Первый столичный дворец Кёнбоккун [32], построенный в 1395 году, не нравился Ли Банвону, вошедшему в историю под именем Тхэджон, по двум причинам – во-первых, он был построен его отцом и служил напоминанием о первом чосонском ване, а, во-вторых, он ассоциировался с бойней, устроенной им в 1398 году. Кёнбоккун остался главной, официальной резиденцией чосонских ванов, а Чхандоккун стал их домом.
ГЛАВА 3
Ли Банвон, властный правитель и второй основатель государства Чосон
Угадайте, что первым делом сделал Ли Банвон, когда взошел на чосонский престол? Конечно же он ликвидировал все личные войска своих родичей и впредь запретил им иметь больше вооруженных слуг, чем требовалось для охраны дворцов и поместий.
Отношения между Ли Банвоном и его отцом оставались напряженными. Можно представить, с какой охотой сын вычеркнул бы отца из своей жизни, но у него не было такой возможности, поскольку Ли Сонге был основателем Чосона и пользовался большим уважением среди подданных. Воцарение Ли Банвона не успокоило страсти, кипевшие в душе Ли Сонге и в 1402 году он подтолкнул к мятежу военачальника Чо Саыя, управлявшего одной из пограничных северо-восточных областей. Но к тому времени Ли Банвон успел укрепить свою власть, так что Чо Саый не нашел поддержки и поплатился жизнью за свою опрометчивость. После этого третий чосонский ван правил спокойно, без потрясений.
Ли Банвона можно с полным на то правом назвать вторым основателем государства Чосон. Образно говоря, Ли Сонге заложил основу, а Ли Банвон выстроил на ней крепко стоящее здание, правда, не совсем такое, какое хотел бы видеть его отец. Идеи Чон Доджона, которые разделял Ли Сонге, были окончательно преданы забвению – Чосон превратился в авторитарное государство, управляемое волей своего правителя. Споры о том, какая модель государства была лучше, ведутся до сих пор.
Сторонники авторитарной модели считают, что никто не может быть заинтересован в благе государства больше, чем правитель, который стремится передать унаследованное своему преемнику в наилучшем виде. По этому поводу можно сказать лишь одно – правители бывают мудрые и не очень, сильные и слабые. При мудром и сильном правителе государство процветает, а при слабом приходит в упадок, и никто не может этого предотвратить, ведь все зависит только от самого правителя.
Правление сановников хорошо тем, что «три паршивых сапожника составляют одного Чжугэ Ляна» [33], но порой их личные интересы нередко преобладают над государственными. Тот же Чон Доджон, пользовавшийся великим доверием Ли Сонге, не мог не предвидеть осложнений, которыми грозило объявление преемником вана его самого младшего сына, но это было выгодно для самого Чона… Ли Бансок мог стать марионеткой в руках своего многомудрого наставника, и неизвестно, чем все это могло закончиться.
Ли Банвон обвинял Чон Доджона в намерении истребить всех сыновей Ли Сонге, кроме Бансока, и нельзя точно сказать, насколько обоснованными были эти нападки. Но, как показывает опыт, от сановников, претендующих на абсолютную власть, нередко происходили беды, достаточно вспомнить хотя бы Чжао Гао, погубившего династию Цинь в самом начале ее правления [34].
Официально высшим совещательным органом государства являлось Ведомство по обсуждению дел правления, в которое входили высшие сановники (часто его называют Государственным советом). Ли Банвон создал это ведомство вместо существовавшего ранее Тайного совета, проявив свою решительность. Зачем менять членов совета и «перекраивать» их обязанности, если можно ликвидировать неугодный совет и создать подходящий? При этом Ли Банвон сделал новый совет безопасным для себя, передав большинство дел правления в ведение шести отраслевых ведомств: Ведомства церемоний, Ведомства чинов, Финансового ведомства, Военного ведомства, Ведомства наказаний и Ведомства общественных работ. Главы этих ведомств назначались ваном и ему же докладывали о делах. Кроме того, все решения Ведомства по обсуждению дел правления вступали в силу только после их утверждения ваном.
Все ведомства вели записи о своей деятельности, которые отправлялись в Департамент истории, где на их основании составлялись так называемые «Записи о текущей политике». Начальник секретариата правителя записывал входящие документы и включал их в «Дневники секретариата». На совещаниях вана с сановниками присутствовал глава Ведомства государственных документов, который записывал все сказанное. Все перечисленные документы служили основой для «Подлинных записей», которые составлялись и публиковались после окончания правления каждого вана. «Подлинные записи правления династии Чосон» – бесценный исторический памятник, дающий нам множество сведений о былых временах, причем сведений точных и объективных (объективность определялась тем, что хроники составлялись по завершении правления).
Людям свойственно дорожить тем, чего они добились с большим трудом. Власть перешла к Ли Банвону не столько по праву наследства, сколько в результате его стараний, поэтому он очень ценил ее и старался сохранить. В 1414 году было создано Ведомство по обсуждению запретного. Оно было аналогом современных полицейских управлений, которое на деле занималось выявлением противников власти среди янбанов. Формально считалось, что сотрудники ведомства борются с нарушителями нормы конфуцианской морали.
Вопрос: «Когда в Корее появились первые удостоверения личности?» нередко ставит в тупик студентов. Они предлагают разные варианты ответов, но правильный звучит так: «Первые удостоверения личности в Корее появились в 1413 году». Именно тогда начали использовать заимствованные у Юаньской династии именные дощечки-хопхэ, которые должны были носить при себе все мужчины старше шестнадцати лет, за исключением ноби. В зависимости от статуса владельца дощечки изготавливались из разных материалов: дерева, металла, слоновой кости. В летописях встречаются упоминания о нефритовых хопхэ, принадлежавших членам правящей семьи. На дощечках указывались имя, возраст и статус человека, но к этому могли добавляться и другие важные сведения. С помощью хопхэ правительство пыталось бороться с уклонением от уплаты налогов и воинской службы, а также для облегчения поиска преступников.
Казалось бы, достаточно было взять деревяшку и написать на ней все необходимое. Но на самом деле все было не так-то просто, ведь существовали определенные стандарты, да и навести справки обычно не составляло труда – достаточно было задержать человека и направить запрос в соответствующую управу (монгольское владычество приучило китайцев и корейцев к тому, что почта должна работать безукоризненно).
Но не стоит думать, что жизнь простого народа при Ли Банвоне была тяжелой. Напротив, по сравнению с периодом заката Корё, народ стал жить лучше, разве, что жизнь стала более упорядоченной. Многие люди получили несправедливо отнятые у них земли, а кто-то вдобавок обрел свободу. Разумное налогообложение стимулировало развитие сельского хозяйства и ремесел, а там, где развивается производство, развивается и торговля.
Ли Банвон уделял много внимания защите рубежей: возводил укрепления на севере, который часто подвергался нападениям чжурчжэней, и активно строил корабли, которые отгоняли от корейского побережья японских пиратов. К концу его правления число кораблей в корейском военном флоте перевалило за шесть сотен, и с такими силами можно было успешно противостоять пиратским набегам.
Можно сказать, что народ был доволен своим ваном, и у вана не было причин опасаться своего народа, а все его опасения касались высшей знати и, в первую очередь, родственников, с которыми Ли Банвон, как мы уже знаем, расправлялся без лишних церемоний, невзирая на лица, степень родства и былые заслуги. Показательной в этом отношении является судьба братьев старшей жены Ли Банвона Вонгён-ванху, происходившей из знатного рода Мин (этот род вел свое начало от Мин Суна, которого великий Конфуций считал своим вторым лучшим учеником после Янь Хуэя [35]).
