году было покорено царство Вандалов; не следует ли ждать в 1917 году падения государства?»
И оно пало.
«Некто 1917».
Халдеянин.
Хлебников написал: «Ясные звезды юга разбудили во мне халдеянина. В день Ивана Купала я нашел свой папоротник – правило падения государств».
Сын орнитолога и историка, родившийся в Калмыкии. Гимназия в Симбирске, университет в Казани, на 7–8 лет позже Ленина. Его знаменитая подушка с рукописями.
В 1912 году, во время промышленного подъема в России, когда ему было двадцать семь лет, сказал, что империя уйдет в 1917-м.
А сам ушел в 1922 году.
«…Люди требовали от него, как от взрослого, и он ушел» [562] (Вера Хлебникова – сестра).
Иногда кажется, что касаешься каких-то сил, о которых даже думать нельзя.
Жизнь Павла Милюкова полна скоростей. Родился в один день с Вильгельмом II (1859). Не меньше 20 тыс. страниц сочинений. За 84 года (Москва – Экс-ле-Бен (Франция)) – 2 покушения реальных и 2 несостоявшихся, 13 языков, от турецкого до финского, скрипач – большой любитель, 5 раз в тюрьме по политическим делам, муж двух жен и, самое главное, известнейший политик, историк и публицист. Лидер парламентского большинства в 1916 г. Он мог бы стать главой Временного правительства – но так и не стал, не избран, не назначен.
Именно Милюков в ноябре 1916 г. в Госдуме произнес: «Во имя миллионов жертв и потоков пролитой крови, во имя достижения наших национальных интересов… мы будем бороться, пока не добьемся… настоящей ответственности правительства». И еще он сказал: действующее правительство доверия не заслуживает. Речь разошлась в миллионах экземпляров, «дала отмашку» Февральской революции вместе с голодом и холодом в Петербурге.
Это была вершина его политической карьеры, лидера 100-тысячной либеральной партии (города, средний класс). Но – не стал премьером во Временном правительстве. Министр иностранных дел, в мае 1917 г. вынужденная отставка (стоял за войну до победного конца), а потом всё по нисходящей и – в эмиграцию.
Такая судьба – сама по себе вопрос. Может ли академический ученый стать успешным политиком? Победителем? Интеллигент в полном смысле этого слова – управлять миром? А если нет, то что не так?
Ответ для Милюкова – он был человеком схемы. Тем, кто был полностью уверен, что если дать народу правильные «институты», то жизнь наладится сама собой. Это крайне распространено среди либералов. Свобода, защита прав человека, всеобщее образование, широкий парламентаризм, ответственность властей, законность, честные суды, национальная автономия, открытые рынки. А дальше народ сам себя устроит к лучшему, к росту, развитию, состоятельности.
Но в 1917 г. в России – голод и холод в центрах, война, миллионы погибших. Нужны реальные решения. Власть Советам! Мир народам! Немедленно предложить мир. Земля трудящимся! Конфискация помещичьих земель. Борьба с голодом и разрухой! Национализация банков и важнейших отраслей. Взять всё под рабочий контроль. Всё будет наше! Борьба с контрреволюцией помещиков и капиталистов! Арестовать ее главарей. Распустить Госдуму. Советы должны взять власть.
Это простые лозунги большевиков, обращенные к желаниям народа. «Перешибить» их невозможно.
Милюков – крупнейшая фигура в российской истории. Жизнь любого человека – урок. Жизнь политика – трижды урок для нас всех. Этот урок прост: любые программы, реформы должны не на словах, а на деле исходить из главнейших интересов народа, непрерывно улучшая его жизнь. Политик должен понимать эти интересы. Им должна быть подчинена его жизнь. Он не может подменять их «институтами» (формой) и идеями (свобода, европеизация, почвенничество и т. п.). У народа есть своя воля. Когда идеи и форма идут мимо этой воли или даже подминают ее под себя, как в 1917-м или в 1990-х, – жди неудачи. Либерал должен быть не только человеком схем, но еще и человеком решений, каждое из которых выгодно народу. Только тогда власть может остаться за ним.
Часть III
Умный правитель
Как сделать так, чтобы страна перегнала других? Вопрос только: в чем? В земле? В технологиях? В собственности? В силе разрушать? Да, конечно. Но еще больше – в продолжительности жизни, в благополучии семей, в идеях, влияющих на мир, в том, чтобы остаться именно такой как можно дольше.
Как управлять, чтобы все это случилось?
Книга – об этом.
В России часто говорят: «Они». «Они решили. Они нам дали. Они у нас все забрали». Когда спрашиваешь: «Кто это?» – нет ответа.
Этот кусок книги для тех, кого в просторечии называют «Они». Для первых лиц.
Но книга еще и от имени нас. А это еще кто?
Спокойный, рациональный, средний класс, который хотел бы долго и с удовольствием жить, плодиться и размножаться.
Выдавать идеи, перегонять.
Мы и Они. От имени нас – книга для Них.
Свободное мышление отвергает:
1) Идолопоклонничество. Дикая смесь коммунистических и династических статуй давно походит – размерами и замыслом – на идолов острова Пасхи, на базальтовых идолов, доходящих до 20 м в высоту, в сотни тонн веса. Когда-нибудь новый Тур Хейердал будет выяснять, как мы это построили.
2) Клерикализм, ищущий крайности. Церковь, ставшая корпорацией, всегда проваливалась. Гонимая вера всегда побеждала. Вера – шепот, вера – утешение, вера – свободный выбор, вера – прямой разговор. Вера – печальный, веками намоленный храм, в котором часы потрескивают.
3) Антизападничество как сияние разума. Заливание мозга кипятком. Искажение лица путем победоносного рыка – не лучший способ бытия теплым летом.
4) Ложное величие. На подъезде к станции Белинской – костяки бывших заводов. В Петербурге темные пустые корпуса, подступающие прямо к дороге. Величие – это прекращение бараков, хрущевок, времянок и одичавших заборов длиной в десяток бетонных экваторов. Истребление босяцкого способа существования.
5) Антилиберализм как метод хождения в зоопарк. Человека, призывающего загнать всех в клетки, обычно хватают за рукава и тащат в Кащенко, а не в телекамеру.
6) Однородность сознания, достигаемую путем его перемалывания.
7) Счастье молотка, вколачивающего гвозди в лоб. Счастье быть маршевым рупором.
8) Насилие, пронизывающее стекла, как мороз. Эфир как пыточную камеру для спокойно думающего человека.
И по мелочи:
9) Чувство неутомимого превосходства. Орлиный клекот в мозгу воробья.
10) Зрелища, от которых разит Римом. Икоту как принцип существования.
11) Крики маргинала в его потерянном саду.
Не делайте этого! Все это – неутомимое хождение в сарай вместо постройки дома. В сарай не ходит свободное мышление самодостаточного человека, отвечающего за самого себя, за
