Но вот опять появились оба на телеэкране, и мы слышим: “Самая первичная оценка специалистами известной пленки показывает, что она подлинная”. Прекрасно! Но, во-первых, никто и не спорит о самой пленке. Вполне возможно, что подлинная, а не копия. Вопрос же в том, кто на ней изображен. Занимая такой пост, профессионал Путин не умеет четко выражать свои мысли. Во-вторых, “самая первичная оценка” — это не аргумент, она может быть ошибочной. Здесь необходима и вторичная, и пятикратная, а то и десятикратная оценка. Впрочем, он тут же сам себя опровергает: “...пленка подлинная”, но — “это требует еще подтверждения”. Вот именно! Требует. Но немедленно и это опровержение опровергается: “...требует подтверждения, хотя никаких сомнений нет”. Вот те на! Вертится, как грешник на сковороде! А ведь как профессионал должен бы понимать, что тут речь должна идти не о сомнениях или впечатлениях, а о фактах. Но их-то и нет. Разве можно считать доказательным фактом бульварную публикацию в бульварном “Московском комсомольце” — беседу с девицей в темных очках и с подбитой будкой? Или — полночный перепуганный лепет Росинского?
НА ВЫРУЧКУ вам бросился несчастный горемыка Якушкин: “У президента нет оснований не доверять Московской прокуратуре”. Во-первых, при чем здесь вся Московская прокуратура? Ведь иск против Скуратова подал только один из сотрудников, поднятый по тревоге. Во-вторых, а какие у президента основания не доверять Генеральной прокуратуре, ни один из сотрудников которой никакого иска не подавал? Наконец, какие у него основания не доверять лично Скуратову, которого ведь он сам выбрал, предложил и утвердил в должности Генерального? А если основания есть, то в каком же свете он теперь предстает перед народом? Все помнят, как он ликовал, когда удалось протащить Степанкова на должность Генерального: “Теперь у нас наш прокурор! Демократический! Реформаторский!” Но скоро он оказался не к месту. Появился Казанник. Уж в нем-то Ельцин должен был души не чаять: ведь это он, как в очереди за пивом, уступил ему свое место в президиуме Верховного Совета, куда махровый партийный демагог на выборах не прошел. Но Казанник, видя самодурство и невежество отца отечества, тоже скоро удалился. Где-то разыскали Ильюшенко. Трижды пытался Ельцин протащить его на пост Генерального. Не удалось! Так и остался и. о. Но как Ильюшенко ни лакействовал, как ни бросался на амбразуры, обороняя президента, дело все-таки кончилось для него нарами в Бутырках, двумя годами в перенаселенной камере и приобретенной там чахоткой. И вот, наконец, Скуратов, пятый прокурор ельцинской эпохи, и опять то же самое: аморальная личность, уголовное дело, отстранить! Что ж получается? Выходит, что отец народа, как олух царя небесного, ничего не понимает в людях: кого ни назначит, все негодяи и мерзавцы. И ведь это не только прокуроры! А сколько он повыгонял министров и всяких других чиновников. Посчитайте-ка, ваше сковородие, сколько задниц сменилось после Бакатина в том кресле, где ныне восседаете вы...
В том явлении вместе со Степашиным народу, о котором упоминалось, вы очень чувствительно и трогательно говорили о том, что моральный уровень Генерального прокурора должен быть высок. Золотые слова! Но вы же не станете отрицать, что моральный уровень отца народа должен быть еще выше, ну, просто должен уходить за облака. Однако что же мы видели и видим?
На каком уровне была мораль отца народа, когда он до того натрескался сорокаградусной, что не смог продрать глаза и выйти из самолета для заранее запланированной встречи с премьер-министром Ирландии? За Скуратовым ничего подобного не числится.
Что можно сказать о моральном уровне отца народа, когда он опять же так налил шары, что на аэродроме в Бостоне, выйдя из самолета, стал мочиться на глазах потрясенного человечества? Ведь Скуратов в этом не уличен.
Достигал ли моральный уровень отца народа заоблачных высот, когда он изрыгал: “Как я сказал, так и будет!” Или: “Отстранить меня от власти может только Господь Бог!” Или: “Разогнать эту Думу к чертовой матери!” Или: “Мы сметем Рохлина!” И тому подобное.
А что касается проказ по женской линии, то Александр Коржаков, одиннадцать лет бывший охранником и постельничим Ельцина, недавно заявил в “Независимой газете” в связи с “делом Скуратова”: “Лучше Борису Николаевичу не трогать эту тему. Опасно!” Это дает основания задать и такой вопрос: “Имеет ли моральное право похотливый павиан, даже если он отец народа, осуждать обыкновенную мартышку?”
Я уж не говорю о моральном уровне отца народа, который он показал всему миру, когда расстреливал Парламент страны или развязал чеченскую войну, — об этом сказано много.
КАКОВ ЖЕ ВЫВОД? А он очевиден. За время своего пребывания на двух высоких и ответственных должностях вам, ваше степенство, не удалось завоевать доверия и расположения народа хотя бы в пределах Садового кольца. А теперь, когда 5 апреля у приемной ФСБ на Кузнецком мосту, то есть у вас под носом, еще и рванул взрыв, вы стали фигурой просто комической. Ведь уже был такой взрыв на том же месте 18 августа прошлого года. А вы со своим дружком Степашиным продолжали хлопать ушами. Вам, бездельникам, этого мало! Мало вам и 60-ти сослуживцев, сгоревших в Самаре. Вам бы вот Скуратова на бабе поймать — нет для вас дела важнее и увлекательнее. А взрывы скоро будут греметь у вас под кроватями, в уборных и в холодильниках.
Так вот, у вас только один шанс на спасение: пользуясь своим положением, срочно взять под стражу и отправить в “Матросскую тишину” любимого отца народа, главного виновника всех несчастий родной земли. Только тогда народ, может быть, простит вам все ваше невежество и лакейство, бездарность и убожество.
Конечно, Путин тотчас возразит: “Как можно менять главнокомандующего, когда у порога родины бушует война!” Ничего, можно. Не таких меняли. В начале Отечественной войны 1812 года фактическим Главнокомандующим наших войск был участник многих войн, опытнейший генерал-фельдмаршал Барклай-де-Толли, но дела наши шли прискорбно. И вот 8 (20) августа Александр I назначил Главнокомандующим Кутузова. И что, мусье Путин, это было плохо?
И в 1941 году Главнокомандующими оперативных направлений сперва были назначены маршалы Ворошилов, Тимошенко и Буденный. Они были, пожалуй, не менее опытны, чем Барклай, но и на этот раз дела наши шли прискорбно. И вскоре Сталин заменил старых маршалов молодыми генералами. И что, герр Путин, это было плохо?
А кроме того, Ельцин такой же главнокомандующий, как Бурбулис — политик, как Грачев — полководец, как Козырев — дипломат, как Гайдар — экономист, как Чубайс — реформатор, как Ильюшенко — прокурор, как Якушкин — правдолюб, как Новодворская — мисс мира, как Сванидзе — Аполлон, как Киселев — порядочный человек, как Березовский — бессребреник... Чем скорее все вы сгинете с лица Русской земли, тем отрадней. Этот день, как справедливо сказал народный депутат Василий Иванович Шандыбин, будет величайшим праздником нашего народа.
Мне голос был...
ДЕЛОВОЙ КЛУБ ГАЗЕТЫ “ЗАВТРА”
Гостем собрания Делового клуба на минувшей неделе был депутат Госдумы, генерал Андрей Николаев. Его ответы на вопросы предпринимателей будут опубликованы в ближайших номерах "Завтра".
После беседы с генералом Николаевым состоялось представление новых членов клуба, проведены консультации по сотрудничеству. Некоторые из предпринимателей ознакомились с письмами коллег, поступившими в адрес клуба из провинции.
Контактный телефон Делового клуба при газете "Завтра": 247-13-37 (Соловьева Татьяна Филипповна)
“ДЕНЬ ЛИТЕРАТУРЫ”
Вышел четвертый, апрельский номер "Дня литературы". Читатель найдет в нем уникальные материалы, посвященные столетним юбилеям Владимира НАБОКОВА и Константина ВАГИНОВА. Впервые в России публикуются неизвестные стихи этих выдающихся поэтов, их творчество анализирует Виктор ШИРОКОВ.
"Пушкинский год" продолжается в этом номере статьей профессора Д.Р. МЕРКИНА об искажениях пушкинского творчества. Печатаются новые стихи Евгения НЕФЕДОВА и Надежды МИРОШНИЧЕНКО, рассказы Николая КОНЯЕВА и Вячеслава ДЕГТЕВА. В номере — яркие полемические статьи Сергея КАРА-МУРЗЫ и Валентина СИДОРОВА, Валентина РАСПУТИНА и Вячеслава КУПРИЯНОВА. Публикуются обзоры прозы Леонида КОСТОМАРОВА, Михаила ПОПОВА, Льва КОТЮКОВА. В конце номера Сергей ФЕДЯКИН рассказывает о творчестве великого МУСОРГСКОГО, Андрей ВОРОНЦОВ размышляет о драматургии МИШАРИНА.
