оценки носителем данного интеллекта. Попросите знакомого психиатра — пусть он сводит вас в психоневрологический интернат (или устройтесь туда волонтёром), и вы с удивлением обнаружите там массу олигофренов (лиц, страдающих умственной отсталостью), которые страшно бахвалятся своей сообразительностью и считают себя намного умнее других.
Да, изнутри самих себя мы не можем адекватно оценить собственный интеллект — его качество, действительные возможности или состояние. Мы всегда думаем, что наш интеллект — о-го-го какой и уж точно «выше среднего». И это классическая иллюзия «самооценки интеллекта». Поэтому, если совокупное человечество вдруг по каким-то причинам (например, из-за особенностей той информационной среды, в которой существуют наши мозги) начнёт его терять, мы этой утраты просто не заметим. Нам некому будет на неё указать, а мы — сами по себе — её не увидим. Люди умудряются массово предаваться фашизму и религиозному исступлению, так что, поверьте, всеобщее впадение в глупость не выглядит на этом фоне чем-то из ряда вон выходящим.
Причем определённые потери на этом фронте мы уже понесли, о чём свидетельствуют исследования по информационной зависимости, «цифровому слабоумию», «интеллектуальной псевдодебильности» и др. Но, несмотря на это, я искренне считаю, что возможности по развитию каждого конкретного человеческого интеллекта (даже с учетом того, о чем я сказал выше) существенны, а соответствующие усилия по его развитию, по крайней мере пока, всё ещё могут быть эффективными. Однако, чтобы реализовать этот «план спасения», нам необходимо понимать принципы работы нашего мышления, а они всё ещё, хотя учёные и не любят об этом распространяться, остаются зияющим белым пятном на карте современной науки.
Нельзя больше рассчитывать на то, что интеллектуальный ресурс будет возникать сам собой, то есть как прежде — под давлением социальной среды и потребностных ограничений. Эти условия бесповоротно сняты: среда информационной цивилизации потребления больше не производит условий для естественного роста интеллекта в индивидуальных мозгах. И нам ничего другого не остается, как научиться культивировать естественный человеческий интеллект, воспроизводить его искусственно — и не в машинах, а в самих себе и в наших детях.
Собственно, всё, что я сейчас делаю в своих статьях на «Снобе», это пытаюсь привлечь внимание к данной проблеме. Мы переживаем усложнение цивилизации, приводящее к радикальному изменению информационной среды, и изменения эти, к сожалению, никак не способствуют воспроизводству естественного интеллекта, а, скорее, наоборот. При этом, по крайней мере пока, у нас нет средств искусственного воспроизводства интеллекта в реальных человеческих мозгах, и даже понимание самих этих мозгов до сих пор, мягко говоря, оставляет желать лучшего.
Если представить теперь всё, что я пишу, не как отдельные тексты, а как одну большую книгу, то мои публицистические статьи — это что-то вроде главы «Об актуальности», а методология мышления — это уже основное содержание этой книги, и именно ей посвящены отдельные мои тексты («Складка времени. Сущность и критерии», «Методология мышления. Черновик», «Что такое мышление? Наброски», «Пространство мышления. Соображения», «Что такое реальность? Версия»). Надеюсь, что благодаря публицистическим статьям они покажутся читателю заслуживающими внимания.
Появление «чёрных лебедей» хоть и непредсказуемо, но и не случайно. Именно в тот момент, когда мы теряем бдительность и доверяемся системе, начинается время «чёрных лебедей». Когда конкретно они прилетят и чем это закончится — неизвестно, но важно то, в каком состоянии мы их встретим, что мы будем собой на этот момент представлять.
Андрей Курпатов
Август 2016 года
Дополнение № 1. Кризис «Капитала 2.0». Навстречу новой реальности!
Сейчас большие тексты не читают, а мой получился неприлично длинным (я честно сокращал его изо всех сил), поэтому, с вашего позволения, начну сразу с выводов, а там уж как пойдёт — может, и почитаете.
• Первое (вполне себе тривиальное): денег в прежнем и привычном нам понимании больше нет, нынешняя экономическая реальность поддерживается валютой под названием «доверие», но валюта эта переживает упадок, от которого уже никогда не оправится.
• Второе (методологический взгляд): экономика всю историю человечества представляла собой попытку овладения будущим — через товарный контроль будущего, денежный, через «доверие», а сейчас нарождается новый способ управлять будущим — «интеллектуальный ресурс» (определения в тексте). Без понимания того, что такое психология будущего, изучать и оценивать современную экономику бессмысленно.
• Третье (собственно, самое важное): «интеллектуальный ресурс» (см. определение) — валюта будущего, причем куда более фактичная, нежели деньги (какими мы их некогда знали), но и куда более виртуальная, нежели загибающееся на наших глазах «доверие», в связи с чем я и пытаюсь сформулировать критерии, определяющие сущность «интеллектуального ресурса». К сожалению, пока именно и только это является доступным и возможным методологическим ходом.
Кризис 2008 года, нынешние события на Украине и в Фергюсоне, ИГИЛ [141] и «китайский поворот», а также то, чему мы станем свидетелями в самом ближайшем времени, — звенья одной, хотя и крайне запутанной цепи. Но есть серьёзное подозрение, что пока никто толком не понимает, насколько радикальными окажутся эти грядущие перемены. Нам просто этого не представить.
Предваряя текст, я должен, кроме прочего, извиниться перед профессионалами в области экономики и финансов за ту вольность (кто-то скажет — неаккуратность), с которой я буду пользоваться дорогими их сердцу терминами и концепциями. Какие-то ошибки и неточности неизбежны, ведь я рассуждаю как методолог, и поэтому главная моя цель — не экономический анализ, а фиксация ситуации, выявление её структуры и оценка динамики соответствующих процессов (уверен, что сейчас именно такой анализ и представляет наибольшую ценность). Надеюсь, что всё это мне зачтется, на чьи бы мозоли я по неосторожности ни наступил.
Приятного чтения…
Мир Карла Маркса — мир «Капитала 1.0» — умер. Категорически
В 2008 году мировая читательская аудитория, напуганная волной наступающего кризиса, продемонстрировала ажиотажный спрос на «Капитал» Карла Маркса. Но вряд ли основателю марксизма такое внимание могло бы польстить: сама эта интенция свидетельствовала о предельной неадекватности интересантов, а иметь среди поклонников толпу восторженных идиотов — это, согласитесь, не самая завидная участь.
Искать у Маркса ответы на вопросы об упомянутом кризисе было, конечно, пустой тратой времени: и экономика, и сам мир, который Карл Генрих со всем возможным размахом и тщанием концептуализировал в знаменитых «экономических записках», давно канули в небытие. Маркс был и навсегда останется гением методологии, но его экономическая теория, и тут от всяких иллюзий следует
