Ознакомительная версия.
А тут еще выяснилось, что французская делегация связывает возвращение кораблей с признанием царских долгов. В итоге 6 января 1925 г. советская делегация покинула Бизерту, а вопрос о возвращении эскадры остался нерешенным.
Корабли эскадры остались ржаветь в Бизерте. Лишь в начале 1930-х годов их стали потихоньку разбирать на лом прямо на стоянках. Вела работы фирма «Sosiete anonyme exploitation de minision». А непосредственно руководил работами инженер-полковник царской армии А.П. Клягин. Где-то в 1934—1935 г г. артиллерия линкора «Генерал Алексеев» была снята и складирована в арсенале Сиди-Абдалах.
Дальше началась почти детективная история. С началом советско-финской войны французское правительство подарило Финляндии двенадцать 305-мм пушек с «Генерала Алексеева». Дело в том, что финны в 1918 г. захватили несколько таких же орудий на русских береговых установках.
Передача орудий происходила в обстановке строжайшей секретности. По четыре пушки погрузили на три торговых судна – «Джульетту», «Карл Эрик» и «Нину». Пушки клали на самое дно трюмов, а сверху засыпали пшеницей.
Первые два парохода дошли благополучно до финского порта Турку, а вот «Нина» была захвачена 9 апреля 1940 г. немецким десантом в норвежском порту Берген. Фирма Круппа спроектировала и изготовила новые лафеты для 305-мм орудий Обуховского завода. В 1942—1943 г г. немцы установили четыре 305-мм орудия на батарее «Нина» (позже ее переименовали в «Мирус») на захваченном английском острове Гернси в проливе Ла-Манш. Батарея «Мирус» держала под контролем своих пушек западную часть Ла-Манша до 8 мая 1945 г.
Финны же в 1942 г. установили 305-мм пушки «Генерала Алексеева» на советских железнодорожных транспортерах ТМ-3-12. Три такие железнодорожные установки были оставлены осенью 1941 г. на базе в Ханко. Стволы на транспортерах ранее стояли на линкоре «Императрица Мария». Наши подорвали стволы и слегка повредили транспортеры, считая, что дальнейшее использование этих установок невозможно.
После выхода Финляндии из войны три 305-мм железнодорожные установки с «бизертскими» стволами были переданы СССР. 1 января 1961 г. батарею этих орудий поставили на консервацию. А почти через 40 лет командование ВМФ Российской Федерации передало одну установку ТМ-3-12 со стволом с «Генерала Алексеева» Центральному музею Великой Отечественной войны. И теперь эта установка стоит на постаменте в Москве на Поклонной горе.
В советское время на любую информацию о нахождении русской эскадры в Бизерте было наложено строжайшее табу. А в 1991 г. маятник резко качнулся в другую сторону. Ряд журналистов и писателей буквально захлебываются слюной, расписывая нам героические подвиги «верных присяге» русских офицеров, не пожелавших спустить Андреевского флага и т.п. О мотивах, которыми руководствуются новые мифотворцы, говорить особо нечего – пиар и деньги, ведь за выполнение «социального заказа» в демократической России платят очень «крутые бабки».
Странно другое. Почему-то никто не задает элементарный вопрос – в чем был смысл существования Бизертской эскадры?
Да и вообще зачем Врангель несколько лет пытался держать под ружьем десятки тысяч бойцов белой армии? Неужели он и командующий эскадрой контр-адмирал Беренс не понимали, что сами по себе ни белые дивизии, ни корабли даже чисто технически не смогут добраться до границ Советского Союза?
Ясно, как «дважды два – четыре», что белые эмигранты смогут воевать лишь в случае нападения на СССР какой-либо европейской страны или группы стран. И именно к этому готовились белоэмигранты.
Давайте рассмотрим ситуацию с точки зрения здравого смысла и международного права. Действуя в России, Добровольческая армия была воюющей стороной Гражданской войны, хорошей ли, плохой – это дело политических пристрастий. А вот оказавшись на чужбине и не разоружившись, «доброармейцы» стали наемниками, ищущими хозяина для нападения на собственную страну.
Международное право никогда не признавало таких наемников воюющей стороной. И в полном соответствии с международным правом советские власти могли рассматривать всех неразоруженных белых в качестве бандитов и соответствующе карать их.
Между тем у Врангеля был и другой путь. Он мог бы в Константинополе издать приказ об окончании войны, то есть признать «де-юре», что произошло «де-факто», и распустить армию и флот.
Замечу, что не только казаки и солдаты, но даже старшие офицеры врангелевской армии в ноябре 1920 г. очень плохо владели информацией о том, что происходило в России и в Европе за три последних года. А вот Врангель и его штаб имели доступ к советской и зарубежной прессе, получали информацию от западных военных и гражданских представителей и даже от царских послов, которые к этому времени еще сидели в русских посольствах большинства стран Европы.
Так почему бы Врангелю не сказать всей правды людям, которых он вывез на чужбину? Шансов вернуться в Россию «на белом коне» нет на сто процентов. Есть небольшая вероятность вернуться в обозе вражеской армии в качестве переводчиков, личного состава карательных отрядов и т.п. Так пусть люди, мечтавшие вернуться в этом качестве, прямо и обращаются в иностранные разведки, не устраивая оперетту с «Русской армией» и «Русской эскадрой».
Те же, кто хочет легально вернуться в Советскую Россию, должны хорошо представлять экономическую и политическую ситуацию там, а также вероятность знакомства с ОГПУ. Поэтому большинство белых военнослужащих и беженцев должны как можно быстрее вписаться в жизнь Франции, Германии и других европейских стран и США. Иного пути нет! Но увы, Врангель не сделал такого заявления и на много лет лишил нормальной жизни десятки тысяч эмигрантов.
Предвижу традиционный упрек – хорошо судить поступки людей, зная наперед последующие события. Но ведь иной альтернативы последующим событиям 1920—1930-х годов не было и быть не могло. Предположим совсем фантастический вариант – в Советской России в 1920-х годах случился бы военный переворот. К власти пришли бы какие-то красные командиры. Льва Давыдовича, Склянского, Каменева, Зиновьева и других поставили бы к стенке, разрешили бы свободную торговлю и прочая, и прочая…
Но даже и при таком нереальном варианте врангелевская армия и флот никак не могли повлиять на события в России. Характерный пример: в Париже и Бизерте о Кронштадтском мятеже узнали только после его подавления.
Риторический вопрос: зачем победившим в России военным заговорщикам потребовались бы через несколько месяцев после успешного переворота дивизии Врангеля? Так что никакой альтернативы для белого движения после ноября 1920 г. не было. Оставался лишь один путь борьбы с советской властью – идти на службу к японцам, а позже к Гитлеру. Это пытались сделать многие белые генералы. Конец их хорошо известен.
Не имея никакой возможности реально навредить советской власти, Врангель и К° оказали медвежью услугу белым офицерам, оставшимся в СССР.
В свое время, работая над книгой «Великий князь Александр Михайлович», я просмотрел в спецхране «Ленинки» подшивку номеров белоэмигрантского военного журнала «Часовой» за 1930—1933 г г. Впечатление такое, что этот журнал издавался не в Париже, спустя 10—12 лет после окончания Гражданской войны, а где-нибудь в Северной Таврии в начале 1920 г. Вот-вот, мол, пойдем в новый поход, большевики падут со дня на день. В каждом номере письма «оттуда», причем в большинстве своем от красных командиров. Всем давно осточертели большевики, они составляют заговоры и лишь ждут сигнала «из-за бугра», чтобы начать всеобщее восстание. Нетрудно догадаться, что «Часовой» достаточно внимательно читали на Лубянке. Так что репрессии против командного состава Красной Армии во многом и на совести господ эмигрантов.
Глава 16
Красный флаг на Средиземном море. 1924—1945 г г.
В 1920—1930-х годах советское военно-морское присутствие на Средиземном море было невелико как из-за экономических, так и из-за политических причин.
Первым судном, вошедшим в Средиземное море под красным флагом, стал сторожевой корабль «Воровский»[149]. СКР 12 июля 1924 г. вышел из Архангельска, прошел через Гибралтарский пролив, посетил Неаполь и Порт-Саид и через Суэцкий канал отправился во Владивосток, куда и благополучно прибыл 20 ноября 1924 г.
В сентябре – октябре 1925 г. эсминцы Морских Сил Черного моря «Незаможник» и «Петровский» под флагом командира дивизиона А.М. Невинского посетили с визитом Неаполь. Это был ответ на визит отряда итальянских военных кораблей в Ленинград. С советскими моряками встретился Максим Горький, проживавший в то время в Сорренто на берегу Неаполитанского залива. Кроме Неаполя, эсминцы посетили и Стамбул.
Выбор этих портов неслучаен. Италия и Турция к тому времени были наиболее благожелательны к СССР, нежели любое другое средиземноморское государство. Ну, с Турцией все понятно – с 1919 по 1922 г. СССР регулярно помогал ей деньгами и оружием. А как же с Италией? Ведь там 29 октября 1922 г. пришел к власти Муссолини.
Ознакомительная версия.
