Ознакомительная версия.
Его переизбрали на третий срок. Еще четыре года, последних, когда по закону можно быть избранным мэром. Дальше, если захочет сам Лужков, его могут только назначить.
Отношения московского городничего с президентами страны имели разные оттенки и претерпели множество вариаций. На Москву Лужкова призвал Борис Ельцин. В ту пору Лужков возглавлял мощное научно-производственное объединение. Их отношения были ровными. А в первые пять лет президентства Ельцина — доверительными и даже теплыми.
Ходят слухи, что Лужков, тяготеющий к собственному натуральному хозяйству, поставлял президенту молоко от своих коров. И в 1991-м, и в 1993 году мэр оставался верен Ельцину, и сделал из Москвы, в полном смысле этого слова, оплот демократического движения, и, что самое главное, оплот продуктивной рыночной экономики в масштабах мегаполиса. Лужков отстоял право на свою модель приватизации в противовес чубайсовской, и она оказалась во много раз более эффективной. Интересно, что тогда в споре Лужков — Чубайс относительно приватизации в Москве, Ельцин поддержал Лужкова. Е.Б.Н. понимал, как важна стабильность и успешность в столице. И, хотя младореформаторы, да и все правительство Виктора Черномырдина было настроено агрессивно по отношению к Москве и к Лужкову лично, Ельцин старался сдерживать желание своих подчиненных обострить отношения с Москвой. Наверное, это было непросто, ежедневно выслушивая «шепоты и крики» об ошибках Лужкова. О его якобы претензиях к президенту, высказываниях по поводу его пьянства за рулем страны, по поводу его кадровой политики, приватизационного безумия Анатолия Чубайса и Альфреда Коха, нарастающей агрессии Бориса Березовского. Многое несли к ушам Ельцина. И то, что было абсолютной правдой, то, что было абсолютной чушью. И то, что, в действительности, могло быть, но не случилось. Несмотря на все это, Ельцин достаточно долго сдерживал себя и не принимал стороны тех, кто, во что бы то ни стало, хотел поссорить его с мэром Москвы.
Но капля точит камень. И мнительность Ельцина взяла верх. Странно, но в федеральных кругах сложился некий «антилужковский» альянс сил из политических персонажей, крайне противоположных позиций. «Дружили против Лужкова» и Юрий Сосковец, и Александр Коржаков, и Михаил Барсуков, и Павел Бородин, — люди, враждующие меж собой в коридорах власти. Это с одной стороны. А с другой против Лужкова активно выступали демократы Анатолий Чубайс, Егор Гайдар, Борис Немцов, Ирина Хакамада. Откуда эта патологическая ревность к профессиональной успешности Лужкова? В его политическом и чело-веческом статусе. Он — натура самостоятельная. И вообще в неофициальной табели о рангах мэр столицы любого государства — фигура, стоящая за президентом и главой правительства, фигура № 3 по своим возможностям и силе своего влияния. А Б. Н. Ельцин больше всего в жизни любил личную власть. Поссорить Ельцина с коллегами и сподвижниками было и сложно, и, одновременно, достаточно просто. Для этого надо было соблюдать четыре правила. Эти рекомендации имели ранговую градацию в зависимости от значимости личности и должностных возможностей этого человека.
Правило первое. Некий икс претендует на ваше место, он хочет стать Президентом России. В этом случае икс должен быть значим, популярен в народе, с весомой биографией конкретного дела.
Правило второе. Некто критикует ваши действия, уважаемый Борис Николаевич, накаляет, распространяет слухи о вашей некомпетентности и обсуждает состояние вашего здоровья.
Правило третье. Некто замечен в постоянных контактах с вашими противниками, более того, они дружат семьями.
И, наконец, правило четвертое. Никогда не надоедай Ельцину одними и теми же обвинениями в адрес одного и того же человека, которого ты лично хочешь убрать. Создай группу по возможности разных людей, высказывающих свои сомнения относительно одного и того же человека во время встреч с Ельциным. В этом случае его мнительность обязательно сработает. Действуй по принципу, если кем-то недовольны многие, и при этом их нельзя назвать друзьями, сказанное ими можно считать правдой. И неважно, кто автор этого недовольства. Запоминаются не авторы, а фамилии распространителей слухов.
Неприязнь к Лужкову возбуждало окружение президента. Характерно, что еще в 1997 году, на праздновании 850-летия Москвы президент России назвал Лужкова лучшим мэром города в мире.
Но трещина уже была, и в определенной степени Ельцин говорил эти высокие слова о мэре Москвы вынужденно.
Энергетику неприязни к Лужкову в кремлевских коридорах продуцировал Березовский. Владимир Гусинский, который в то время тоже был близок к Кремлю, отмалчивался. У него сложились неплохие отношения с Лужковым. Лужков основательно помог НТВ в момент становления. Да и банкир Гусинский не был обижен Москвой. У Лужкова с Гусинским был еще Егор Яковлев с его «Общей газетой», которую частично финансировала Москва. А вот с Борисом Березовским отношения сразу не сложились. И не могли сложиться. Лужкову претила философия бизнеса, замешанного на авантюре, а, в итоге, на крупномасштабном обмане. Обманывали не кого-нибудь, а жителей Москвы. Лужков по своей философии государственник. Березовский — прямое порождение рыночных российских реформ, одаренный авантюрист. Он — подобие того джинна, которого выпустили из бутылки. Он оказался кратно умнее и энергичнее реформаторов. Он первым просчитал масштабы выгоды и выработал механизм мгновенного обогащения, когда правил бал процесс. Рынок уже пришел, а законов, его регулирующих, еще не было. Таким было состояние России в 1991,1992 и отчасти в 1993 году. То, что не запрещено, то разрешено. Березовский, как и все остальные олигархи, продукт приватизации по Чубайсу, получившей в народе уничтожительное название «прихватизация». Кстати, он это признал сам. Березовский — человек алчный и чрезмерно энергичный. Он, как разлившаяся ртуть, способен проникнуть во все щели и поры государственного организма.
И это разрастающееся как снежный ком влияние Березовского через Семью, кремлевских чиновников на Ельцина, заставило Лужкова пересмотреть свое отношение к первому российскому президенту. Это было неожиданностью для Ельцина. До этого момента, а может быть не только до этого, Ельцин считал, что право пересматривать свое отношение к кому-либо принадлежит только ему. И то, что инициатива принадлежала Лужкову, Ельцину давало шанс во всем обвинить мэра Москвы.
Февраль 2004 года. Последний месяц зимы. Все, как и должно быть. Месяц выдался снежным, ветреным, чуточку вьюжным. Тех самых сугробов, которых еще в январе, казалось, вовек не будет, намело сполна. Мороз не лютовал, но был. Не так, чтобы очень, однако, когда до этого и вовсе нет, ниже трех градусов температура днем не опускалась, то 13–15 градусов это уже почти «Ух, ты! Как забирает!» А ночью и того ниже — до двадцати пяти.
Но это так, для острастки, пугнуть раскисшего в хляби да мокроте смешанного с дождем снега горожанина.
Счет пошел: до выборов президента России 35,34…..25 дней.
Сегодня 23 февраля, значит, до голосования девятнадцать дней. Выборы президента в 2004 году — тема малоинтересная, она лишена интриги. Победитель известен заранее, 70–75 % опрошенных сограждан уже все решили. Инициаторы опроса самые разные. РАМИР, Левада-центр. Все играют в прозорливость. Отбросили крайности, когда опрос свидетельствует влюбленность, достигшую 80 % и выше. Или, как контрастный опрос, проводимый коммунистами — «путинская диаспора в пределах 35–40 %». Честно говоря, жаль денег, которые будут потрачены на выборы. Но ведь надо. Конституция, опять же демократия, и плюс к тому, нормы гражданского общества, которых, правда, нет, но дух-то их иногда витает в воздухе.
Проблема для тех, кто все-таки участвует в предвыборном марафоне, и тех, кто организует эти выборы, как сотворить интригу? Да и действующий президент, отказавшись от участия в теледебатах, не упростил решения задачи.
Прогнозы на давно прошедшее время. Кремль уверен в победе Владимира Путина, но обеспокоен потерей интриги, а значит, и интереса у сограждан к самой процедуре выборов.
Я часто спрашиваю себя: президент, учитывая благоприятную ситуацию, идет на выборы по инерции, отдав себя во власть аппарата и пиар-команды, или у него существует некий замысел. Рискнем «порассуждать» на эту тему.
Уже работая над этой рукописью, я еще раз перечитал заявление Путина, сделанное им за четыре месяца до предстоящих выборов. В этом заявлении преемник первого российского президента четко сказал, что считает неприемлемыми изменения Конституции в части увеличения президентского срока с 4 до 7 лет, как и правомерность третьего президентского срока. Так вот, это заявление президента я посчитал мало уместным. Мне показалось, что оно — некая демонстрация своей приверженности нормам гражданского общества, некая игра на публику. Тем более что заявление было сделано в одной из зарубежных поездок.
Ознакомительная версия.
