являвшийся символом «черномырдинской стабильности». В итоге начался масштабный финансовый кризис, едва не поставивший страну на грань катастрофы. 18 августа Кириенко и глава ЦБ РФ Сергей Дубинин подали прошения об отставке, однако их отставка не была принята. Правительство Кириенко было отправлено в отставку в полном составе спустя пять дней, 23 августа. Сам Кириенко связывал изменение решения президента с тем, что он отказал Борису Березовскому в предоставлении ему кредита ЦБ.
После отставки правительства Кириенко на некоторое время ушел в тень, стараясь тем не менее сохранить ключевые связи в высших эшелонах власти. Однако многие соратники на «среднем уровне» российской политики отвернулись от бывшего премьер-министра. Среди последних можно назвать мэра Нижнего Новгорода Юрия Лебедева, чья избирательная кампания была профинансирована людьми из окружения Кириенко, а также бывшего заместителя экс-премьера в нефтяной компании «Норси-ойл» Дмитрия Савельева.[13]
Тем не менее Нижний Новгород оставался для Кириенко «крепким тылом». Для победы СПС нижегородская команда Кириенко сделала очень многое. Речь идет не только о кадровых политиках, но и об интеллектуальных центрах, бизнес-структурах и т. д.
Подводя итоги выборов 1999 года, Кириенко заявил: «Даже не до конца подведенные промежуточные результаты убедительно доказали правоту нашей политики, правильность построенной предвыборной борьбы, что, в конце концов, доказывает, что мы самые умные и самые достойные для того, чтобы занимать высшие государственные посты в России».
После выборов 1999 года Кириенко стал лидером фракции СПС в Государственной Думе РФ третьего созыва. Однако на этом посту пробыл недолго – 18 мая 2000 года, почти сразу же после инаугурации Владимира Путина, он был назначен полномочным представителем президента РФ в Приволжском федеральном округе. Вернувшись на госслужбу, Кириенко приостановил свое членство в СПС, продолжая, однако, поддерживать правых всеми находившимися в его распоряжении ресурсами. Кроме того, он оставался лидером движения «Новая сила», которое играло роль его кадрового ресурса.
Для Кириенко это назначение было, скорее, повышением – к тому же в этот период он являлся единственным штатским среди полпредов (шестеро остальных были генералами). Он рассматривал свой новый пост как возможность в экспериментальном порядке разработать и внедрить в ПФО новую модель управления, которую можно было бы использовать в дальнейшем для всей России. На это были направлены усилия различных центров, функционировавших в Нижнем Новгороде под патронажем полпреда, – в частности, «школы методологов» Петра Щедровицкого. Эти центры играли роль своего рода think tanks правых, являясь одновременно ядрами профессиональных и экспертных сетей, объединявших интеллектуалов, бизнесменов и региональных политиков.
Деятельность Кириенко на посту полпреда в ПФО была достаточно эффективной – ему удалось добиться максимальной лояльности глав ряда регионов округа федеральному центру или заменить их фигурами, устраивавшими Кремль. В частности, при поддержке Кириенко близкие к Кремлю кандидаты смогли выиграть губернаторские выборы в Ульяновской и Пермской областях, а также в Республике Марий Эл, которые до того считались вотчинами коммунистов. Единственная крупная неудача постигла Кириенко в «собственной» Нижегородской области – здесь поддерживаемый им кандидат Иван Скляров проиграл выборы действующему губернатору коммунисту Геннадию Ходыреву. Немалую роль в этом сыграли бывшие соратники Кириенко Савельев и Лебедев. Кириенко, однако, удалось обратить это поражение в победу, пусть и относительную: после избрания Ходырев приостановил свое членство в КПРФ и объявил о поддержке президента Путина.
Таким образом, в деле выстраивания «вертикали власти» в ПФО Кириенко добился несомненных успехов. Однако с заявленными инновациями в области управления, на которые, собственно, и уходила значительная доля ресурсов интеллектуальных центров правых, дело обстояло не так хорошо. В реальности многочисленные инициативы Кириенко вызывали настороженную (а порой и негативную) реакцию федерального центра. Кириенко, в частности, начал кампанию по передаче столичных функций в регионы, выступая за перенесение в Нижний Новгород парламента, Центробанка, Верховного и Конституционного судов, предлагал наделить полпредов надзорными функциями за финансовыми потоками, направляемыми в регионы из центра, разработал программу эффективного целевого расходования этих средств. Именно с этими инициативами, ни одна из которых так и не была реализована, связывают реформу института полпредов (2001) – они были выведены из прямого подчинения президенту и переподчинены главе президентской администрации.
Ознакомительная версия.
